Книга утерянных сказаний: Пришедший из-за грани

– Толэдгват,- сказал я неуверенно.

– Что?

– Если я назову тебя “Приходящей из тьмы”, ты не обидишься?

– Нет,- кончик острого ушка покраснел. Кажется, я всё-таки придумал ей хорошее имя. Я молодец. Только...ох, не стоило сажать её перед собой. Конь бежит трусцой, моего паха касается подпрыгивающая зад...по...ну, вы меня поняли. Если мы успешно покинем это место, я буду просто обязан объявить о помолвке.

Она всё чувствует, но терпит. Как же, наверное, тяжело ей было в Утумно! У них же там женщин почти нет. Нет, я не должен за неё держаться, она сочтёт это за домогательство.

– Держитесь за меня крепче, впереди поляна. Проскочим быстрее.

Она – чудо! Пусть многие эльфийки гораздо красивее неё, но ни одна из них не позволила бы постороннему мужчине, даже своему королю, даже приобнять за талию. И этот тихий, нежный голос, как у мамы...

Ох, какие мягкие! Стоп, я что, схватил её за грудь? Но тут мы переходим в галоп, и мне поздно менять положение рук. И всё же стараюсь не сильно сжимать её, ей может быть больно. Лошадь бежит быстро, нижние округлости сильно бьются о меня, и я сдерживаю постанывания с заметным трудом. Нет, я обязан буду объявить о помолвке.

Вот мы отъехали на достаточное расстояние от Утумно. Привал. Конь щиплет сочную травку, я ем овощи, Толэдгват жуёт мясные котлеты и морковь. Съев половину морковки, она отдаёт остаток лошади. Мы не говорили друг с другом, но то и дело ловил я на себе взгляды, полные надежды и нежности. Если она и не влюблена, то уж точно не будет против близкого знакомства. Только я решил взять её за руку, как услышал дикие крики, немузыкальные вопли под терзание арфы. У меня свернулись в трубочку уши, но, увы, я знал, кто это.

– Фингон! С-скотина, не ори, я здесь!

– Маэдрос, Намо тебя прокляни, ты действительно здесь? Тебя не подвесили за руку?

– К счастью, нет. Меня спасла Толэдгват.

Мой двоюродный брат вышел к нашему привалу и потерял дар речи при виде девушки. Та смутилась ещё сильнее и отошла за дерево. Но нолдор не опустятся до насилия – шумно выдохнув, он галантно поклонился ей и поцеловал белую руку, стараясь глядеть в глаза.

– Я благодарю вас за спасение нашего короля. Воистину, Свет находится даже в самые тёмные времена. Вы из майар?

– Нет...я не знаю, из какого я народа, но он назвал меня эльфийкой, поэтому...наверное, он прав,- она говорила тихо, невнятно, но это можно было легко понять – впервые с ней разговаривают так ласково мужчины.

Конец Pov Маэдроса.

Ох, ну и денёк! Судя по всему, Фингон пошёл спасать двоюродного брата, а нашёл сразу двух эльфов, целых и относительно невредимых. Я поехала с ними в стан эльфов – они начали строить свой город в Средиземье. Я ехала на своей лошади, они вдвоём – на лошади Фингона. Хотя, судя по их лицам, они изначально хотели устроить состязание за право везти меня перед собой, но победила дружба и порядочность. Эльфы, помнится, немного порядочнее людей. Меня хотя бы не повалят на первой же поляне.

Ехали долго. По дороге мне рассказывали, как прибыли в Средиземье, как погиб Феанор (оставив Маглору страх перед взрывами и огнём на всю жизнь, потому что именно он держал умирающего отца на коленях), как они впервые увидели рассвет и закат, как хорошо было в Амане, и как страшно Намо их проклинал. Нет, сам Намо довольно симпатичный, но не когда у него из глаз молнии вырываются. Это не метафора.

Финдекано спросил меня о моём прошлом, на что я опять ответила: амнезия. Больше меня не спрашивали. А на закате прибыли на стройку. Впервые я осознала, что эти прекрасные города эльфы строили сами, без чьей-либо помощи. Строили неспешно, но дело всё равно шло быстрее, чем у людей. Эльфы ждали решения Маэдроса, что же ему делать дальше. Я, конечно, не эксперт в истории Арды...

– Вам нельзя разделяться,- шепнула я ему на ухо,- Моргот именно этого и хочет. Он хочет, чтобы вы рассорились. Тогда вас можно будет прихлопнуть одним ударом.

– Ты уверена?- спросил он.

– Как в том, что меня зовут Толэдгват.

– Хорошо, я представлю тебя нашим...Могу ли я дать тебе второе имя, только для себя?- он почему-то покраснел. Я коротко кивнула. Он провёл меня к костру, у которого сидело много, много эльфов. И все – мужского пола.

Ой, я влипла. Это же, наверное, его братья!

– Приветствую сыновей Феанора...- осторожно начала я.

– Приветствую,- кивнул один из них, черноволосый и кудрявый,- Правда ли, что ты спасла нашего старшего брата Маэдроса из Утумно?

– Правда,- кивнула я.

– Должно быть, тебе долго удавалось сопротивляться Морготу...- выразительно протянул блондин (наверное Келегорм), безо всякого стыда разглядывая мою грудь. Прочие хотя бы делали вид, что не смотрят. Хотя бы когда говорили.

– Я не помню, кем я была до Утумно. Могу ли я надеяться, что здесь мне не причинят вреда?- я как бы случайно взбила я грудь попышнее. Ответа долго не было. Первым опомнился Маэдрос, как самый привычный.

– Конечно, ты можешь жить у нас сколько угодно, хоть до конца времён...

– Благодарю,- я поклонилась. При этом я услышала несколько восхищённых вздохов,- Я готова служить дому Феанора всеми силами и никогда не забуду вашу доброту.

“Кап”- потекла на землю слюна изо рта Келегорма.

====== Глава четвёртая, романтическая. ======

Построено было единое государство эльфов в Белерианде – Химлад, однако по совету Толэдгват эльфы построили так же иные города, связанные с Химладом цепью дорог.

Речи её были мудры и логичны, быстро завоевала она доверие нолдор. Не было боле вражды между Первым и Вторым Домом.

Одобрила она решение Тургона тайно построить Гондолин, натолкнула на мысль создать защиту от драконов, открыла ему тайну создания пороха и спирта.

Время шло, всё крепче и крепче становилась тайная любовь Маэдроса к ней, и начал он оказывать ей знаки внимания.

Дал он ей второе имя, ставшее их тайной – Тиндох, за цвет её волос.

Pov Маэдроса.

Столько лет прошло с того дня, как она спасла меня, а я всё не могу забыть тот момент, когда увидел её. Для эльфов время не имеет значения, но кажется мне, что с каждым днём она становится всё прекрасней. Мне стоит поторопиться, если я не хочу её потерять – не далее, как вчера, приехавший погостить Келегорм осмелился взять её под руку! А мой брат Карантир подарил ей золотой браслет и сам (!) застегнул его у неё на запястье! Именно поэтому я, зная её любовь к музыке, одолжил у Маглора арфу и сел вечером под её окнами. Время позднее, но только сейчас я могу запеть.

Честно говоря, пою я неважно. Играю тоже. Но, думаю, сойдёт. Я запел песню, которую когда-то Тиндлох спела по просьбе Маглора. На спор, что в Ангбанде не было лирики.

Что я могу ради любви моей:

Взлететь словно птица, или сорваться за ней вниз?

Ведь это так просто...Хм, что-же там дальше...А, точно!

Одно испытание двоим,

И...пыхнем как звезды...хм...И в сумраке этом поспим? Чёрт!

И тут из окна спальни Маглора в меня швырнули ночную вазу (к счастью, пустую).