Книжная лавка близ площади Этуаль. Сироты квартала Бельвилль
Шрифт:
Тройка благополучно миновала Виль-дю-Буа, тихий спящий поселок, пустынное шоссе и вступила в город. Здесь надо было соблюдать особую осторожность — по парижским улицам то и дело ходили патрули. Но, тропке везло. Квартал. Еще квартал. Еще. Вот уже и университетский район и вокзал Монпарнас. Андре беспечно шагает впереди. За ним Даня, который на ходу делает мазок кистью на стене или на какой-нибудь двери, а Павел, тоже на ходу, уже привычным движением пришлепывает листовку к мазку.
Но вот тройка расклеила весь свой запас листовок. Наутро студенты и пассажиры вокзала увидят сообщение о новой
— Проверка. Ваши документы.
Кровь бросилась Дане в лицо. Непроизвольным жестом он размахнулся, швырнул в голову ближайшему полицейскому банку с клейстером и липкой кистью изо всей силы мазнул его по лицу. Мгновенно ослепший, задыхающийся полицейский протянул руку, чтоб схватить Даню, но тот ловко увернулся и бросился бежать по улице, идущей к Сене.
— Держи! — закричал отчаянным голосом полицейский.
Второй ажан рывком кинул свой велосипед на Павла, чтобы сбить его с ног, выхватил пистолет:
— Ага, от меня ты не уйдешь, негодяй!
Но Павел успел отскочить в сторону и тоже кинулся бежать. Он еще видел, как полицейский перепрыгнул через упавший велосипед, зацепился за него и на секунду задержался. Этой секунды было достаточно, чтобы вся тройка бесследно растворилась в темноте. Третий полицейский, как видно, не решился их преследовать.
В доме Келлеров в эту ночь никто не ложился. Не вернулись с операции Андре и оба русских. Когда рассвело, Келлер-старший решительно направился к двери.
— Поеду предупредить товарищей. Конечно, их забрали. Если придут за мной, скажите, что я уехал за товаром в город. А я, прежде чем вернуться, подошлю кого-нибудь проверить обстановку. Впрочем, я в наших парнях уверен: они не проговорятся.
Фабьен и Арлетт, обе бледные, взволнованные, молча помогали отцу собираться. В ту минуту, когда Жан-Пьер уже выводил из дверей лавки свой велосипед, раздался условный стук.
— Они! — вскрикнула Арлетт.
Это был один Андре, весь заляпанный известкой, бледный и растерянный. Келлеры бросились к нему:
— Наконец-то! Что случилось?! Куда вы все пропали?!
— Наши вернулись? — вместо ответа спросил Андре и, узнав, что нет ни Дани, ни Павла, встревоженно сказал: — Но я сам видел, как они оба удрали от «коров». Где же они? Неужто еще раз наткнулись на патруль, попались?!
Он рассказал о ночном приключении.
— Какой же несдержанный этот Дени! — покачал головой отец.— Ведь он мог всех подвести... Показал бы свой документ, все и обошлось бы.
— А про банку с клеем и кисть ты забыл? — вступился за друга Андре,— Как, по-твоему, он стал бы объяснять полицейским свою прогулку по Парижу ночью с клейстером? Да стоило «коровам» свернуть за угол, они тотчас увидели бы нашу работу!
— Ты проверил, нет за тобой слежки? — спросил отец.— Вдруг привел за собой «хвост»?
— Ну, папа, ты меня совсем за маленького считаешь! — обиделся Андре.—Я потому и провел ночь в ка-ком-то подъезде,
чтобы уж совсем было безопасно. И разве я вернулся бы сюда, если бы заметил слежку?— Но где же ты все-таки пропадал? — настаивал отец.— Должен же я рассказать обо всем товарищам...
— Почем я знаю! — отмахнулся Андре,— Забился в какой-то темный подъезд. Кажется, это было где-то около Шерш-Миди. Все время ждал, что вот-вот выползет из своей конурки консьержка или кто-нибудь из жильцов, заинтересуется, зачем и как я туда попал...
— Но ты все-таки выспался? — наивно спросила Арлетт.
Андре присвистнул.
— Еще бы! Спал, как заяц, за которым гонятся собаки.—Он нахмурился.—Но где же, черт возьми, Дени и Поль? Просто не верится, что пх сцапали. Не такие это парни.
— Я все-таки поеду, предупрежу наших.— Жан-Пьер снова взялся за велосипед.— Это вам не шутки.
Андре остановил его;
— Подождем еще немного, папа. Скажем, до восьми утра. Сейчас шесть. Назначим контрольный срок два часа — согласен?
— Правда, Жан-Пьер, подожди,—вмешалась Фабь-ен.— Я тоже уверена, что они придут.
И, как бы в ответ на ее слова, снова раздался условный стук, и в дверях появился Даня.
— Браво! Нашелся! — завопила Арлетт и повисла на шее у Дани.—Я была уверена, что они удрали!
Даня, смеясь, обнял девочку.
— Тише ты, сестричка, всех соседей подымешь!
В противоположность Андре, Даня выглядел совершенно бодрым и свежим.
— Ба, ты, кажется, отлично провел ночь? В каком отеле? — немного досадливо осведомился Андре.
— Занимал номер люкс на Марсовом поле,— в тон ему отвечал Даня.—Ванна, телефон, радио — все удобства...
— Ну, а если по-серьезному? — спросил Жан-Пьер.
— По-серьезному — схоронился за кустами на Марсовом поле, прямо за спиной постового полицейского. Так и проторчал там всю ночь, согнутый в три погибели.
Жан-Пьер крякнул:
— Ну и парень! Не знаю, пробирать тебя со всей строгостью или хвалить. Неизвестно, как еще посмотрят на все это наши. Тут Андре такое нарассказал о твоем подвиге! Как ты залепил клейстером всю морду «корове». Ведь это могло очень плохо кончиться. И не только для тебя!
— Сам не знаю, как это у меня вышло,—виноватым тоном сказал Даня.— Уж очень поганая была рожа с пистолетом! Я себя не помнил от злости.
— Чего ты извиняешься! — завопил вдруг Андре.— Тебе орден надо дать, а ты извиняешься! У, был бы я командиром, я непременно наградил бы тебя.
— И я! И я! — подхватила Арлетт.
— Ну, пока вы еще не командиры, уймитесь,— остановил ребят отец.—Арлетт, помоги матери с завтраком. Надо накормить наших героев. У них, наверно, после всех подвигов здорово животы подвело.
— А где Поль? Спит? — справился Даия.
— Еще не вернулся,—как можно непринужденнее сказал Жан-Пьер.—Ты не беспокойся, Андре видел, как он удрал и помчался вслед за тобой. Тоже где-нибудь отсиживается.
— Да-да, я сам видел, как полицейский зацепился накидкой за свой велосипед, а когда наконец отцепился и кинулся в погоню, Поля и след простыл,—с жаром подтвердил Андре.— Да ты не волнуйся, — прибавил он участливо.— Поль не таковский, чтоб попасться. Он скоро придет, будь уверен.