Князь Беркутов-Туманный

Младшенькая утвердительно кивнула, затем огляделась по сторонам и поймала мой взгляд:

— Ну что, улетаем обратно или медитируем до завтрашнего утра?

— Улетаем, пожалуй… — буркнул я и ответил на вопрос, появившийся в глазах жены: — Нет, проверять Ферму и змеиные овраги я не собираюсь. Хочу утащить к точке подбора побольше высокоранговых шкур. А тюки с ними — это не только парусность, повышенное сопротивление воздуха при полете и перемещение без рывков, но и незапланированные задержки из-за «встреч» с крылатыми хищниками. Ведь большие накидки с отводами глаз мы с собой, к сожалению, не прихватили…

…Планируя полет с тюками, я догадывался, что он нам не понравится, но даже близко не представлял, насколько сильно. Перемещаться, используя рывки, не получалось от слова «совсем»; без них скорость движения упала как бы не втрое; удерживать одной подпоркой и рюкзак, и тюк оказалось в разы сложнее, чем мы рассчитывали, а жадность, заставившая набрать слишком уж много сырья для нашего мини-ателье, превратила обратную дорогу в одну бесконечную тренировку! Да, умение манипулировать подпоркой росло, как на дрожжах, а вместе с ним развивалась и наша энергетика, но процесс бесил до невозможности. Поэтому нападений хищных птиц мы ждали, как манны небесной. Ведь на них можно было сорваться. И срывались. Причем с таким энтузиазмом, что крылатые агрессоры превращались в дым из окровавленных перьев и мелких кусочков плоти чуть ли не раньше, чем пересекали границу области поражения нашими навыками.

Да, мы могли приземлиться и отдохнуть. Но в теории. А на практике нас поджимало время — планируя этот рейд, я был уверен, что мы проторчим в расщелине числа до двадцать пятого. Поэтому вписал в график подборов один-единственный «преждевременный». Вот мы жилы и рвали. Чтобы добраться до нужного места к двенадцати дня двадцать второго, а не куковать на берегу до полудня двадцать шестого.

Успеть — успели. Впритирку: вышли из лесу минут за десять до ухода катера в Большой Мир. Но настолько замотались, что Геннадий Романович вынесся на берег и помог Свете дотащить неподъемный тюк до транца. А чуть позже, услышав звук, с которым ее рюкзак ударился о дно рундука, на пару мгновений потерял дар речи. Пришлось «объясняться»:

— Жадность — зло. В этот раз победила. Причем всех и сразу…

Рассмеялись оба — и Воздушник, и его наследник, сидевший у пулемета. А потом старший «сочувственно вздохнул»:

— В сложившейся ситуации вам иначе и не выжить…

— О какой именно ситуации идет речь? — полюбопытствовала Света.

— О, черт, вы ж пропустили самое интересное!!! — в сердцах воскликнул мужчина и затараторил: — В прошлую пятницу Ее Императорское Величество провела Цветочный Прием в дворцовой оранжерее. Ее гостьи, по традиции, пришли туда в брючных костюмах и роскошных платьях, очень отдаленно напоминавших рабочие наряды.

А она надела куртку из змеиной кожи, подаренную вами. В общем, как эти бедняжки не передохли от зависти, не понимает добрая половина Империи. Вернее, не понимала. Всю субботу. А в воскресенье моя жена нашла статью, рассказывавшую о вашем родовом ателье высокой моды, и о безумной очереди на пошив эксклюзивных вещей!

— Мое ателье на сторону не шьет! — под смех девчат сообщил я и заставил Воздушника улыбнуться:

— Это вы такого мнения. А моя благоверная и другие аристократки точно знают, что шьете И, вроде как, даже планируют даты приемов, на которых шокируют высший свет сногсшибательными обновками!

— Ну-ну… — насмешливо фыркнул я, подождал, пока Бехтеев тронет катер на воздушной подушке с места, взял из рук Оли контейнер с обедом и показал его Геннадию Романовичу. Мужчина жестами показал, что они с сыном сыты, и я со спокойной совестью потерялся в гастрономическом удовольствии. Потом как-то резко осоловел, но заставил себя встать, подойти к Воздушнику и выяснить самые последние новости. А после того, как пришел к выводу, что нападения на обратном пути можно не ждать, вернулся на свое место, сел, закрыл глаза и отключился…

…Спал омерзительно. И не только из-за рева двигателя — все восемь с лишним часов пути мне снились перелеты с тюками в самых неожиданных вариантах. В результате проснулся донельзя разбитым, через силу приложил себя бодрячком, с трудом сфокусировал взгляд на лице Бехтеева-младшего и узнал, что до прибытия в их поместье осталось минут пять-семь. Следующие полчаса прошли мимо: да, я запомнил, что нас приглашали и переночевать, и поужинать, но полноценно пришел в себя уже в «Буране». Когда услышал в гарнитуре, невесть как оказавшейся в правом ухе, голос Дайны и вник в то, что она сказала:

— Привет, Игнат. Вы вернулись на удивление вовремя…

В этот момент Оля набрала Куклу и вывела звонок на динамики салона, так что БИУС-у пришлось прерывать объяснения и «переключаться» на Иру. Обмен приветствиями я слушал, как белый шум, так как девчата тараторили одновременно, как-то уж очень эмоционально и громко. Не вдумывался и в монолог жены, «докладывавшей» подруге о том, что мы живы и здоровы. Зато потом превратился в слух. Как оказалось, не зря:

— А у нас творится жуткий бардак. Новость первая, крайне неприятная: в прошлый понедельник Виктор «зарядил» всю ювелирку, подаренную Полине, маячками, а позавчера вечером один комплект вдруг обрел самостоятельность и переместился из особняка Лаптевых в ресторан «Сазан». В это время мелочь находилась у нас, поэтому группа быстрого реагирования Конвоя произвела чрезвычайно жесткий захват воровки, которой, как выяснилось значительно позже, оказалась родная тетя нашей подопечной. Все бы ничего, но ее дочери оказались одеты в шмотки «любимой сестрички», а часть снаряжения, рюкзак и разделочный нож исчезли из закрытой комнаты. Антон Андреевич жаждал решить проблему миром и был готов вымолить прощение у Великого Князя, но Воронецкий счел себя оскорбленным, поэтому сегодня в пятнадцать ноль-ноль род заставили выплатить сумасшедший штраф, воровку приговорили к шести месяцам исправительных работ, а ее кровиночек, еще не достигших полного совершеннолетия, взял под надзор соответствующий отдел полиции.

Как я понял из последующих объяснений, пропавшая снаряга и рюкзак быстренько нашлись. Конечно же, сами собой. Причем так, что СБ Лаптевых не смогла идентифицировать родственников Полины, подкинувших эти вещи к дверям ее покоев. А нож работы Виктора Константиновича испарился. Еще бы, ведь троюродный братец девочки «благоразумно» обменял его на тесак без зачарования. Но Витя нашел решение и этой проблемы: залил в Сеть и десяток самых популярных молодежных форумов фотографию «пропавшего» клинка с сопроводительной надписью, предлагавшей десять тысяч рублей за любую информацию о воре и нынешнем местонахождении подарка. Вот его новому владельцу и поплохело — он, успевший похвастаться приобретением родичам, друзьям и знакомым, не захотел оказаться крайним и позвонил по указанному телефону. Кстати, не первым и даже не вторым. Благодаря чему вора нашли, арестовали, доставили в изолятор временного содержания и даже допросили.

Как и следовало ожидать, род, члены которого не чураются обкрадывать своих родичей, превратился в посмешище для всей Империи, и Лаптевы сочли, что в их позоре виновата Полина. Нет, устраивать ей разнос никто, конечно же, не решился. Но в воскресенье вечером встретили настолько ненавидящими взглядами, что правильно проинструктированный водитель набрал Виктора, описал сложившуюся ситуацию и отвез девочку во дворец.

— В общем, в школу она поехала из дворца. Туда и вернулась. И, мягко выражаясь, не в духе… — подытожила Кукла, дала нам время переварить эту новость и перешла к следующей: — Не все радужно и в жизни Лизы: четвертого января она полетела с родителями в Саранск. Поздравлять любимого брата с днем рождения. А этот недоумок устроил истерику прямо возле КПП учебного центра: сначала категорически запретил сестре общаться с нами, а после того, как был послан в известном направлении, попытался влепить ей пощечину. Но злобная мелочь оказалась и быстрее, и жестче: поднырнула под руку, всадила кулак, обернутый защитным покровом, в печень, сломала нос ударом колена и заявила, что разочаровалась. Поэтому не хочет Пашу ни видеть, ни слышать. Но самое неприятное началось потом: родители метнулись к пострадавшему сыну и забыли о дочери. А она, послушав их причитания, психанула и ушла, куда глаза глядят.

Нет, головы не потеряла — позвонила Виктору, описала ситуацию, дождалась приезда ИСБ-шников и в их сопровождении вернулась в Новомосковск. С тех пор общается только с дедом и бабкой, родителей игнорирует и тренируется. На износ. Что дома, что у нас. Видимо, поэтому прорвалась в седьмой ранг на четверо суток раньше расчетной даты и сосредоточилась на подъеме умений до насыщения…

Само собой, Ира рассказала и об успехах Полины с Егором — о том, что первая прорвалась в Дружинники, а второй — в Ратники, о том, что эту парочку очень хвалила дочка Цесаревича, и о том, что Ульяна, дрессирующая девочку каждые выходные, называет ее упертой до невозможности. Но меня плющило от злости на Пашу, поэтому и эту часть монолога, и ответы на вопросы девчат я слушал вполуха. А потом сознание среагировало на слово «ателье», и я снова подобрался. И пусть успел вникнуть только в два с половиной предложения, этого хватило за глаза: