Князь Беркутов-Туманный

Она едва заметно потемнела взглядом и криво усмехнулась:

— Вы не первый порядочный, талантливый и перспективный Одаренный, нащупавший свой путь в познании магии и вызвавший всеобщий интерес. Мой первый жених был таким же: в двадцать три создал свое первое нестандартное умение с сумасшедшим КПД, в двадцать четыре превратил защитный покров в аналог вашего и прорвался в Богатыри, а через пару месяцев бесследно исчез. Искали его добросовестнее некуда, но не нашли. А года через три я, тогда еще слабенькая Ратница, случайно заметила точно такой же покров на одном из старых зажравшихся и невероятно самовлюбленных аристократов, в принципе не способных Творить,

выяснила, какого он ранга, и переселилась на тренировочную заимку рода. В первый ранг прорвалась за полтора года и еще два дралась на дуэлях со всеми подряд. До первой крови или потери сознания. Зато после того, как наработала реальный боевой опыт, спровоцировала эту тварь, приняла вызов и отомстила. Убила и его сыновей, пользовавшихся наследием моего жениха. А потом… на долгие годы ушла в депрессию. И пусть с тех пор прошла целая вечность, ненависть к подобным ублюдкам никуда не делась. Она же усиливает и уважение. К тем, кто ни перед кем не гнется и торит свой путь. Причем торит его не из эгоизма, самовлюбленности или честолюбия, а по велению ИМЕЮЩЕЙСЯ души.

— И в этот раз не соврала ни в одном слове… — прокомментировала ее признания Дайна, но я это знал и так. Вернее, чувствовал. Всем естеством. Вот и сделал еще один шаг навстречу — сходил в кабинет, вытащил из сейфа ядро и энергетический узел сферы умиротворения, навел «болтушку», вернулся в гостиную и протянул Карамзиной:

— Это вам. Умение, вызывающее удушье даже через защитный покров. Да, блокируется украшениями с аструмом, но против вас так не защищаются.

— Проанализировали записи моих дуэлей? — поинтересовалась Наталья Родионовна после того, как осушила бокал.

Я утвердительно кивнул, сел в свое кресло и снова поймал ее взгляд:

— Искал ваши слабости. Чтобы помочь их убрать и, тем самым, усилить без пяти минут союзницу.

Тут женщина развеселилась:

— И как, нашли?

Я создал над столом шар льда и усмехнулся:

— Вот эта штука, формируемая под настом, не дает ему проламываться, то есть, усиливает наш зимний аналог волчьего шага. Кроме того, игнорирует защитный покров и, влетая в голову противника следом за обычной росой, мгновенно лишает его зрения, слуха и желания дышать. А теперь вопрос на засыпку: вы уже сообразили, какую именно слабость в вашем арсенале заткнет это умение, или как?

Глава 29

23 марта 2514 по ЕГК.

…В пятницу, двадцать третьего, я умотался до состояния нестояния уже к обеду. Да, мог привести себя в относительный порядок бодрячком и поработать над техникой вождения еще несколько часов, но Дайна зарубила эти планы на корню, заявив, что не видит смысла в подобном мазохизме, ибо «практический потолок» нынешних водительских навыков уже достигнут, а ломиться сквозь него в таком состоянии абсолютно бессмысленно. Поэтому я со спокойной совестью загнал «Стрибог» в бокс и сдал механикам, позвонил Стерлигову, сообщил, что закончил подготовку к гонке, обсудил ряд рабочих вопросов и умотал с дамами в ресторан. А после трапезы поднялся на трибуны, развалился на теплом весеннем солнышке и на протяжении добрых полутора часов наблюдал за очередным «переходным» экзаменом, устроенным Ирой Оле, Свете, Полине, Лизе и Наталье Родионовне.

Да, комментарии БИУС-а слушал краем уха, но все равно запомнил, что под просветлением моих девчат смело можно выпускать на первенство почти любого среднестатистического города-миллионника, что наша воспитанница водит так же спокойно, расчетливо и надежно, как тренируется или дерется, что злобная мелочь слишком вспыльчива и склонна к неоправданному риску, а Кувалда влюбилась в экстремальное вождение и в спортивные автомобили. Не позвони мне Воронецкий, мог и задремать, а так выслушал его рассказ об очередных проблемах на базах, переданных Воздушному Патрулю, крупными мазками описал успехи Максаковой и спросил, к которому часу нанизывать маринованное мясо на шампуры.

Витя убито вздохнул и сообщил, что сможет вырваться из «Нелидово» в лучшем случае завтра после одиннадцати утра и проведет в Бухте не два дня и три ночи, как планировал, а чуть больше суток.

— Не расстраивайся… — успокоил его я. — Ты создаешь целую спецслужбу, а это дело нелегкое и небыстрое.

В этот момент в трубке послышался раздраженный голос Ростопчиной, и Великий Князь был вынужден закруглиться:

— Прости, тут Таню послали. Какой-то охамевший снабженец из Первой Военно-Строительной Компании, возводящей причальные мачты для дирижаблей.

— Он что, самоубийца? — искренне удивился я.

— Пока не знаю. Но Таня говорит, что его голос слышит в первый раз…

— Ладно, развлекайся… — ухмыльнулся я, представив, как Виктор будет решать эту проблему, пребывая не в настроении, затем передал его зазнобушке привет от всей нашей компании, пожелал хорошего дня и отключился. А от силы минут через пять заметил, что «Перун» Полинки, вылетев на финишную прямую, вдруг принял вправо и начал оттормаживаться, еле слышно спросил, что случилось, и получил ответ, поднявший настроение:

— Сдала. Поэтому сейчас припаркуется в «кармане» и прискачет к тебе. Докладывать о своих успехах.

Прискакала. Рывками в режиме среднего Ратника, вытянулась в струнку и, сияя, как маленькое солнышко, радостно сообщила, что набрала девяносто семь баллов из ста возможных, а значит, по мнению Ирины Сергеевны, готова к переходу на четвертый уровень обучения — к тренировкам на дорогах общего пользования.

Тут я мысленно присвистнул, ибо озвученная цифра была из категории невозможных. А Дайна, словно издеваясь, плеснула бензинчику в пламя моего удивления:

— Девочка исключительно надежна. И запросто прошла бы тестирование на первый спецфакультет!

Фразы, намеренно выделенные интонацией, мгновенно стряхнули с меня остатки сонливости и переключили в рабочий режим. Почему? Да потому, что конкурс на факультет, готовящий командный состав для спецслужб, никогда не опускался ниже четырех с половиной тысяч человек на место!

Просветление активировалось само собой, и я, в темпе перебрав добрый десяток вариантов реакции на эту новость, посерьезнел:

— Поль, Ира — самый знающий, въедливый и справедливый экзаменатор из всех, с которыми я когда-либо сталкивался, поэтому считаю твои девяносто семь баллов не только серьезнейшим личным достижением, но и очередным следствием твоей добросовестности, последовательности в достижении наших общих целей и стремления жить семьей. Мне приятно. И я с удовольствием дарю тебе тюнинговую «Стихию», на которой сейчас гоняет Света. Так что привыкать к езде по дорогам общего пользования ты будешь на своей машине.