Князь Тишины

– Хочешь не хочешь, а придется тебе сегодня полетать, – раздался голос Князя. – Следуй за белым крылом да смотри не отставай.

Полет был стремительным, безумным и мгновенным. Только что я, едва успевая за крылом, прорывалась сквозь поток теней, и вот уже стою в коридоре чужого училища, а прямо за моей спиной – дверь в тот самый актовый зал. Только я с другой стороны – на свободе.

– А теперь своим ходом, – подсказывает мне синий. – Прямо, направо и вниз, пока они не очухались.

Я опрометью кидаюсь к выходу. Погони не слышно. Запоздало думаю: «Кто „они"?»

Училище я покинула беспрепятственно. Встречные не обращали на меня никакого внимания. Зато всю дорогу за спиной бухтел голос Князя. Синий был недоволен моим поведением. Я с ним не спорила: во-первых, еще не отошла от бега, а во-вторых, все-таки он меня снова выручил.

– Ежику понятно, что эти рекламки были примитивнейшей, рассчитанной на новичков ловушкой, – воспитывал меня синий. – Не понимаю, как ты могла отправиться в школу искусств, о которой абсолютно ничего не знаешь? Неужели вас не предупреждали?

– А чего от меня хотели-то?

– Да проверить тебя, глупая, посмотреть, на что ты способна. Только их методы проверки могли тебе дорого обойтись. И все-таки, скажи честно – почему ты сюда заявилась?

– Просто интересуюсь абстракционизмом, – гнула я свою линию. Еще чего – откровенничать с ним!

Я вышла из училища и быстрым шагом направилась к остановке. Из серых туч полетел снег – крупные редкие снежинки, каждая отдельно.

– Запомни, – продолжал синий. – В этот раз я тебя вытащил. Но теперь тебе в это училище ход закрыт. Не суйся сюда ни под каким видом. Мы с тобой сегодня мощно засветились. Меня-то они не найдут, а вот тебя, скорее всего, возьмут на заметку…

– Что, охотиться начнут?

– Не совсем. Скорее, будут дожидаться очередного прокола. А ты его совершишь, я не сомневаюсь. В нашем мире мастера реальности не имеют права сделать тебе ничего плохого. Это запрещено законом, за этим следят специальные структуры. Но есть еще домены, живущие по собственным законам… и еще кое-что…

Я резко остановилась. Этот разговор мне не нравился.

– Слушай, может, хватит изъясняться намеками?

– Что, испугалась? Бояться нечего, пока я с тобой. В общем, живи, учись, развлекайся и не суйся куда не надо – тогда все будет хорошо, и мы с тобой еще долго не увидимся.

Синий замолчал. Я почти перестала чувствовать его присутствие. Ушел, что ли? Вот так – по-английски, не прощаясь? Не успела я обидеться, как голос раздался снова.

– Хочу дать тебе на прощанье один совет. Запомни, пожалуйста, навсегда. Если ты находишься в домене – своем или чужом, неважно, – и вдруг видишь, что все вокруг теряет цвет, становится серым – сразу выходи. Любым способом возвращайся в реальность. Запомнила?

– А что это означает?

– В свое время узнаешь. Пока просто запомни. И еще один признак…

– Признак чего?!

– Признак опасности, дурочка. Если вокруг тебя пропадают люди. Если в домене было полно народу и вдруг он опустел. Опасайся пустых мест. Они пустые только с виду. Когда уходят люди, рано или поздно появляются нелюди.

– Я ничего не поняла, – с отчаянием заявила я. – Какие люди, куда пропадают?!

– Если тебе особенно не повезет, то скоро увидишь сама, – туманно заявил Князь.

И, как всегда, исчез без следа.

А обидно будет, подумала вдруг я, если он однажды так вот исчезнет и больше не вернется.

ГЛАВА 14 Говорящая голова

Эту дикую идею придумала Маринка, мне бы такое в жизни на ум не пришло. Б училище закончились занятия, мы намеревались разбежаться по домам, тут-то она меня и ошарашила своим экстремальным предложением. Когда до меня дошло, что она имеет в виду, у меня подвернулась нога, и я едва не упала на асфальт:

– Нет, никогда! Только через мой труп!

Но Маринка продолжала уговаривать:

– Ты только представь, сколько преимуществ! Твой Саша все узнает, а ты как бы ни при чем. Вычислить тебя невозможно. А как – по почерку, что ли?

– Да он сразу догадается, – заныла я. – Бот мы придем к ним в гости, он на меня так посмотрит (я изобразила на лице презрение, омерзение и брезгливость) – и я умру на месте от стыда!

– Никогда не догадается! – клялась Маринка. – Зато, если не дурак, поймет, что есть одна девушка, которую он вовремя не оценил, и будет всю жизнь мучиться угрызениями совести. А прикинь, как он будет гадать, кто это был?

Я с удовольствием представила, как Саша с озадаченным видом хмурит свои красивые брови, и затея сразу показалась мне не такой уж идиотской. Признаваться в любви, подставлять себя под удар возможных насмешек или, что вернее, натолкнуться на бетонную стену равнодушия – что я, безумная, что ли? А вот заинтриговать, озадачить, самой оставаясь за кадром, – это вполне подходяще. Б конце-то концов, сколько можно молча сохнуть и страдать? Пора переходить к активным действиям.

Сама же Маринкина идея заключалась в следующем. На стене напротив двери Сашиной квартиры предполагалось разместить говорящее лицо, запрограммированное на две вещи: узнать Сашу и сообщить ему некое послание. При посторонних лицо остается неподвижным, маскируясь под обычное граффити. Но как только на пороге появляется Саша, лицо оживало, открывало глаза, высовывалось из стены и начинало вещать. Текст послания следовало тщательнейшим образом продумать, чтобы ни единое слово не выдавало автора.

Я поломалась еще немного и к Маринкиной радости согласилась. Не теряя времени, мы побежали к ней домой и немедленно приступили к воплощению замысла. Пока подруга набрасывала текст, я занялась лицом. Оно должно было соответствовать отведенной ему высокой роли, производить сильное впечатление, но не отвлекать адресата от собственно послания. Чем дольше я обдумывала эту задачу, тем труднее она мне казалась.

– Марин, может, твое лицо изобразим? – предложила я после двадцати минут творческого бессилия.

– Ни за что, – отрезала она, пристально вглядываясь в бумажку с текстом. – Как ты думаешь, это звучит: «Любовь обрушилась на меня, как девятый вал, и я долго отплевывалась колючками морских ежей»?

– Какая любовь?! – возмутилась я. – И не вздумай. Он должен понять, что любовь, как говорится, прошла, завяли помидоры.

– Вот я и пишу дальше: «А теперь моя любовь растаяла, как льдина в Красном море…»

– Другое дело. Так что с лицом?

– Слушай, не отвлекай меня. Совсем фантазия отказала?