Княжна

— Это так глупых людей называют.

— А разве северный олень, глупое животное? Первый раз слышу.

— Да неважно Гуннульв, глупое оно или умное. Важно другое. Я знаю, где есть богатые города, в которых много золота, серебра и других сокровищ. Много нежных женщин. Но самое главное, я знаю, как их взять, почти без потерь.

— И чьи это города?

— Для начала хузары. Потом волжские булгары. Потом на очереди ромеи, сарацины. Можно хорошо пограбить немцев, саксов, римлян. Много кого. И заметь, ты сохранишь свой хирд. Пошли со мной Гуннульв, не пожалеешь.

— И когда пойдём?

— Хузары сами придут. Вместе с радимичами и полянами. Сначала здесь их придавим, а потом домой к ним наведаемся. Обещаю веселье.

— Мне нужно подумать, Ярослав. Поговорить с хирдманами.

— Подумай, Гуннульв, поговори. Но если решишь идти со мной, принесём друг другу клятву побратимства. На крови, перед богами, перед землёй, водой, огнём. Ты знаешь, что это такоё?

— Знаю. Это серьёзная клятва. Тот, с кем ты её произнесёшь, станет тебе ближе самых близких кровных родичей.

Об этой клятве, я знал от той же Алисы. Она рассказывала об этом. Хотя я считал всё это чушью. Но там, вроде, согласно средневековым ритуалам, смешивали в кубке с вином свою кровь двое или трое или сколько там их было, которые давали клятву. В свидетели брали богов, мать сыру землю, воду и огонь. Потом чашу с вином и кровью все поочерёдно пускали по кругу, выпивая до конца. Последние капли выливали в огонь, в воду и в землю. Предать побратима, считалось наихудшим преступлением, позором, который ложился несмываемым пятном на весь род предавшего. От них сторонились люди, так как считалось, что от клятвопреступника и его родичей отвернулись боги, а значит удача бежит от них, а неудача наоборот обнимает, привечая болезни и остальные напасти. А кому охота заразу подцепить? Да, с моей стороны это была сильная заявка. Просто так никто клятву побратимства не приносил.

Гуннульв смотрел на меня пристально, будто пытался заглянуть мне в душу. Потом кивнул и пошел к своим отморозкам. Я увидел Мстиславу. Она стояла возле одного торговца и кушала яблочко, глядя на меня. Подошёл к ней.

— Мстислава. Ты прости меня за вольность, что сделал сегодня. Я не позволю себе больше ничего подобного. — Мне показалось, что в её глазах промелькнуло сожаление. — Подожди! — Поспешно проговорил я. — Если только ты этого сама не захочешь… и … когда станешь моей женой. Если согласишься.

Мы стояли с ней, глядя друг другу в глаза. Неожиданно она погладила меня по руке.

— Я соглашусь, Ярослав. Ты же мой суженный. Как я могу не согласится? — Её глаза блестели как две звездочки, а на алых устах была улыбка.

— Тогда пойдём со мной, княжна. Нужно провести ревизию.

— ???

— Ревизия, это нужно всё посчитать, что лежит в моей повозке, то есть в машине. А там много лежит такого, что может оказаться благом для тебя и твоих вятичей. Считай, что это мой дар тебе Мстиславушка, свадебный подарок.

— Правда? — Она даже дышать перестала.

— Правда, — смотрел на неё и решился, наконец, сказать, — возлюбленная моя, светлая княжна всех вятичей, Мстислава Вячеславовна.

Взял её аккуратно за локоток и повёл к машине. Крикнул Бояна и Дражко. Открыл машину.

— Итак, княжна, бояре. — Я залез в салон и вытащил оттуда мешок с картофелем. — Это овощ, называется картофелем или картошкой. Это очень сытная и питательная пища. У меня дома его называют вторым хлебом. Растёт он в далёких землях. Так далеко, что сейчас туда не дойти и не до плыть. Выращивать его довольно просто и здесь он будет расти, очень даже хорошо. Сегодня я приготовлю из него блюда, которые вы попробуйте и оцените, так ли хорош мой подарок или нет. А в голодное время он сможет спасти очень многих. — Я помню рассказы своей бабушки, когда во время войны, они спасались практически одной картошкой. — Поэтому, пусть мешок этот возьмут и отнесут туда, где темно и прохладно. Сейчас начало лета и я думаю, мы ещё успеем вырастить урожай.

Мешок с картошкой подхватил один из челядинцев по знаку боярина Дражко и утащил в терем.

Достал из машины пакет с помидорами, огурцами, стручками сладкого и острого перца.

— Это тоже овощи. Что с ними делать, скажу так же позже. А вот это вообще перец. То есть пряность и стоит он очень дорого. Поэтому берегите его.

Пакет утащила молоденькая девушка. Потом достали мешок соли. В мешке была соль расфасованная к килограммовые пакеты. Это мы везли на кордон по просьбе егеря. Туда же пошёл мешок сахара-песка и мешок кускового сахара. На эти два мешка указал особо, что бы поместили их в сухое место. Мешок муки первого сорта. Его тоже егерь заказывал. Упаковки с чаем, специями, уже готовыми. Сублимированные супы. Потом пошли коробки с консервами. Особенно в шоке были княжна с боярами и остальными, кто рядом отирался, от стеклянных банок с консервированными — помидорами, огурцами, перцами, с лечо. С консервированными фруктами — сливами, ананасами, персиками, вишней. И даже не столько от содержимого, а от обилия стеклянной посуды. Это они ещё не поняли, что крышки заворачиваются по резьбе. Но ладно. Стекло стоило страшно дорого. Просто неприлично дорого. Когда вытаскивали коробки с этим, подошли нурманы во главе с Гуннульвом. Эти тоже таращились. Я подмигнул хёвдингу и достал бутылку водки. Так же достал из салона раскладной столик. Установил его. Поставил пять пластиковых стаканчиков, налил водки и открыл одну банку с огурцами и помидорами. Глянул на любопытно смотрящую Мстиславу.

— Итак, друзья мои, сейчас вы попробуйте огненную воду и закусите тем, чем закусывают боги, в промежутках между своими делами.

Глянул опять на княжну. Чёрт, стоило ли ей пробовать водку? К сожалению вина нет. Есть коньяк. Но для неё сейчас это почти одно и тоже. Ничего пусть хапнет и на боковую. Налил её совсем чуть-чуть. С неё станется. Ей вообще достаточно нюхнуть или на пробку наступить и всё, уедет на оленях в северную страну. Увидел тетрапак с апельсиновым соком. Налил ей с ещё один стаканчик. На такую же, как стаканчики, одноразовую тарелку выложил маринованные огурцы и помидоры с перцем.

— Ну что, друзья мои, вздрогнем? Пить сразу одним глотком, и тут же закусывать. Иначе, питие выскочит у вас обратно.

Я опрокинул стаканчик. Проглотил и с удовольствием захрустел огурчиком. Увидев, что я не помер, мужчины тоже опрокинули свою посуду. Мстислава понюхала, скривилась.

— Мстиславушка! Не хочешь не пей. Давай я выпью?

Она убрала от меня подальше свой стаканчик. Посмотрела на меня с подозрением. Потом глянула на бояр с викингами. Эти стояли с выпученными глазами. Но все сумели проглотить адское пойло. И пытались дышать.

Я взял в руки тарелку и протянул им.

— Закусываем!

Первым огурец схватил Гуннульв и захрустел. Постепенно его лицо разгладилось. На губах появилась улыбка. Все остальные так же приходили в себя. Да, ребята, это вам не слабенькое винцо пить, да такой же слабенький эль. Наконец Мстислава решилась и опрокинула налитое в стаканчике себе в рот. Теперь уже бояре с викингами смотрели, как у княжны глаза полезли на лоб. Она проглотила и пыталась дышать, тряся кистями рук. Я тут же сунул ей в руки стакан с соком.

— Пей!

Присосалась к стакану.

— Ярослав! — Гуннульв, наконец, смог говорить. — что это было?

— Огненная вода, я же сказал.

— Её пьют тролли?

— Почему обязательно тролли? Боги балуются ей. Понравилось?

— Я не распробовал! Налей мне ещё!

— И мне! — протянул свой стакан Сигурд.

— И нам! — Боян с Дражко тоже тянули ко мне свою посуду. Огурцы, помидоры и перец уже был весь съеден. Достал ещё из банки. Плеснул водки. Мсислава выпила весь сок. Облизнулась.