Код идеальной магии 3

«Что?!» — мысленно заорал я.

Зал тем временем взорвался аплодисментами. Ведьмы повскакивали с мест, махали платочками и радостно кричали. У меня аж в голове зашумело от их реакции.

Я сжал локоть Констанс и зло зашипел ей на ухо.

— Какого черта вы не предупредили меня? Я ехал помочь, что вы тут устроили? Какой еще покровитель?

— А вы разве не поняли? — она захлопала глазами, но я не поверил в ее деланную искренность. — По вам видно, что вы теперь сосуд для силы божественной сущности. Вам Эдиаркалина должна была рассказать при передаче магии. Или нет? Погодите, вы ее убили?! И забрали всю ее силу?!

— Она жива, — я машинально положил руку на жезл.

— Но тогда, как?!

Мысли в голове метались, как дикая птица в запертой клетке. Сосуд значит? Так вот, что за сюрприз оставила мне богиня — всех ведьм разом. Заберите, распишитесь!

Ругаться сил не было, но очень хотелось.

— Мне нужна вся информация, — жестко сказал я.

— Прямо сейчас? Но у нас же праздник! Девочки готовились! Надели лучшие платья…

Она оборвала фразу на середине, наткнувшись на мой взгляд, и тут же повела меня в отдельную комнату. Она располагалась прямо в зале за неприметной дверью.

— А теперь рассказывай. Все по порядку. И лучше тебе сейчас ничего не скрывать.

Я был зол, и Констанс это прекрасно понимала. Теперь я не какой-то там друг Матильды Хлебниковой, а глава всех ведьм. А это совершенно другой уровень доступа к информации.

— Слушаюсь, Тимофей Викторович, — она понуро опустила голову. — Эдиаркалина существовала в этом мире задолго до появления ведьм. Да и, наверное, этой империи. Когда-то очень давно она смогла заполучить огромную силу, сделавшую ее великой провидицей. Правда, далеко не сразу у нее это вышло. Тогда женщин считали кем-то вроде прислуги и слышали лишь тогда, когда речь заходила про обед. Видения преследовали Эдиаркалину и были настолько сильными, что она едва не сошла с ума. Несколько раз ее забирали в тюрьму за то, что она выкрикивала пророчества прямо на улицах, нещадно били за неугодные речи.

Констанс было трудно об этом говорить. Глаза ее были злы на всех мужчин подряд. Теперь мне стали понятны причины ее отношения ко мне.

— Так, она прожила недолгую жизнь. И умерла бы, всеми забытая, вот только магия не отпускала ее. В один хмурый день, когда тело ее в очередной раз подвело, она упала на мостовую, где ее растоптал проезжающий мимо всадник. Он ее просто не заметил. Когда телесная оболочка разрушилась и случилось то, что мы называем чудом.

Глава 27

— Все могущество, помноженную на ненависть и злобу сплелись в один миг, — наконец, сказала Констанс, глянув мне в глаза. — Они объединились в ней, рождая новую способность.

— Способность проклинать, — кивнул я.

— Именно, — ее глаза блеснули. — Тогда по всему городу у тех женщин, которые искренне ненавидели кого-то, проснулся этот дар. Он был коварен, он питался основной магией и переделывал ее. Пока поняли, что произошло, много бед приключилось. Вызывали главного дознавателя, или кто там был в такое время? В итоге выяснили, что это. Убивать женщин не стали, слишком интересна быть суть проклятья. Но все равно обязали держать себя в руках. Все следующие поколения ведьм получали практически тот же дар. К тому же только с годами выяснили, что проклятия отличаются друг от друга по силе. Все зависело от самой ведьмы.

— Как именно?

— Я прочитала в книгах о некоторых исследованиях. Там упомянуто, что все девочки рождались с двумя силами: к проклятью и обычный даром. И сила богини что-то брала от привычной нам способности, меняя ее. Через три-пять поколений дар к проклятию все же стало доминирующим. Собственно, в нас, нынешних ведьмах, уже ничего от обычных сил не осталось. Только способность проклинать. Мы стараемся не так часто этим пользоваться без особой надобности, чтобы снова не возникла проблема с властями, — она испытующе посмотрела на меня. — Это то, что вы хотели знать?

— Да, я хотел знать, что ваша богиня была в сущности простой женщиной и незаконно взяла себе такой высокий статус.

'И к тому же не была попаданкой, как заливала мне раньше. Зачем ей мне врать? Чтобы я был более лоялен к ней? — мысленно добавил я к словам Констанс.

— И при чем тут тогда слияние миров и магические бури? — спросил я скривившись.

— Так случилось это все с Эдиаркалиной как раз во время одной из бурь. Достаточно сильной, чтобы иметь возможность перекроить магию. Но это уже мы выяснили гораздо позже.

— А слияние? Она говорила, что пришла в одно из слияний.

— Так если сильная буря, там и до слияния недалеко, — дернула плечом Констанс.

— Ты так говоришь, будто это обыденное дело.

— Для нашего мира — вполне. Правда, доказать это сложно. Богиня иногда говорила, что: это все слияние. Мы принимали ее слова как данность. Она прожила гораздо дольше нас.

— То есть, можно и не волноваться по поводу этого? Через год еще раз будет буря, будет слияние, живем дальше?

Она замялась, затеребила платок в руках и долго на него смотрела, не зная, что мне ответить.

— Послушайте, Тимофей Викторович, — начала она. — У нас нет отдельных ведьм-ученых, которые смогли бы ответить на этот вопрос. Но пока я искала для вас информацию, обнаружила, что есть некоторые факты, которые заставляют меня задуматься над всем происходящим, так сказать, в более глобальных масштабах.

— И? Что ты выяснила? — нетерпеливо спросил я.

— Раньше слияния были не такие заметные. Точнее, были прям сильные, которые вносили изменения в мировой порядок, но на этом и ограничивалось. Но в последние два столетия, случались странные вещи. К примеру, — торопливо продолжила она. — Стала появляться снова новая магия.

А вот эта фраза меня заинтересовала, но удивила.

— Много?

— Нет четкой выборки, нужно проанализировать сотню книг, — она всплеснула руками. — Но вот одну назвать могу точно — телепорты. Это совсем недавнее открытие.

— Поэтому таких магов очень мало.

— Именно. Пройдет пара столетий, и их станет больше. Эта способность вживается в наш мир. Развивается. А что откроется нам после этой бури, еще пока не известно.

— Теоретически может быть такое, что слияние — это возможность путешествовать из мира в мир?

— Прям как в другую империю? — она задумалась. — Не уверена. Нет, не могу дать на это вопрос.

Жезл ощутимо нагрелся, и я взял его в руку.

— Что ты хотела мне сказать? — спросил я, глядя на него.

Констанс захлопала глазами, и в них я увидел намек на свое сумасшествие.

— Оставь меня, — бросил я ей и, дождавшись, когда она уйдет, разрешил богине показаться из своей тюрьмы.

— Я не могла остаться в стороне от такого разговора, — сказала она. — И спасибо, что не сказал, что я твоя пленница.