Код одиночества

Генриха Олеговича похоронили на Новодевичьем кладбище с государственными почестями – по личному распоряжению Сталина. Картину из жизни молодой Крупской (ее играла, конечно же, Варя), отснятую едва ли на треть, завершил один из учеников Райха, назначенный вождем новым «придворным» режиссером.

Варя ощущала пустоту в душе и в сердце. Видимо, Тамара Максимовна страдала так же, как и она, если не больше. Однажды, приехав под утро со съемок, Варя обнаружила Тамару Максимовну мертвой в спальне – женщина приняла смертельную дозу снотворного, а в письме, адресованном Варе, просила не судить ее строго – она больше не могла жить без своего Генриха и решила добровольно последовать за ним. Так, с промежутком всего в несколько месяцев, Варя потеряла двух самых дорогих ей людей. Руководство партии и страны проявило исключительную заботу о молодой актрисе – ей была выделена большая четырехкомнатная квартира в новом доме, а за роль Надежды Крупской Варя получила Сталинскую премию, но это никак не могло компенсировать смерть Райха и его жены.

В начале 1940 года у Вари появился таинственный поклонник.

Как раз вышел на экраны новый фильм с ее участием: она играла провинциальную ткачиху Зиночку, которая волей судеб становится известной актрисой и звездой советского кино, – в общем, почти саму себя. Лирическая комедия имела огромный успех, песни в исполнении Вари постоянно крутили по радио на демонстрациях, но актрисе не было дела до своего успеха. Ее не покидала неприятная мысль: будь у нее меньше таланта, она бы не стала заложницей надоевшего амплуа. Впрочем, девушка прекрасно знала – дело вовсе не в ней, а в главном кинокритике СССР, что делало ситуацию еще более безрадостной.

Когда однажды молодой военный доставил Варе огромную корзину пунцовых роз (их оказалось сто двадцать семь), она подумала, что это выходка эксцентричного поклонника ее нового фильма – в картине имелся эпизод, где героиня получала точно такую же корзину цветов. К розам не было приложено ни карточки, ни письма, поэтому Варя подивилась на щедрого воздыхателя и забыла о том случае. Спустя неделю она вновь получила такую корзину, только розы были белого цвета. А еще через неделю цветы оказались желтыми.

Обычно подношения принимала домохозяйка Клавочка, так как актриса находилась на съемках, но в очередную среду (подарки доставлялись именно по средам) Варя осталась дома и дождалась посланца, принесшего корзину с розами, на сей раз цвета утренней зари.

– Товарищ подполковник, – заявила Варя, удерживая желавшего уйти офицера за рукав, – прошу вас, скажите, кто вас посылает?

– Варвара Ивановна, это государственная тайна, – ответил он и, отдав честь, шагнул в лифт.

Варя сломя голову бросилась вниз по лестнице и увидела, как подполковник садится в черный «ЗИС». Она запомнила его номер и попросила одного из своих поклонников, сотрудника Наркомата внутренних дел, узнать, за кем зарегистрирован данный автомобиль. Тот через пару дней сообщил:

– «ЗИС» из гаража Генерального штаба.

Варя была заинтригована: ее новый поклонник – крупный военный? Ну что же, если он пока стесняется назвать свое имя, то она подождет. Интересно только, что будет делать воздыхатель, когда розы всех цветов закончатся, – перейдет на лилии или гладиолусы либо решит повторяться?

Неделю спустя, в ночь со вторника на среду, Варя вернулась со съемок новой комедии – шофер высадил ее около дома, и молодая женщина подошла к двери подъезда. Часы показывали половину третьего ночи. Внезапно из-за угла вывернул черный «ЗИС». Не успела Варя обернуться, как рядом с ней оказались двое военных в форме офицеров НКВД. У актрисы неприятно засосало под ложечкой – неужели ее арестуют?

– Добрый вечер, Варвара Ивановна, – сказал один из мужчин.

Другой распахнул дверцу «ЗИСа».

– Прошу вас следовать с нами.

– Могу ли я узнать, в чем дело? – помертвевшими от страха губами проговорила Варя. Но ответа не получила, поэтому покорно (а что было делать?) опустилась на кожаное сиденье. Рядом с ней оказался один из офицеров, другой уселся подле водителя. Автомобиль плавно тронулся с места.

«Итак, произошло то, о чем я много раз слышала», – размышляла Варя.

Органы госбезопасности приходят арестовывать врагов народа или вредителей в основном вечером или ночью. Но какой она враг народа? Она – заслуженная артистка СССР, дважды лауреат Сталинской премии, имеет несколько орденов и медалей, любимица самого товарища Сталина. Никто и никогда бы не осмелился арестовать ее. Никто и никогда: если только не сам Сталин отдал соответствующий приказ. Получается, что она впала в немилость, чем-то прогневала вождя, стала ему неинтересна? Наверное, дело в новом фильме – Варя считала, что он получился весьма посредственным и поверхностным, однако советской публике очень понравился. А вот такого тонкого знатока, как Сталин, провести не удалось, и вот результат – ночной арест!

К большой радости Вари, автомобиль, шурша шинами, промчался мимо мрачного здания Наркомата внутренних дел – шофер и не думал останавливаться. Но куда в таком случае ее доставят? Не исключено, что в Генпрокуратуру. Варя пыталась добиться определенности от сопровождавших ее офицеров, но те просто не реагировали на вопросы, и женщина умолкла.

Она заметила, что автомобиль выехал за город, и страх перешел в панический ужас. Так и есть, ее везут на дачу к Иосифу Виссарионовичу! Он выскажет ей критические замечания в отношении последней ленты, а затем... Затем ее доставят на Лубянку. Но она попытается убедить вождя, расскажет о том, что была не согласна со многими эпизодами в фильме, но поделать ничего не смогла: ей пришлось сыграть так, как утверждено в сценарии. Стоп! Получается, что она свалит вину на сценаристов и режиссера, и только для того, чтобы вывести из-под удара себя. О, будь Генрих Олегович жив, он сумел бы найти весомый аргумент и убедить товарища Сталина в своей правоте!

«ЗИС» замедлил ход. Варя увидела, что автомобиль, свернув с трассы, оказался около поста со шлагбаумом, а затем, миновав его, около высоченных металлических ворот. Так и есть, она права: за ней послал Иосиф Виссарионович. Главное – не растеряться и не мямлить, Сталин этого не любит. Держаться с достоинством, но скромно.

Автомобиль оказался на территории небольшого поместья. Дверца «ЗИСа» открылась, и Варя вышла во двор, окруженный высокими соснами. Дом трехэтажный, с остроконечной крышей. Вот, значит, где живет товарищ Сталин. Хотя, по слухам, он почти каждую ночь меняет резиденции, опасаясь покушения на свою жизнь.

Военные, встав справа и слева от Вари, повели ее, как арестантку, к крыльцу. Женщина шагнула в большой холл, обитый темными дубовыми панелями. На стенах виднелись охотничьи трофеи – медвежья голова, рога оленя, морда волка. Один из офицеров подошел к красному телефону, поднял трубку и почтительно произнес:

– Она здесь.

Другой подтолкнул Варю, и женщина последовала с ним через анфиладу комнат. Наконец они оказались перед массивными дверьми с инкрустацией из разноцветных стекол, офицер распахнул их и сказал:

– Прошу вас, Варвара Ивановна!

Варя прошла в большую полукруглую комнату, оказавшуюся библиотекой – длинные полки, заставленные книгами в темных переплетах, массивный письменный стол, над которым висел портрет Сталина, огромный кожаный диван с другой стороны, весело потрескивающий огонь в мраморном камине.

В библиотеке никого не было. Варя осмотрелась и подошла к книжным полкам. Собрания сочинений Энгельса, Маркса и Ленина. Вытащив один из томов, Варя увидела, что страницы еще не разрезаны – хозяин, по всей видимости, не утруждает себя штудированием классиков марксизма-ленинизма. Часы гулко пробили половину четвертого. Варя подошла к кожаному дивану и опустилась на краешек.