Код от чужой жизни

– Она подавилась! – сказал Виктор и снова встряхнул девочку.

Лиза безвольно дернулась в его руках, как тряпичная кукла.

– Боже! – хрипло выкрикнула Рита.

Она бросилась к дочери, но Виктор одной рукой оттолкнул ее.

– Не мешай! – сухо сказал он.

Затем снова обхватил Лизу руками, положив ей костяшки больших пальцев на солнечное сплетение и снова резко надавил. Изо рта Лизы выскочил кусочек пазла, девочка резко вздохнула и вдруг закашлялась, выпучив от боли глаза.

– Все хорошо, – облегченно проговорил Виктор. – Теперь все хорошо.

Он выпустил Лизу, девочка заплакала, Рита обняла ее, прижала к себе и тоже зарыдала от пережитого ужаса.

…Через полчаса Рита вошла в гостиную. Виктор сидел на диване, глядя на экран телевизора.

– Как она?

– Уснула.

Рита села на диван и вдруг заплакала.

– Ну-ну-ну. – Виктор обнял ее рукой за плечи. – Все хорошо. Она не пострадала.

– Спасибо… – со слезами в голосе проговорила Рита. – Спасибо, что спас ее.

Виктор притянул Риту к себе, и вдруг она, словно ожидала этого, обняла Виктора, впилась своими солеными от пролитых слез губами в его губы. Они стали целоваться, как подростки, как объятые огнем страсти любовники. Лишь раз Рита оторвалась от его губ и пробормотала:

– Боже… Что мы делаем?

– Сходим с ума, – сказал Виктор и снова прижал ее к себе.

* * *

Рита сладко поежилась в постели, посмотрела на лежащего рядом Виктора и спросила:

– Я тебе правда нравлюсь?

– Конечно, – сказал он.

– Очень?

– Очень!

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Глаза его сияли, он не врал. Редкие волосы Виктора были растрепаны, на щеках проступила щетина, отчего широкое лицо его стало похожим на лицо пожилого морского капитана. Впрочем, слово «пожилой» Виктору не очень-то и подходило. Он был широк в кости и мускулист, выглядел слегка обрюзгшим, но совсем не толстым. «Мужчина средних лет» в лучшем его варианте.

Рита смотрела на него и думала о том, что вот такой-то муж ей и нужен. Интеллигентный, умный, добрый. Этот точно никогда ее не обидит, не пропьет квартиру. К тому же они неплохо будут смотреться вместе. Деловая, ухоженная молодая женщина и ее импозантный муж-писатель. Рита подумала, что Виктору очень подойдет дорогой темно-синий итальянский костюм и темная рубашка с темным шелковым галстуком. Ему бы еще волосы погуще, но, в принципе, нормально и так. К тому же он будет отличным отчимом для Лешки и Лизы (Лизаветы Николаевны, как он ее называет.)

Рита улыбнулась своим мыслям. Но тут она вспомнила про Нину, и улыбка покинула ее губы, а по лицу пробежала тень озабоченности. Она пристально посмотрела Виктору в глаза и сказала:

– Послушай, Вить, ты можешь для меня кое-что сделать?

Он ответил ей нежным, обожающим взглядом и проговорил:

– Все, что угодно.

Рита немного помедлила, собираясь с силами, а потом сказала, четко и прямо:

– Я хочу, чтобы ты ушел от Нины.

Лицо Виктора оцепенело. Потом слегка побагровело, на широком лбу у него вздулись жилки, и на мгновение Рите показалось, что это не просто жилки, а что на лбу у Виктора сквозь кожу проступили цифры.

08115036

Рита приоткрыла от изумления рот, сердце ее замерло, а потом учащенно забилось, но она зажмурила глаза, а когда через секунду снова открыла их, неприятное видение исчезло. Лицо Виктора по-прежнему выглядело напряженным и растерянным. Еще несколько секунд он молчал, а потом сдавленно спросил:

– Ты… точно этого хочешь?

– Да, – сказала Рита. – Я этого хочу.

Он глубоко вздохнул, явно решаясь, а потом выдохнул:

– Хорошо. Я уйду от Нины. Прямо сегодня.

Рита улыбнулась и покачала головой:

– Нет. Лучше завтра.

– Почему? – озадаченно спросил Виктор.

– Потому что с утра я еду смотреть квартиру, – сказала Рита. – Если она мне понравится, я ее сниму. И мы сможем сразу же в нее переехать. Ты, я и дети.

Виктор молчал.

– Что-то не так? – насторожилась Рита.

– Просто… подумал о Нине, – сказал Виктор. – Как она это переживет?

– Переживет, – сказала Рита. – Ты же писатель и знаешь, что женщины сильнее мужчин. Об этом даже Карен Хорни [9] писал.

9

Карен Хорни – выдающийся немецко-американский психолог, автор книги «Психология женщины».

– Да, но…

– Что?

Он выдохнул:

– Ничего.

Рита улыбнулась, обняла Виктора за шею и нежно поцеловала его в губы.

Часть четвертая Большой куш

1

Полтора месяца спустя

Рита вышла из душа, обмотанная полотенцем, и подошла к своему шкафчику. В этот фитнес-клуб она записалась месяц назад по совету своего диетолога и три раза в неделю, честно, без отлыниваний, пахала на тренажерах. Клуб считался элитным, и годовой абонент в него стоил дороже подержанного «Мерседеса».

Рита открыла шкафчик, начала одеваться. Рядом с ней встала двадцатичетырехлетняя блондинка Кая. Кая была начинающей певицей, и по-настоящему ее звали Карина, но муж-продюсер заставил ее сменить имя на Каю и даже выправил ей новый паспорт. Кая сняла полотенце, обнажив свое прекрасное, загорелое тело с осиной талией и силиконовыми грудями.

(«Моему Масику вообще-то нравится «четверочка», но я его уговорила на «троечку» – с большими сиськами так неудобно спать!»)

– Марго, – окликнула Риту блондинка Кая. – Слушай, мы с девчонками хотим зайти в бар. Выпить по коктейлю. Ты с нами?

– Даже не знаю. – Рита надела блузку. – У меня еще сегодня дела.

Кая улыбнулась:

– Марго-о, девять часов вечера на дворе. У меня тоже свой бизнес, и я тебя понимаю, но надо же когда-то и отдыхать.

– А в какой бар вы идете? – уточнила Рита, вспомнив совет своего психолога не замыкаться в себе, а побольше общаться с другими женщинами, близкими по социальному статусу.

– В ресторан «Лермонт», – ответила Кая. – Ты там наверняка была.

– Нет. Кажется, не была.

Кая округлила глаза:

– Да ты что! Это же культовое место!

– Правда?

– Ну да! Короче, представь себе красивый старинный особнячок в центре города. Антикварный интерьер, приветливые официанты, культурная атмосфера. Еда вкусная, дворянская.

– Дворянская?

– Угу. Это их фишечка.

При упоминании о еде Рита почувствовала голодный болезненный спазм в желудке и вспомнила, что не ела с самого полудня, да и тогда удалось перехватить только свекольный салат и яблоко.