Код предательства

Ух ты! «Фотосессию»! Слова-то какие знает! Я думал, что он только «нелепо ли не бяшете братие», да «чудище обло огромно» почитывает, а он – « фотосессия»!..

– Ну, да, фотографировал я Анюту. Да, обнажённую. Но – и всё. И ничего больше не было.

– Ну, - так и не было? – очень недоверчиво на меня посмотрел и спросил Рихард.

– Ничего.

– А – вот это?

И тут Рихард достаёт планшет, тычет в него мясистым своим, в рыжих волосах, пальцем и показывает мне фотоснимок…

Ох, Анютка!.. Вот дура-то!.. Вот дура!..

Зачем она вообще остолопу этому фотоснимки показывала! Похвалиться, видать, хотела! Красивая же. Но зачем и – ЭТУ!!!

Бокалы с пивом были опять полными. И я свой выпил до дна.

И я сказал: - Знаешь, Рихард, Анюта – это сокровище. Она чистая и честная во всех отношениях. Вот она собралась за тебя замуж и решила быть откровенной перед тобой до самых мелочей. Чтобы между вами не было никаких тайн, не оставалось ничего недосказанного. И, если она говорила, что не было у нас с ней ничего – значит, не было.

Да, вот так я к ней прикоснулся. И – всё. Дети мы были ещё. Дурачились. И никакого греха между нами не было.

Если тебе мало того, что ты сейчас узнал, если считаешь, что тебя обманывают, или водят за нос – иди, ищи себе другую девушку. Но таких, как Анюта, ты нигде не найдёшь.

И – я не знаю, что она в тебе такого нашла, но она тебя любит.

Она мне это говорила. И – если нужно – она будет кричать это на всех перекрёстках…

Рыжий лысый толстый Рихард молчал.

Кружки с пивом опять были наполнены. Рихард свою осушил. Я выпил свою.

Молча вышли из пивбара. Шли, так же, молча, по узкой асфальтовой дорожке в зелёном скверике.

Рихард остановился.

– Слушай, Лёня, я тебе всё-таки в морду дам!..

Неожиданно как-то всё это прозвучало. В морду?..

Тут в моё раздумывающее лицо последовал сильный удар. Хороший такой удар, от души. Много, видно, вложил чувств Рихард в это своё движение.

А – верующий как будто.

Если тебя ударили по одной щеке – подставь другую.

Если твою жену один раз – разреши и во второй.

И – прощай того, кто ударил. Жену… прощай…

Я, хоть и очень со многим, что в Библии написано, согласен, второй раз свой нос подставлять не стал.

Поднялся на ноги – потому что отлетел на несколько шагов и упал от удара этого зверя – и позорно побежал.

Если и было у меня перед этим новобрачным какое-то чувство вины, то оно испарилось. Из носа лилась кровь.

Сильно болела голова…

Поженились они всё-таки – Анютка и Рихард.

Услышал я эту благую весть через друзей-знакомых.

Ну и ладно. Гора с плеч.

И – вот над чем много раз я задумываюсь: всё в человеке устроено разумно и прекрасно. Всякому органу - своё место. Даже аппендикс, про который одно время говорили, что он не нужен, оказался теперь реабилитирован.

Но – вот почему Природа так поступила с женщиной? Зачем установила ей в организм пломбочку, по которой можно определить главную веху – начало взрослой жизни женщины?

И – заметьте - у мужчин никаких таких вредных дополнений в организме нет. Только у женщин. У девочек.

Для чего нужна эта плёнка, от которой столько волнений и переживаний, как со стороны девушек, так и – мужчин, которые собираются связывать с ними жизнь?

Есть она – нет её – это никак не сказывается на здоровье женщины. Только – на нервах.

Когда приходится чего-то объяснять не в меру любознательному партнёру.

А - ведь даже и на жизнь это никак не влияет.

Вон - моя… Тоже говорит, что я у неё второй…

Ну и - что?..

ЛЮБЕЗНЫЙ МОЙ ДРУГ, ФРАГОНАР...

… К концу сентября все розы были собраны с поля, картофель ссыпали в погреба. Зерно заложили в специальные танки. Скот радостно взирал на рачительность нашего двора. Страховые агенты застраховали свиней, уток и домашних удавов от бескормицы. Можно было жениться. Почему не жениться, если розы собраны и застрахованы все свиньи? Милая девушка подошла к моей жизни, и мне не хотелось упускать блеснувшего шанса. Годы берут своё. Возможность для женитьбы мы имеем до тех пор, пока соответствующие органы не поменяют нам паспорт на свидетельство о смерти, но через определённое время, я чувствовал, мой интерес к браку может заметно ослабеть, если не исчезнуть совсем. События эти не за горами, нужно быть трезвенником в таких вопросах и не смотреть на вещи сквозь пальцы. В мои годы редко кто рискнёт задуматься о продолжении своего рода, но девушка была так прелестна, так обворожительна, что я решился.

Любезный мой друг Фрагонар, я знаю, эта моя затея вызовет улыбку на твоём суровом лице. Но, тем не менее, это серьёзно, и в скором времени мне бы хотелось увидеть тебя в нашем тихом Уайтхилле ¹, в кругу моей семьи.

Свадьба уже закончилась. Со стороны органов власти препятствий нашему браку не чинилось. Насмешки я вынес, как настоящий мужчина и уже философ в расцвете. Агидель четыре месяца назад кряду исполнилось восемнадцать, но что из этого? Я ещё легко выхожу во двор и мне не нужно посторонней помощи, чтобы зайти обратно. Кстати, все полевые работы у нас закончены. Розы мы убрали с поля и аккуратно уложили в стога. Работники выкопали, просушили и засыпали в погреб картофель. Страховые агенты застраховали свиней и тягловых медведей от бескормицы...

Да... очень молода... Мила - ты же меня понимаешь, я знаю толк в женщинах. Во франко-прусскую воину (мы с тобой служили в гусарском полку, и пили за женщин стоя) - во франко-прусскую воину, Фрагонар, ты помнишь этих хохотушек из Трансильвании?.. Агидель, моя Агидель - это милое, славное создание.

Сразу после свадьбы (кстати, власти и органы не чинили нам по поводу бракосочетания никаких препятствий - так, одни насмешки) - сразу после свадьбы я привёл её к себе в комнату, в нашу супружескую спальню и упал на колени перед моей уже Венерой. После того, как я осыпал поцелуями всё, до чего мог достигнуть, благодаря скрепившему наш союз документу о браке, шаловливая мысль проникла ко мне в сознание.

Дело в том, что упасть на колени мне не составило большого труда, но, когда возникла необходимость переменить позицию, члены отказались повиноваться мне.

Да, я забыл тебе сказать, ты знаешь, сейчас сентябрь, а я очень серьёзно отношусь к работам, которые ежегодно проводятся в нашем саду. Мы срезали и уложили в тюки все розы, заштабелевали в погребах картофель, застраховали всех наших мышей и выездных кошек. А, когда Агидель вопросительно на меня взглянула, я непринуждённо ухватился за стул и с лёгкостью себя восстановил.