Код возвращения

Спрятав оружие под пиджак, Шашков вышел из машины, оставив дверь открытой.

— Как «стреляй»?! — вытаращил глаза дядя Коля и повернулся к Чибисову. — Как «вали»?. Вы что, с ума сошли?!

— Заткнись! — бросил тот, не отрывая взгляда от подходящего к объекту Шашкова.

— Спокойно, Карданов! — Дорогу Максу заступил человек крепкого телосложения и решительного вида. — Садись в машину, дело есть. И без глупостей!

Он откинул пиджак, и Макс увидел тускло блестящий пистолет «ТТ», пуля которого пробивает человека насквозь даже в бронежилете.

Гепард тоже увидел это движение и догадался, что скрывается под пиджаком у коротко стриженного незнакомца. И понял, что это не милиция и не спецслужбы.

— Прикроем его, быстро! Ильяс, мочи этого, на улице! Заурбек, бей по машине!

Макс, судя по всему, не собирался подчиняться Шашкову, и Чибисов прицелился в него для подстраховки.

— Нет уж, я на такое не подписывался! — закричал дядя Коля и, распахнув дверцу, полез из машины. Чибис невольно оглянулся на него, рука дрогнула, и прицел сбился.

— На место! Сядь на место!

В это время из «Мерседеса» выскочили два человека.

— В машину, пристрелю! — Плюнув на конспирацию, Шашков обнажил оружие и прицелился Максу в живот. При этом он соблюдал дистанцию и держал «ТТ» так, чтобы его нельзя было выбить ногой. Завидев пистолет, прохожие быстро разворачивались и шмыгали в разные стороны, оживленная улица в этом месте опустела, как военный Невский проспект в период артобстрела. И вовремя!

Дядя Коля не послушал команды Чибисова и стал первой жертвой. Заурбек направил двумя руками «ПМ» с навинченным глушителем в сторону «девятки» и открыл огонь. Пш-ш! Пш-ш! Пш-ш! Две пули попали в торчащего мишенью старого охранника, он кулем рухнул на асфальт. Тогда Заурбек принялся палить в лобовое стекло. Пш-ш! Пш-ш! Пш-ш! Сквозь придушенные звуки выстрелов прорывался лязг затвора и сухие удары пуль о стекло. По триплексу разбежались круглые отверстия, окруженные концентрическими и радиальными трещинами.

Ильяс из такого же пистолета выстрелил в Шашкова, но не попал. Тот мгновенно развернулся и открыл ответный огонь, но Макс, воспользовавшись моментом, ударил его в живот, и пули зацокали по асфальту, веером засвистели рикошеты. Ничем не приглушенный грохот «ТТ» разорвал противоестественную тишину, придав перестрелке присущей ей звуковой фон. Бах!! Бах!! Бах!! Пш-ш! Пш-ш! Пш-ш!

Уходя от летящих сквозь салон пуль, Чибисов пригнулся, раненое плечо отозвалось резкой болью, в глазах потемнело. Заурбек расстрелял обойму и, вставив новую, осмотрелся. Расстрелянная «девятка» опасности не представляла, Шашков неподвижно лежал на асфальте, закрывая голову руками. На грохот «ТТ» из стальной двери неспешно вышел постовой в бронежилете и принялся стаскивать с плеча автомат.

— В машину! Все в машину! — властно кричал Гепард.

— Уходим! — Ильяс схватил Макса за руку и увлек за собой. Сам он прыгнул за руль, Макс рыбкой нырнул на заднее сиденье, рядом с вспотевшим Заурбеком. Хлопнули дверцы.

«Мерседес» рванул с места и сразу набрал огромную скорость. Милиционер так и не успел открыть огонь. С того момента, как Макс Карданов вышел из Центрального РОВД, прошло меньше минуты. Рулетка судьбы крутилась гак стремительно, что он не мог ничего понять. Кто хотел его убить? Кто и почему его спасал? Сидящий впереди человек обернулся, они оказались лицом к лицу, и Макс мгновенно узнал Гепарда!

* * *

Москва,

4 октября 2004 года,

10 часов 03 минуты.

Последний разговор с Тиходонском вконец озадачил Каймаченко. Похоже, что у Карданова мощное физическое прикрытие. При последней попытке его захвата охранник «Тихпромбанка» получил тяжелое ранение, Шашкова зацепило по касательной, а Чибисов чудом уцелел.

Он долго раздумывал, как быть, и выходило, что без привлечения к делу Маши Смулевой обойтись не удастся. Значит, придется вторгаться в сферу интересов Стаховского. А это невозможно без санкции Горемыкина.

Он позвонил в приемную. День у председателя правления «Консорциума» был плотно распланирован, но еще со времен работы в ЦК КПСС Горемыкин привык внимательно относиться к сообщениям службы безопасности. Поэтому он принял Владислава через сорок минут после звонка.

— Как я понимаю, у вас плохие новости? — прогудел Горемыкин. Его массивная фигура с пулевидной лысой головой возвышалась над столом, как олицетворение власти «Консорциума» над остальным миром. Начальнику службы безопасности шеф сейчас напоминал каменного Будду в индийском храме.

— Да. «Код возвращения» подействовал, и Карданов вернулся. Но почему-то не в Москву, а в Тиходонск. Мы послали за ним группу. Его дважды пытались захватить, но оба раза попытки были пресечены. Двое наших убиты, трое ранены.

— Действительно плохо, — Горемыкин кивнул головой. — Вы хотите, чтобы я разрабатывал тактику захвата?

Следующий вопрос был ясен: «А за что вы получаете деньги?»

Каймаченко поднял руку, стараясь, чтобы его действия и выражение лица оставались солидными и уверенными, как и подобает человеку, владеющему ситуацией.

— Нет, Петр Георгиевич. Нужна ваша санкция.

— Интересно. Разве я прокурор? — По лицу Горемыкина было видно, что слушает он вполуха и все, что говорит начальник СБ, его не затрагивает, слова сотрясают воздух впустую и отскакивают от толстой, выдубленной десятилетиями аппаратной работы кожи. Даже глаза были открыты не по-настоящему: под кожаными веками находились еще одни — веки безразличия. И они были закрытыми.

— Я решил сменить тактику: раз силовые акции не увенчались успехом, надо прибегнуть к хитрости. Ласка зачастую эффективнее силы. Успех в этом деле может обеспечить девушка Карданова — Мария Смулева. Но она входит в сферу интересов господина Стаховского.

Фамилия Стаховского выполнила роль длинной и острой булавки, которая проткнула толстую кожу и достала до болевого центра. Даже глаза раскрылись по-настоящему, и в них обозначилась тень интереса.

— Что значит «в сферу интересов»?

— Она его девушка. И когда Павел Лютов попытался привлечь ее к сотрудничеству, гориллы Стаховского избили его и даже отъели ему мизинец. Его пришлось ампутировать.

Интерес в глазах каменной статуи выразился еще отчетливее.

— Они что, действительно отгрызли ему палец?

— Не сами. Рыбами. — Под взглядом ожившего камня Каймаченко смешался и чувствовал, что несет полную чушь. — В том смысле, что засунули его руку в аквариум с пираньями, а эти твари обглодали ему мизинец.

На несколько секунд Горемыкин вновь превратился в камень.

— Стаховский достаточно влиятельная фигура, — наконец пророкотал человек-статуя.

То, что он не добавил уважительной приставки «господин» и прилагательное «очень» заменил менее значимым «достаточно», обнадежило Каймаченко.