Кодекс бесчестия

Я пустил воспроизведение.

II

– Господин Мамаев, с ним его человек, - прозвучал голос референта.

– Пусть войдут, - ответил высокий тенорок президента Народного банка.

Мамаев:

– Доброе утро, господин Буров.

Буров:

– Доброе утро, сударь. Почему вы с вещами? Вы пришли ко мне навеки поселиться?

Мамаев:

– Поставь и выйди. Подожди в приемной.

– Это он говорит Николаю, - прокомментировал Тюрин.

Буров:

– Нет-нет, сударь. Мелкоуголовный элемент мне в приемной не нужен. Я дорожу своей репутацией. Пусть ваш чичероне подождет в курительной.

– У него рядом с кабинетом комната, - объяснил Тюрин, остановив пленку.
– Туда он и выпроводил Николая.

– Что было у него в чемодане?
– полюбопытствовал Муха.

– Баксы.

– Вы сказали, что чемодан тяжелый.

– Он и был тяжелый.

– От баксов?!

– А ты знаешь, сколько весит миллион баксов? Около десяти килограммов! В стольниках. А в полтинниках вдвое больше.

– Сколько же там их было?

– Сейчас узнаешь.

Буров:

– Итак, сударь? Долго вы ко мне собирались. Но все же собрались. Что ж, это благоразумно. Остается выяснить, с чем вы пришли.

– Мамаев открыл чемодан, - пояснил Тюрин.

Буров:

– Что это такое?

Мамаев:

– Доллары.

Буров:

– Это я вижу. Но смысла не понимаю. Здесь, полагаю, миллиона три?

Мамаев:

– Ровно три.

– Теперь понятно, почему чемодан был тяжелый?
– спросил Тюрин. Тридцать килограммов!

– Никогда не слышал, чтобы доллары считали на килограммы, - озадаченно заметил Муха.

– Ты много чего не слышал. Сейчас услышишь.

Буров:

– Это и все, с чем вы ко мне пришли?

Мамаев:

– Нет. Это за моральный ущерб.

Буров:

– Ну, допустим. Ваша мысль движется в правильном направлении.

Мамаев:

– Я пришлю к вам своих юристов. Составят с вашими дого- воры на остальное.

Буров:

– Что вы понимаете под остальным?

Мамаев:

– То, о чем вы говорили. Акции "Интертраста".

Буров:

– И только?

Мамаев:

– А что еще? Вы сказали, что хотите получить акции "Интертраста".

Буров:

– Я сказал вам это около трех лет назад. С тех утекло много воды. Очень много воды, сударь.

Мамаев:

– Что еще?

Буров:

– А вы подумайте.

Мамаев:

– Акции моего банка?

Буров:

– Совершенно верно. Акции "ЕвроАза". Я же говорю, что вы рассуждаете правильно. Продолжайте.

Мамаев:

– Я сказал все.

Буров:

– Нет. Вы не сказали, о каком количестве акций идет речь.

Мамаев:

– Что значит о каком? Двадцать шесть процентов. Блокирующий пакет.

Тюрин выключил диктофон и пояснил:

– Двадцать шесть процентов - это сорок два миллиона долларов.

– Как?!
– ахнул Муха.

– А вот так. И это еще не все.

"Play".

Буров:

– Поразительна способность человека улавливать из разговора только то, что ему выгодно слышать. Даже такого делового человека, как вы, сударь. Да, в свое время я назвал вам цифру в двадцать шесть процентов. Но я сказал и другое. Я предупредил, что завтра будет дороже. Не намекнул. Не дал понять. Сказал совершенно четко.

Мамаев:

– Сколько?

Буров:

– Как вы думаете, сударь, почему я никогда не препятствовал вашему бизнесу, а напротив - всячески ему способствовал?

Мамаев:

– Почему?

Буров:

– Даже сейчас не догадываетесь? Потому что ни один хозяин не станет морить голодом домашнюю животину. Кабанчика не морят голодом. Его откармливают. Вот так же, сударь, я откармливал вас.

Мамаев:

– Сколько?

– Пятьдесят один процент. Контрольный пакет.

Мамаев:

– Сколько?! Но это же...

Буров:

– Вы хотите сказать, что в долларах это будет... А в самом деле, сколько это будет в долларах? Мне самому интересно. Сейчас прикинем вашу капитализацию...

– Он сел к компьютеру, - прокомментировал Тюрин.

Буров:

– "Интертраст"... Неплохо вы поднялись, сударь, очень неплохо... "ЕвроАз"... Тоже прилично... А что у нас с нефтяными акциями?

Мамаев:

– Вы хотите получить и мою долю в нефтяном проекте?

Буров:

– Я хочу получить не вашу долю. Я хочу получить свою долю... Что же мы имеем? В целом мы имеем цифру порядка ста шестидесяти миллионов. Приятная цифра. Мне нравится. А вам?

Тюрин нажал кнопку "Stop".

– Ясно? А вы говорите, что миллион - это мифология! Это для нас с вами мифология.

– Он же без штанов выйдет от этого Бурова, - предположил Боцман.

– Не без штанов. У него осталось бы сорок девять процентов. Если бы сделка состоялась.

– А она не состоялась?
– спросил я.

Не ответив, Тюрин нажал "Play".

Буров:

– Получается, что моя доля - восемьдесят один миллион. Ну что? Нормально. Меня устраивает.

Мамаев:

– Это беспредел, господин Буров! Настоящий бандитский беспредел!

Буров:

– Это не беспредел. Это та цена, за которую я остановлю Калмыкова. Это цена вашей жизни, сударь.

Мамаев:

– Вы ничего не выгадаете от моей смерти! Вы не получите ни копейки!

Буров:

– Каждый человек имеет право на выбор. Следует ли из ваших слов, что вы сделали выбор? Не отвечайте. Сначала я сделаю один звонок.

– Набирает номер, - пояснил Тюрин.
– Звонит оператору пейджинговой компании.

Буров:

– Примите сообщение для абонента десять восемьдесят четыре. Текст: "Приступайте"... Да, все... Да, без подписи... Итак, продолжим. Но учтите, сударь, что теперь мы разговариваем за ваш счет. За счет времени вашей жизни. У вас осталось двадцать четыре часа. Если за это время я не отменю свой приказ, Калмыков приступит.

Мамаев:

– Вы хватаете меня меня за горло! Так не делаются дела!