Кодекс джиннов

Действительно, корпус красно-зеленого робота подозрительно поблескивал в районе правого плеча.

– Другой бы на месте Черча давно купил нового робота, – продолжал рассуждать сенешаль. – Но барон – воплощение рыцарства. Не могу, говорит, бросить в беде верного слугу, я ведь с ним столько турниров выиграл. Вот и мучается теперь, ремонтирует после каждого поединка, даже гномов к себе в замок привозил. Но и они ничем не помогли. Полностью восстановить робота можно только в фабричных условиях, да и то – никакой гарантии. Жаль Лэнси, славный был боец, да и сам барон от всех этих расстройств заметно сдал.

Соперник барона, герцог да Вишли, по всей видимости, не страдал от избытка благородства. То ли заранее зная о дефекте бедняги Лэнси, то ли определив слабое место по ходу сражения, он перепрограммировал своего робота на бесконечное повторение нехитрой комбинации отвлекающего маневра и примитивного, но мощного рубящего удара сверху.

В прежние времена барон Черч и не мечтал бы о лучшем подарке. Ведь робот, однажды удачно защитившийся от атаки, уже никогда не оплошает при ее повторном применении. Но ослабевшие поршни Лэнси все медленней поднимали меч для защиты, и сама рука после удара прогибалась все сильнее. Еще десяток–другой таких атак, (а роботу спешить некуда), и желто–синий сразит противника.

Барон понимал безнадежность ситуации, уж во всяком случае, не хуже Коли. При первой же возможности, он отдал роботу команду перехватить меч в левую руку и самому перейти в наступление. Надо отдать должное Лэнси, перестроился он мгновенно. Чего никак не скажешь про его оппонента. Желто–синий продолжал действовать по обычной программе и защищался так, будто его атаковали правой рукой. А левую он, естественно, блокировать не сумел. К счастью для него, сенсоры движения сработали независимо от основной программы, и голова желто–синего с громким шипением втянулась в плечи, спасаясь он стремительно приближавшегося лезвия. Однако спрятанная в плюмаже приемная антенна осталась беззащитной.

Разноцветные перья медленно и печально упали под ноги робота и погребли под собой обрубок антенны. Раздосадованный виконт еще какое-то время яростно колотил по клавишам, а затем с силой швырнул пульт на землю. Под рев трибун со стороны судейского столика на ристалище вышел герольд и трижды протрубил в рог.

– Схватка окончена? – предположил Коля.

– Ни коим образом, уважаемый Коля! – возразил Бан-Зайцль. – Как раз сейчас и начнётся самое интересное. В памяти хорошо подготовленного робота хранится огромное количество атакующих и защитных приемов. Самостоятельно выбирать вариант атаки он не обучен, но обороняться может бесконечно долго. И барон должен за десять минут найти такую комбинацию, которая поставила бы робота противника в тупик. В противном случае судьи объявят ничью.

– Но как же он успеет?

– А вот в этом и заключается рыцарское искусство, – важно заявил сенешаль. – И будьте уверены, барон быстро определит слабое место в подготовке противника. Или, в крайнем случае, придумает новую комбинацию. Вот увидите, как он сейчас развернется!

Подтверждая слова Бан-Зайцля, красно–зеленый робот тут же провел несколько мощных атак с пируэтами, уклонами и быстрыми выпадами. Желто–синий противник держался стойко, но даже на глаз было заметно, как он запаздывает с принятием решения. Пару раз ему уже досталось, но вскользь, без видимых повреждений. И в ожидании решающего удара зрители загомонили пуще прежнего. Правда, на Колин непрофессиональный взгляд, их комментарии имели мало общего с происходящим на ристалище.

– Я же говорил, что эта новая модель никуда не годится, – кричал юноша с верхнего ряда. – Разработчики объявили, что у нее чуть ли не вдвое больше памяти, но оказалось, что весь дополнительный объем уже занят операционной системой.

– Вот-вот! – соглашался почтенный ветеран с нижнего. – Новые версии только жрут системные ресурсы. Даже у моего трехсотого Палантира быстродействие было выше!

– Это который на перфоленте работал? – донесся слева чей-то ехидный вопрос.

– Да не в процессоре дело! – пробасил великан справа. – Графические интерфейсы – это забава для подростков. С пульта надо вводить текстовые команды, а не в картинки играть.

– Настоящий рыцарь должен программировать только на Ассемблере!

– Говорят, победитель Лимбийского турнира вообще сразу составлял программу в машинном коде, – поддержали его с галерки.

Коля почувствовал себя чужим на этом празднике и решил больше не отвлекаться на реплики, а смотреть только на поле боя. И вовремя. Робот барона, имитируя удар слева и сверху, пробрался в тыл противника, уклонился от ответной атаки, развернулся в обратную движению сторону, присел и ловко подсек мечом правую ногу противника. Видимо, он задел при этом какую-то важную трубку. Густо-коричневая жидкость из поврежденного сустава струей хлынула под ноги дерущимся. Лэнси по команде барона сразу отпрыгнул в сторону, не прекращая при этом атакующих действий. А его соперник, лишенный подсказок хозяина, продолжал топтаться на опасном участке площадки и, в конце концов, поскользнулся и грузно завалился набок.

Судьи тут же дали команду остановить поединок. Но пока герольды поднимали свои фанфары, пока барон Черч вводил команду, Лэнси успел подскочить к поверженному врагу и вонзить меч прямо в шов его нагрудной пластины. Послышался скрежет металла, потом какой-то треск и шипение, из раны посыпались искры. До трибун донесся запах горящей изоляции.

– Вот видите! – возбужденно крикнул Бан-Зайцль. – Я был уверен, что Черч справится. Все-таки двенадцать выигранных турниров Большого Шлема чего-нибудь да стоят. Лет пять назад он вообще занимал первое место во всех рейтингах. Да и сейчас, если бы Лэнси был в порядке…

Коля не разделял восторгов сенешаля. Ему было жалко робота. Если коротнуло центральную цепь, то и процессор должен сгореть. А наши астролетчики всегда бережно относились к технике, понимая, что новой в случае чего дожидаться придется долго.

Но искусство барона Коля оценил по достоинству. В следующих поединках, а турнир проводился по кубковой системе, он собирался болеть именно за Лэнси. Он так бы и поступил, если бы буквально через пару минут герольды не объявили о том, что барон Черч снимается с соревнований ввиду неисправности своего робота.

Где-то через полчаса Коле надоело наблюдать за этим танцем с саблями. Не считая небольших расхождений, либретто у всех участников турнира оставалось неизменным. А оценить по достоинству мастерство исполнителей он мог лишь в том случае, если бы: а – понимал, какой сложный прием они сейчас проводили; бэ – знал, какую навороченную программу для этого понадобилось сочинить; и вэ – если бы хотя бы успевал рассмотреть сам прием. Но до замедленного повтора на большом экране в этом мире еще никто не додумался, а роботы действовали с такой быстротой и точностью движений, что иногда Коля видел только конечный результат атаки – срубленную антенну или сбитого с ног противника. Более привычные к такому зрелищу аборигены что-то, видимо, все-таки различали, но обсуждали в первую очередь вопросы программного обеспечения боя, а не само размахивание мечами. И сенешаль, не менее других увлеченный событиями на ристалище, вскоре обратил внимание на заскучавшего гостя.

– Вы устали, мой юный друг? – участливо спросил он. – Это, наверное, с непривычки. Боюсь, у вас не хватит сил дождаться решающего боя, а он состоится ближе к ужину. Может быть, вы пока прогуляетесь, осмотрите окрестности? А я попробую подыскать для вас сопровождающего. Да, вот, к примеру, барон Черч наверняка не откажется составить вам компанию. Барон, разрешите вас отвлечь?

Черч в это время беседовал на трибуне с двумя подругами своей юности. А если учесть, как давно закончилась эта юность, то вряд ли беседа доставляла рыцарю особое удовольствие. Но Бан-Зайцль не для красного словца назвал барона воплощением рыцарства, примером для молодежи. Если бы ситуация требовала, Черч продержался бы и час, и два, все это время оставаясь безукоризненно галантным кавалером. Но раз уж появилась возможность вежливо откланяться, он не стал искушать судьбу.