Кодекс экстремала

– Пшел, козел!

– Привет! – сказал я, силясь улыбнуться. – Давненько не виделись, да?

Леша поднял голову, глянул на меня мутными глазами, слегка разлепил губы, покрытые корочкой крови, но ничего не смог ответить. Альгис снова толкнул его в спину, а один из моих носильщиков сказал:

– Еще увидитесь. Вам по одной дорожке в одну ямку идти.

Меня втолкнули в комнату. Это была бетонная коробка без окон, без мебели, если не считать стола, за которым сидела Эльвира, и табуретки, на которую посадили меня. Очень похоже на тюремную камеру.

– Давай начистоту, братишка, – сказала Эльвира. – Это в твоих интересах. Сознаешься во всем – отпущу на волю. Нет, – она развела руками, – тогда не обижайся.

– Я сознаюсь, – с готовностью ответил я.

Носильщик, стоящий слева от меня, начал щелкать суставами пальцев. Этот звук меня здорово нервировал.

– Кто приказал тебе шпионить за мной? – спросила Эльвира тоном профессиональной энкавэдэшницы. Я только сейчас мысленно отметил, что кожаные брюки ей очень идут и гармонично дополняют имидж.

– Никто. Я сам, – сознался я.

Несильный удар кулаком по голове.

– На кого ты работаешь? – с большей долей угрозы спросила Эльвира.

– На Фемиду.

Второй удар, но уже более чувствительный.

– Послушай, сестричка, – сказал я. – Скажи этим динозаврам, чтобы они перестали бить меня по голове, – взмолился я, – иначе я не смогу вспомнить то, что тебя интересует.

– Да мы тебя не то что по голове будем бить, мы тебя на корм собакам пустим, – блеснул юмором другой носильщик.

– Кто тебе дал номер моего телефона? – продолжила допрос Эльвира.

Я на мгновение задумался. Если я расскажу все, то они убьют меня очень быстро, возможно, еще до рассвета. А если буду молчать или лгать, то забьют ногами здесь же, немедленно.

– Я выписал его из памяти определителя номера.

Легкая тень прошла по лицу Эльвиры.

– Я тебе не звонила, – быстро ответила она, и это было правдой, но банальной, граничащей с глупостью.

– Естественно, – усмехнулся я. – Ты звонила Лепетихе.

– Не знаю никакого Лепетихи. – Эльвира сжала губы. Лицо ее стало еще более жестоким.

– А я тебя видел в его подъезде около полуночи. В десяти шагах от трупа.

– Он бредит, – сказала Эльвира носильщикам. – Или принимает нас всех за идиотов. Вы плохо работаете, ребята.

– Плохо, – согласился один из носильщиков и вздохнул. – Будем исправляться, хозяйка. Позволь выбить ему зубы?

– Это надо было сделать до того, как вы приволокли его сюда.

Я поежился.

– Ребята, может, зубы оставим в покое? Визит к стоматологу дорого стоит.

– Тебе уже не придется идти к стоматологу, – скривил мясистые губы носильщик, стоявший справа от меня. – Потому как покойники не кушают.

– Я повторяю вопрос, – снова сказала Эльвира. – Что тебе приказали здесь выведать?

– Он ищет здесь Милосердову, хозяйка, – вместо меня ответил один из носильщиков.

– Кого? – поморщилась Эльвира.

– Генерального директора «Милосердия», – пояснил носильщик.

Эльвира неплохо играла. Она посмотрела на меня, потом на своих клерков, затем снова на меня. На ее лице застыло выражение какого-то мистического недоумения.

– Так она, насколько мне известно, вроде… – И закатила глаза наверх.

– Так точно, хозяйка. Ее похоронили в Симферополе. Газеты об этом писали.

Эльвира снова посмотрела на меня – теперь уже настороженно.

– А он не болен?

– Так мы ж не психиатры, чтобы экспертизу проводить.

– Плохо, что не психиатры, – задумчиво произнесла Эльвира. – Надо будет взять к нам хорошего специалиста. Что ж вы мне раньше не доложили, что у него… – Она постучала пальцем по виску. – Больного нехорошо бить. Больного надо лечить в соответствующем заведении. Развяжите ему руки, дайте воды!

Носильщик, подлец, грубо развязывал ремни, причиняя мне острую боль. Я сжал зубы и терпел. Когда мои руки освободились и безвольно повисли, я не сразу смог поднести их к лицу, чтобы вытереть пот со лба.

– Значит, ты принимаешь меня за Эльвиру Милосердову? – спросила Эльвира, глядя на меня с состраданием.

– В общем-то, да, – ответил я и кашлянул. – Но если посмотреть с другой стороны, то, скорее, не за Милосердову, а за Татьяну Васильеву.

Эльвира саркастически усмехнулась, глянула на клерков и развела руки в стороны: мол, что я вам говорила!

– Бред, – констатировала она. – Чистейшей воды бред… Может быть, вы сильно били его по голове?

– Да всего два разика долбанули, – прогудел надо мной носильщик.

– Наверное, этого было вполне достаточно, – тоном заботливого врача произнесла Эльвира.

Кажется, я в самом деле был похож на сумасшедшего.

– Ну, – опять обратилась ко мне она. – Что ты еще расскажешь нам про… как там ее? Тамару Владимирову?

– Татьяну Васильеву, – поправил я. – Странно, что ты переспрашиваешь. Когда я назвал тебя по телефону Татьяной, ты проглотила это и не поправила меня.

Носильщики загоготали. Эльвира улыбнулась.

– Видишь ли, мой хороший, меня в самом деле зовут Татьяной.

– Васильевой, – уточнил я.

Эльвира отрицательно покачала головой.

– Увы, ни Милосердовой, ни Васильевой.

– Это еще надо доказать, – предположил я.

Носильщики снова заржали.

– Первый раз такого придурка вижу! – сказал один из них.

Я пошевелил пальцами, согнул руки в локтях – боли в отличие от терпения выносить юмор этих недоумков уже не было. В моем положении, конечно, не стоило таким образом проявлять свои эмоции, но я часто поступаю вопреки логике и здравому смыслу. Я встал с табуретки и с короткого разворота въехал кулаком под челюсть слишком остроумного носильщика. Он не ожидал от меня такой наглости и не успел увернуться. Раздался тугой звук, словно я ударил по боксерской груше. Носильщик, взмахнув руками, словно пытался ухватиться за воздух, рухнул на пол. Его коллега отреагировал быстро и двинул меня локтем в голову. Я непроизвольно сел на табурет, готовый использовать его в качестве оружия, но Эльвира, предвидя кровавую расправу надо мной, окриком остановила клерков:

– Оставьте его! По своим местам!

– Ну, бля, родственничек, – с ненавистью прошипел носильщик, на которого я вывалил свои эмоции, поднимаясь с пола. – Теперь ты уже не жилец на этом свете. Теперь можешь рыть себе могилу…

– Заткнись, Боб! – прикрикнула на него Эльвира. – Я же предупреждала, что он псих, а значит, надо быть готовым ко всяким приступам. Отведите его в комнату, дайте что-нибудь поесть и выпить. И поласковее с ним, поласковее.

Носильщики приподняли меня с табурета. Мой лютый враг воспользовался случаем и крепко защемил пальцами кожу на моем предплечье.