Кодекс Крови. Книга III

Долго щит так не продержится, потому я дал комарам новую наводку, чтобы хоть как-то сбить концентрацию мага. Потеря контроля над техникой даст нам такие необходимые секунды, чтобы добежать до башни.

Смерч опал так же внезапно, как и накрыл нас. Мы рванули по дымящейся земле, прикрываясь щитом, он едва мерцал на остатках энергии. Сквозь треск были слышны ругань мага и приближающийся вой сирен.

Башня встретила нас кромешной темнотой, но для нас с Агафьей это не было помехой. Вампирша одним рывком сдёрнула с петель металлический люк, прикрывающий спуск в подвал. На узкой винтовой лестнице было не развернуться, но даже здесь мы умудрялись перепрыгивать на ходу через несколько ступеней.

Последний пролёт я практически перелетел, услышав стон боли Светланы. На этот раз входную дверь с петель сорвал уже я.

— Ты откроешь глаза, сучка, даже если мне для этого придется отрезать тебе веки! — Носорогов склонился над неподвижной девушкой, привязанной к массивному деревянному креслу с занесённой для удара рукой.

Не знаю как, но я оказался даже быстрее вампирши. Хруст лучевых костей в занесенной для удара руке и треск бедренной кости стали музыкой для моих ушей. Вой боли заполнил подвал.

— Помоги Свете, — попросил я Агафью, а сам занялся этой тварью, посмевшей поднять руку на мою женщину.

Всего пары секунд хватило мне, чтобы пустить этому опухшему бесформенному куску мяса кровь. Комары постарались на славу. Её осталось не так уж много. Я обмакнул в ней пальцы и с наслаждением их облизал. Вид у меня был такой, что Носорогов в ужасе запрокинул в себя маленькую склянку с какой-то дрянью.

— Лечишшшься? — прошипел я ему в лицо. — Не поможет!

Следующие минут пять напрочь выпали из моей памяти. Очнулся я, только когда Агафья оттянула меня от того, что некогда было Носороговым. Сейчас же внутри него не было ни одной целой кости, ни единого целого органа, а магические каналы были уничтожены напрочь проклятием, пожирающим его изнутри. При всём при этом он оставался жив и чувствовал все оттенки боли. Тело его иссыхало и осыпалось прахом участок за участком: пальцы, конечности, торс, грудная клетка и, наконец, голова. Выражение муки и… непонимания на его лице царапнуло меня слишком поздно.

— Вызывайте сюда магов смерти и жизни, может, удастся восстановить эту тварь и допросить, — донёсся до меня словно через вату голос Агафьи, обращающийся к кому-то у меня за спиной, — и ради всех богов, снимите с Подорожниковой магоподавители!

Глава 15

Её Императорское Высочество Мария Петровна была зла. Очень. Если бы она обладала стихией воздуха, то уже метала бы молнии. Сидящий напротив брат с интересом взирал на кусающую губы сестрёнку, но стоически хранил молчание. Жизнь его научила флегматичному терпению. Особенно в отношении женщин. Эмоции рано или поздно берут верх над разумом даже у самых прагматичных особей, к которым, без сомнения, относилась и Мария Петровна Кречет. А значит, нужно было лишь дождаться, когда плотину терпения сестры пробьёт айсбергом возмущения. И он дождался.

— Нет, если бы там была Светка, ещё куда ни шло, я бы, возможно, подчеркиваю, возможно, — подняв указательный палец вверх, обозначила собственную позицию принцесса, — отступилась. Но там не она! Там какая-то дикарка в звериных шкурах с полулысым черепом и татуировками!

— Завидуешь? — отозвался Андрей, намеренно поддевая сестру и провоцируя на откровения.

— Принцессы не завидуют, принцессы заносят в список на устранение! — огрызнулась Мария.

— И что же тебе мешает это сделать?

Мария уже открыла было рот, чтобы ответить, но тут же захлопнула его и отвернулась, сердито пыхтя и разглядывая в окно автомобиля осеннюю серость столицы. В руках она беспрестанно теребила батистовый платок, обтрепав его края так, что кружево местами оборвалось.

Андрей внимательно рассматривал сестру и, наконец, понял, что не так. Маша боялась, но очень старалась не подавать виду, пряча страх за злостью, ревностью и возмущением. Чего могла бояться принцесса Российской империи и в будущем второй человек в государстве?

Андрей не обманывался расстановкой сил в своей семье, где первородность играла такую же роль, как и личностные качества наследника. Будущий правящий тандем Александра и Марии должен был принести государству гораздо больше пользы, чем единоличное правление Александра. Но об этом прямо никогда не говорилось, а Мария прекрасно справлялась с ролью взбалмошной красотки, гулёны, сплетницы и светской интриганки. Собственно, даже увлечённость принцессы Комариным подавалась в семье как личная блажь, дабы остальные члены императорской фамилии не рассматривали Машу в качестве сколько-нибудь серьёзной особы.

— Она представляет опасность для империи? — рискнул предположить Андрей, подталкивая сестру к продолжению разговора.

— Н-нет, — несколько колеблясь, но всё же с запинкой ответила принцесса, — скорее её устранение может навлечь опасность.

— Тогда в чём дело?

«В том, что дети Комарина и дикарки потенциально будут иметь уровень магии выше, чем у Императора», — подумала Мария, но ничего не ответила вслух.

Пусть оракул и ответил, что не видит потомства от их союза, но Мария хотела быть уверена на все сто процентов. Устранять кого-либо из этой парочки оракул настоятельно не советовал. Единственный выход, который она видела, — это прибрать Комарина себе.

* * *

Я чувствовал себя не на своём месте, в отличие от Агафьи. Та споро раздавала команды, которым большинство вояк, как ни странно, подчинялись. Снять магоподавители со Светланы было некому, она была без сознания, поэтому подхватив девушку на руки, я отправился на выход.

Там нас встречали не только бойцы имперской службы безопасности, но и два десятка моих кровников с воями. Причём между двумя службами сейчас разрастался конфликт, грозящий перейти в боевое столкновение. Безопасники напирали, что на территории объекта, обеспечивающего государственную безопасность, сейчас проводится спецоперация. Посторонним вход, въезд, да хоть вполз запрещён, а мои напирали, требуя пропустить их для охраны главы рода. Увидев меня, они разом успокоились, а вот безопасники наоборот активизировались.

— Подорожниковой Светлане Борисовне требуется экстренная лекарская помощь, маги жизни или лекари здесь есть? — обратился я ко всем присутствующим.

Безопасники переглянулись, и вперёд вышел один щуплый жилистый парнишка в очках на носу. Кого-то он мне напомнил, но я не мог понять кого, пока он не представился:

— Аистов Дмитрий Александрович, давайте её мне, я помогу, — лекарь скинул с себя куртку и расстелил тут же на голой и оплавленной в камень земле.

Если не ошибаюсь такая фамилия была у лекаря, благодарившего Светлану за помощь в лечении раненных в Сухуме. Похоже, здесь целая семейная династия лекарей, как и у Подорожниковых. Хотя, чему я удивляюсь, у Комариных ведь была аналогичная ситуация.

Я осторожно передал с рук в руки невесту. Аистов перестал обращать на меня внимание, сосредоточившись на Светлане.

— Внутренних повреждений нет, хвала Аисту, но в ней присутствует какое-то инородное вещество, — лекарь колебался, проводя повторную диагностику, — не яд, но…

Я быстро пробежался по воспоминаниям Носорогова за последние полчаса, полученным через кровь. Увиденное заставило меня вскипеть ненавистью. Хотелось оживить урода и заново заставить корчиться от боли, и так несколько раз. Но главное, Светлана заставила похитителя выдать свои планы, в том числе и названия веществ.