Кодекс Охотника. Книга XXIX

— Что? Снова?! Убить всех людей, чтобы потом снова заселить?! Это такие обязанности у Хранителя?!

Хранитель окончательно «собрался» снова в графа Дорничева, который выглядел немного смущённо.

— Ну, и это тоже обязанности Хранителя — хранить. Но если не получается сохранить, то восстановить. Такое тоже случается, — пожал он плечами, как ни в чём не бывало.

— Этого не случится в этом мире, пока я жив, — сказал я.

Хранитель посмотрел на меня, но уже как-то беззлобно.

— Долбаный фанатик, — пробурчал он.

— А ты — долбанное ссыкло, — не выдержал я.

— Что?! — Хранитель снова начал раздуваться.

И тут уже меня прорвало:

— Вернись, сволочь, и пофикси всё то, что ты разрушил! Немедленно!!!

— Вернись, помоги ему! — стояла рядом жена.

Но Хранителя уже понесло. Он раздувался, как здоровенный джин из сказок. Почему из сказок? Да потому что настоящие джины совсем другие. И они — детки по сравнению с Хранителем, который охраняет свой Мир. С ним достаточно просто справиться, если он выходит из охраняемого мира, который дает ему силы. Большинство Хранителей гибли, как раз удалившись от своего мира. Но здесь он, действительно, царь и бог.

Хранитель увеличивался в размерах. Беседка разрушилась. Дети отпрянули в сторону. Старший сын прикрыл собой мать.

Гигантская рука схватила меня и поднесла к нечеловеческому безносому лицу, у которого оставались только два бездонных чёрных глаза и трещина рта.

— Что ты сказал, червяк? Ты в моём мире! Я, что захочу, то и буду делать! И никто мне не указ!

К слову, он не пытался меня раздавить, просто держал. Скажем так, мне было слегка тревожно. Тем не менее, я держал хорошую мину при плохой игре.

Я только широко усмехнулся и сказал:

— Да, ты можешь делать в своём мире всё, что хочешь. Но теперь это и мой мир. Я тоже имею право делать в нём, что захочу. К примеру, взять в заложники твою картошку.

— Что?! — кажется, Хранителя заклинило.

— А ты, вон, посмотри туда, — кивнул я вдаль, где радостно махал нам рукой Пашка, стоя около двух больших шевелящихся ведер. Такие же ведра были расставлены по всем картофельным плантациям графа, а сидящий на плече у Пашки Шнырька радостно хихикал и держал палец на большой красной кнопке на дистанционном пульте управления.

— Я тебя воспитал, я дал тебе всё, а ты меня предал! Гад! — начал Хранитель повышая голос, так что он разнесся по округе, но Пашка лишь скривился, а Шнырька предупреждающе помахал пультом.

— Тихо-тихо, — я успокоил его. — Твоя картошка сейчас в заложниках. Если ты не успокоишься, то ей придёт конец.

— Моя картошка!!! — заревел Хранитель, теряя разум.

— Эй! — я высвободил одну руку и пощёлкал пальцами перед его лицом. — Всё будет в порядке. Мне нужно только от тебя одно: чтобы ты вернулся и исправил содеянное.

— Я не могу поставить божественный щит. Я не бог…

Я еле сдержал вздох облегчения. Кажется, мы перешли к торгу, а в этом я хорош. Тут и до принятия нужного мне решения совсем недалеко.

— Я знаю, что ты не бог, и не можешь поставить щит. Но я знаю, что ты можешь остановить время на небольшом участке вверенного тебе Мира. Это же твой мир, а участок там совсем небольшой.

Хранитель задумался, держа меня в руке.

— Да, могу, но мне придётся потратить очень много сил. А я уже потратил достаточно, чтобы снять тот барьер. И на время удержания темпоральной аномалии я буду практически ни на что неспособен.

— Это я тоже знаю. И со своей стороны могу пообещать, что долго это не продлится. Как только я наберу достаточно сил, я попрошу тебя это прекратить и разберусь с тварями в том месте. И да, не будет никаких обид, — добавил я торопливо.

Хранитель снова задумался.

— Соглашайся, муж мой, пришло время сделать что-то хорошее, — сказала жена. — Ты долго хранил нейтралитет.

— Нейтралитет?! — охренел я, вспомнив, что он натворил, но вовремя сдержался, дабы не испортить момент.

Мгновение — и Хранитель снова вернул себе человеческое обличье. Он, совсем не позаботившись обо мне, оставил меня на высоте десяти метров. Я ловко приземлился на ноги и посмотрел на него. Хранитель сидел в разломанной беседке, скрестив руки на груди.

— Нельзя так делать! Нельзя добиваться своего шантажом! — он погрозил мне пальцем.

На что я только развёл руками.

— Не я такой, жизнь такая. Да и я думаю, что по здравому размышлению, ты всё-таки поймёшь, что это твоя зона ответственности. И тебе это исправлять.

Хранитель хмурился и молчал.

— Ладно, — сказал он, — но сначала пюрешка.

— Никакой, в жопу, пюрешки! — внезапно взвизгнула жена. — Если ты сейчас не полетишь и не поможешь этому человеку, клянусь, что я сама уничтожу всю нашу картошку!

— Что ты такое говоришь, женщина?! — удивлённо поднял брови Хранитель. Судя по всему, такого запала от своей любимой жены он не ожидал.

— И девочек подговорю! И вообще, мы уйдём от тебя, вот! — сказала жена. — И детей заберём…

— Ну, чего начинается-то? — жалобно простонал Хранитель.

Я понял, что вольно или невольно, но его супруга надавила ему на больной мозоль. Сейчас она молчала, упёрла руки в боки и буравила его злым взглядом.

— Хорошо! — кивнул он. — Полетели. Подготовлю самолёт.

— Не надо никакого самолёта, — сказал я. — Экспресс «Александр Галактионов» к вашим услугам.

Я пошёл к нему и, проходя мимо супруги, подмигнул и прошептал губами:

— Спасибо.

Та в ответ подмигнула мне, улыбнувшись краем рта. Надо же, тоже перерожденка. Интересно, откуда она? Душа её была заблокирована, вторгаться туда я побоялся, учитывая, как она мне сейчас помогла, чтобы не разозлить её ещё больше, так как видел, что в гневе она — ого-го! Но будет шанс вернуться и порасспрашивать. Было в её поведении что-то знакомое.

— Предателя отзови, — обиженно сказал Дорничев, — и вредителей уничтожь.

— Понял, — кивнул я и нажал на кнопку микрофона. — Пашка, отбой, сжигай всё это к хренам.

— Точно? — спросил Пашка.

— Точно, — сказал я.

Где-то вдалеке огненные слаймы превратились в огонь, сжигая всё содержимое в многочисленных вёдрах, которые мы расставили по плантации Хранителя. В вёдрах были, ни много ни мало, но огромная куча разломных колорадских жуков.

Я уже собрался отключаться, когда услышал голос Пашки: