Кодекс Суперзлодея

Кладу на стекло прилавка страничку блокнота со списком покупок.

Девушка, а ей сейчас около семнадцати, сосредоточенно изучает его пару минут.

— Со всеми видами фейерверков проблем нет, — она очеркнула ногтем большую часть списка. — у моего дяди есть связи в… короче, это я достану. Послезавтра всё будет. А вот, — она стучит пальцем по последним строчкам, — это нужно заказывать у Братвы, а у моей семьи там не тот уровень репутации.

— А триады?

— А что три… а, поняла. Вы думаете, раз китайцы держат магазин в русском районе, то им разрешили это в рамках какого-то взаимообмена или ещё чего?

— Значит, связей нет?

— Ну почему нет, есть, только с обратным знаком. Мы съехали из китайского района как раз потому, что мой дядя не хотел превращать свою чайную лавку в точку продажи наркотиков.

Всё-таки в плане с похищением и эпичным уничтожением месячного запаса наркотиков триады что-то есть. Обдумаю это после выполнения более важных и срочных планов.

— Хорошо. С братвой я свяжусь сам. А если на тебя будут наезжать, просто покажи моё фото.

— Какое фото?

— Доставай телефон.

Обнимаю её за плечи и широко улыбаясь в камеру, делаю с ней селфи.

— Я сейчас же займусь вашим заказом! А потом сделаю вашу группу в Злодейнете!

Насколько я помнил, «Геройнет» и «Злодейнет» были двумя частями одной, самой популярной у школьников и лиц, чей разум не вышел из этого возраста, социальной сети «Суперы». Если честно, я боялся туда заходить. Для слежки за Злым Тони мне приходилось мониторить «Одноклассников» — куда более спокойную и взрослую соцсеть, в которой состояли все звёзды политического и криминального мира Нью-Токио. Но даже там случалось читать такое, что ощущал себя телезрителем, подсевшим на разъедающий мозг сериал. А у героев со злодеями разборки случались раз в десять чаще и с более значительными разрушениями.

Для такого благого дела я немного попозировал, как заправская фотомодель перед телефонным объективом. Потом, пообещав зайти за заказом, вышел, как и зашёл, через наружную дверь. Обошёл дом, наблюдателей не почувствовал, потом поднялся на свой этаж. Рассеянная вокруг аура не обнаружила засады ни на лестнице, ни в квартире. Выходит, та слежка не означала, что меня хотят ликвидировать? Ну, им же лучше.

Открыл дверь, переоделся, собрал вещи, написал арендодателю, что съезжаю, вызвал такси и переехал в третий по близости ночной отель. Там сдавали маленькие комнатушки, где приехавшие в город японские гастарбайтеры могли спать в перерывах между работой. У меня тоже дни будут весьма занятые. Да и ночи тоже.

***

Тук-тук-тук стучит мой алюминиевый меч по плиткам площади. Я использую меч в качестве трости для слепых, ибо у меня завязаны глаза, как и положено тому, кто надел костюм богини правосудия. Единственная уступка образу — вместо женского древнегреческого платья у меня древнеримская тога. Не думаю, что кто-то тут заметит разницу.

На площади полно туристов, ещё бы, это считай, главная площадь европейского района. Тут и администрация, и пара стоящих друг напротив друга соборов, католический и протестантский, и, что для меня главное, суд. Местный храм Фемиды располагался напротив районной администрации и выглядел не менее внушительно. Его двери располагались на уровне второго этажа, а к ним вела мраморная широкая лестница. Ну что сказать, в западном секторе любили судиться.

Ещё утром сюда на трёх машинах приехал Джованни, младший брат Злого Тони и отец мажора, любящего гонки и ежегодно сбивающего одно-двух человек. В этот раз дело оказалось более громким, потому что он сбил насмерть молодожёнов, чего ни СМИ, ни соцсети ему простить уже не могли. К суду, это, понятно, не относилось.

Вот к этим, нагло припаркованным прямо у ступней суда чёрным Мазерати я и иду, выстукивая путь перед собой одним из трёх главных аксессуаров Фемиды. Второй — весы, они бренчат, свешиваясь с пояса, а третий, повязка, просто обязывает меня использовать бутафорский меч как трость слепца.

Вот как Фемида должна была передвигаться с повязкой на глазах? Хорошо, что у меня благодаря ауре, триста шестьдесят градусное зрение… Так, надо замедлиться. Джованни с сыном перехватили журналисты прямо на лестнице. Сейчас охрана их отпихивает, но всё равно они доберутся до машин позже меня, а мне вряд ли спокойно позволят там их подождать.

Упс, кажется, до одного из зевак, что делал селфи на моём фоне, дошёл весь цимес ситуации. Богиня Правосудия идёт навстречу избежавшего правосудия мажору, выкупленного мафией у отнюдь не слепого правосудия.

— Мистер Правосудие, что вы скажете о сегодняшнем решении суда? — подскочил ко мне какой-то блогер с розовой шевелюрой… нет, ещё хуже! Это стример с телефоном, на который он и стримит Джованни, рассекающего журналистов, как ледокол пингвинов.

Немного отворачиваю от него лицо. Под повязкой я ношу белую аурную маску без красных губ. Мой образ ещё не так хорошо известен, чтобы быть узнанным, но стрим может смотреть кто-то из героев, а они мне тут совершенно не нужны. У меня просто гранат на всех не хватит.

Насчёт гранат всё получилось проще, чем я думал. Зашёл вчера в тир, где я пару раз в месяц постреливал для поддержания формы. После убийства зомби-гангстеров я осознал, что стреляю гораздо лучше, чем положено человеку, никогда не бравшего в руки огнестрельное оружие. Сначала грешил на генетическую предрасположенность, а потом, уже в тире, осознал, что просто чувствую мишень аурой. То есть мне даже целиться не надо, достаточно просто пожелать, в какое место мишени мне нужно попасть, потом почувствовать его аурой и можно стрелять без промаха. Ну, насколько позволяет баллистические свойства оружия, конечно.

Когда я зашёл в тир в образе Шутника, то сразу понял, что здесь обо мне слыхом не слыхивали. Ну, понятно, я же так и не попал в журнал суперзлодеев, да и не факт, что Борис, здешний хозяин вообще читает подобные комиксы. К его образу татуированного качка с тонкими очками, скорее подойдёт классическая литература или на худой конец, Blade Runner 2049.

Борис перекрестился, когда я сказал, что Хана передавала ему привет. И даже не очень возражал, когда, обсуждая заказ ящика шоковых гранат за три злокоина, я назвал его Бритвой.

И вот сейчас, когда я раздумываю, разгонит ли мешающую мне толпу журналистов взрыв одной гранаты, ко мне пристаёт розовый блогер, тыча в лицо прикреплённым к телефону микрофоном.

— Этим решением суд показал, — говорю, идя на сближение с сицилийской охраной, оставленной около машин, — что он не только суров, но и справедлив!

Охранники меня, конечно, заметили, но увидев рядом розоволосого и его телефон, явно поняли, что тут готовится либо флешмоб, либо провокация. Особенно если они попробуют остановить нас на работающем стриме. В любом случае мой тупой меч за оружие никто из них не признал, так что наше приближение контролировалось, но лишь краем глаза.