Кодовое слово: Аненербе

В продуктовых магазинах, — а мы обшарили все, что есть на территории садоводства, — не было продуктов, которые ещё не успели испортиться. Всё, что могло, всё сгнило. Мы нередко начали голодать.

В зеркале сейчас отражалась если не заморенная голодом, то просто голодная и продрогшая до костей девушка. Я. Волосы сильно отросли, но если Дашка обрезала их ножницами, когда стригла парней, я у меня рука не поднималась.

— Насколько мало у нас осталось еды? — Спросил подошедший Илья. Вообще-то он пришёл, чтобы позвать нас в баню, но увидев наши скорбящие лица, совсем об этом забыл.

— Примерно на неделю. — Надломленным голосом призналась Даша, добавив: — Это при сильной экономии.

— Класс. — Безнадёжно выплюнул Мельниченко, почёсывая свою бороду. — Нас не убили пришельцы, зато сдохнем от голода.

Ещё бы пару месяцев назад я бы по зубам дала за такие слова. Я никогда не опускала руки и другим не давала. Но сейчас положение у нас не завидное.

— Можно попробовать сходить в соседний город. — Предложила Даша.

— Тут рядом есть город? — Илья присвистнул, убирая красные от холода руки в карманы.

— Не то, чтобы рядом, 50 километров. Небольшой город — Кириши. Может там есть продуктовые хранилища, что найдём, заберём. — Идея хорошая, плохо, что Даша о ней так поздно вспомнила. Осень стояла лютая, морозная. Вопрос в том, дойдём ли мы в такую погоду?

— Давайте подумаем вечером, что делать? Банька уже готова, идите греться. — Кивнул Илья, в задумчивости почёсывая бороду.

Даша напросилась пойти вместе. Она хотела поговорить со мной об этой её идее. Я не отказала. Нам действительно нужно поговорить. Сейчас мы с ней обсудим, дома этим явно вплотную займутся Тёма и Илья.

Вот только это была хорошо спланированная ловушка! Дашка ускакала в парилку первая, пока я убирала длинные волосы со снежной прядью в гульку. Когда я зашла туда, Дашка тут же накинулась на меня с ВЕНИКОМ!

— Мать, ты что творишь?! — Взвизгнула я, шарахаясь в сторону. Вот глупая, надо было сразу из парилки выскакивать! Но делать уже было нечего, меня загнали в ловко расставленные сети.

— Надо тебя согреть, а то в последнее время ты часто мёрзнешь. — Заговорщицки поиграв бровками, Гончарова замахнулась чёртовым веником, попадая по моему худосочному бедру. Завизжав, я кинулась в противоположную сторону, поскальзываясь на мокром полу. Хорошо, не упала!

— Хорош меня бить! — С ужасом глядя на горячий осиной веник, которым она размахивала.

— Это совершенно не больно! Иди сюда! — Лилейным голоском, которым обычно обещают безболезненную смерть, промурлыкала подруга.

— Да ты издеваешься?! — Снова вскричала я, когда мою правую сторону снова обожгло. — Прекрати!

— Да я легонько! И всего пару раз! Ты же сама как-то говорила, что в русских банях для тебя не горячо.

— И ты вдруг решила доказать мне обратное?! — Поросёнком завизжала я. Как могла, старалась не попадаться под горячую руку. В прямом смысле горячую!

Я старательно размахивала руками, чтобы в случае чего, успеть поймать жгучие ветки руками, а не своим и без того слабым телом.

Только я не учла одного. Сейчас я явственно видела свой летний сон. В точности. До мельчайших подробностей. Но, увы, я заметила это слишком поздно. Слишком.

Ровно в тот момент, когда я ухватила этот несчастный веник, мой мозг взорвался воспоминанием пятимесячной давности. Я в ужасе наблюдала, как летний сон на моих глазах превращается в быль.

В ужасе, с открытым ртом, уставилась на быстро тающие хрустальные останки. И вроде бы в бане должно быть жарко, но меня сейчас пробил самый настоящий мороз. До костей пробил.

— Что это было? — Пропищала вмиг посеревшая Дашка. Она выпучила глаза и уставилась на холодную лужицу. А когда-то она была веником.

— Хотела бы я знать. — Задумчиво нахмурилась я, отходя. — И что самое дерьмовое, я это уже видела.

— Видела? Что видела?

— Это. — Кивнула на лужу. — Я видела всё это во сне летом. Как раз перед тем, как ты нашла меня на втором участке рядом с качелями. Только забыв об этом, я решила, что сны лишь плод моего больного воображения.

— Нам надо рассказать обо всём парням. — Решительно высказала Гончарова.

С грехом пополам мы всё же вымылись. Даша больше не рискнула брать в руки другой веник. Он был рассчитан на парней. Дашка постоянно вздрагивала, после того как сама попросила потереть ей спину.

Не выдержав напряжения, я кинула её мочалку в её тазик и рявкнула:

— Либо ты прекращаешь дёргаться, либо я ухожу. — В принципе, я всё равно ушла. К этому моменту я уже ополоснулась и готовилась выйти в предбанник, чтобы переодеться. Вся эта ситуация меня крайне сильно взбесила. Не напугала, а взбесила! Вместо того, что поддержать меня, Даша так паршиво себя ведёт. Я думала нас уже нечем удивить! Да и вообще, не факт, что это сделала я! Мы обе этот чёртом веник держали.

«Но леденеть он начал именно с моей стороны» — промелькнуло у меня на подкорке.

Быстро переодевшись в домашнюю тёплую одежду и куртку, я завернула волосы в сухое полотенце и выскочила из бани. Вся на нервах, продолжая дымиться после парилки, я влетела в дом, хлопая дверью.

На этот звук сбежались в холл парни. Снимая куртку и вешая её на вешалку, я протопала в кухню, чтобы налить себе горячий кофе. Правая рука, которая в тот момент держала замороженный веник, сильно гудела, и по температуре был ниже, чем левая. Ею я всё ещё чувствовала лёд.

— Лиззи, что случилось? — Спросил Тёма, поглядывая на входную дверь. — Где Даша?

— Утопила я её. — Огрызнулась я, обжигая рот и горло горячим кофе.

— Что?! — Воскликнул Бондарев, в ужасе округляя глаза. В этот момент в холле раздался ещё один хлопок двери.

Гончарова не снимая куртки, вбежала в кухню. А я всё ещё тряслась от гнева и обиды.

— Лизка, прости меня, дуру! Не со зла я! Испугалась! — И я бы дальше продолжала на неё обижаться, дуться, если бы Гончарова не рухнула передо мной на колени.

— Дашка, ты что творишь! — Воскликнула я, вскакивая на ноги. Я пыталась поднять Гончарову, но тщетно.

— Прости меня, умоляю, прости! — Как заведённая повторяла подруга.

— Прощаю, прощаю, только встань, пожалуйста! — И, — ура, — Даша поднялась на ноги. Она тут же заключила меня в объятия, крепко сдавливая кости.

— Нам кто-нибудь объяснит, что происходит? — Раздраженно пробормотал Илья.

Все расселись по своим местам. Дашка только как приклеилась ко мне.

— Дело в том, что несколько месяцев назад мне приснился странный сон. Сон, в котором мы с Дашкой были в бане. Она начала гоняться за мной с веником по парилке, а когда я разозлилась, схватила этот чёртов веник, и он покрылся коркой льда.