Кофейникс
Шрифт:
– …отдайте мне.
– Что, простите?
– Мне отдайте.
Не понимаю:
– Что… что вам отдать?
– Вы знаете, что.
– С какой… с какой стати?
– С той стати! Думаете, вы самый лучший, да? Думаете, вы прямо лучше всех справитесь?
– Думаю, да.
Ожидаю нападения – не меньше. Ничего не происходит, понимаю, что битвы не будет, что он побоится всех остальных, парящих вокруг нас.
Разгоняюсь.
Быстрее.
Быстрее.
Еще быстрее.
Сам пугаюсь собственной скорости, я даже и не знал, что бывает так.
Выверяю траекторию, проверяю – еще, еще, еще, слишком
Вроде правильно.
Главное слово – «вроде».
– Счастливого пусти.
– Спасибо.
– Счастливого пути.
– Спасибо, спасибо…
– Пусть у вас все получится…
– Большое спасибо…
– Удачи вам!
– Благодарю!
Понимаю, что так и не спросил у них, что это такое, что вообще происходит.
Понимаю, что еще не поздно спросить.
Понимаю, что не спрошу, – потому что в ту же минуту меня сотрут в порошок, вернее, нет, не сотрут, я еще успею испепелить штук пяток врагов, прежде чем испепелят меня самого…
Засы…
…паю, как же, дадут мне заснуть, это еще что, опять этот, который – отдайте мне то, отдайте мне это, фиг тебе, ничего я тебе не отдам…
– Ну что вам… что?
Да вы смотрите, вы куда прете-то, хотите, чтобы вас на орбиту засосало, и дальше?
Пытаюсь понять, куда пру, на какую орбиту, где я вообще, почему меня окружают звезды, живые, горячие, когда это они загорелись, не могли они загореться… Или… или это сколько веков прошло, сколько миллиардов лет, я уже на месте…
На месте…
Звезды – живые, горячие, раскаленные, еще миллионы лет можно кормиться этими звездами, если не…
…если не…
…только сейчас спохватываюсь, что еще немного – и всю громадину моей станции затянет на звезду, огромную, голубоватую, раскаленную, да не просто на орбиту, а в самое пекло. Какого черта я недовыверил траекторию, какого черта ошибся… а да, это не ошибся, не я, это этот прицепился ко мне, сбил меня с пути…
– Вы… вы… что вам надо-то?
– Сами прекрасно знаете, что.
– И даже не просите… не получите…
– Отдайте… – он что-то переключает там, у себя, что за черт, – по-хорошему отдайте… вы все равно в этом ничего не понимаете, все равно!
Только сейчас понимаю, что он вооружен лучше, чем я думал, даже намного лучше, что я рискую не успеть отразить атаку, что надо бить здесь, сейчас, на поражение…
Стреляю – стремительно, отчаянно, толком не прицеливаюсь, уже слишком поздно понимаю, что сейчас прихлопну и себя самого тоже, да не прихлопну, а уже, так оно и есть, смотрю на то, что осталось от обшивки отсека. Вспомнить бы еще, что это был за отсек, долго я после этого проживу, или нет. Понимаю, что проживу еще долго, – умерло то, что было уже мертво, навеки застывший сервер…
– От… дай… – хрипит сигнал умирающей станции, подбитой моим выстрелом, – э..то… от… дай…
Мне кажется, я ослышался, не верю себе:
– Так тебе… это вот… в резервуарах?
Он не успевает ответить – да. Снова не верю себе, не понимаю, как можно вот так погибнуть из-за неведомо чего…
…чего?
Спросить… только сейчас понимаю, что спросить уже не у кого, что я так и не узнал…
…не узнал…
Беспомощно смотрю на звезду, на застывшие комки магмы вокруг звезды, на двух комках металлическая пустыня, третий, покрытый водой и глиной, кутается в водяной пар…
Еще
с большей беспомощностью смотрю на резервуары, как будто они мне что-то подскажут, ничего не значащие надписи – alga, herba, fungi, pisces…Жуткие мысли – что это так важно, так важно, а я не знаю, что делать…
Решаюсь.
Бережно укладываю в челнок.
Бережно отправляю челнок к раскаленной звезде.
Жду.
В страхе смотрю на все, что пролетает мимо – только бы не задело челнок…
…успокаиваюсь – когда челнок тонет в раскаленном пламени.
Кажется, я сделал как надо.
Главное слово – «кажется»…
У-Л-И…
У-Л-И…
(там бы я знал, что это – улица, а здесь не знаю)
Это что-то значит. Что-то значит. Хватаюсь за слова – что-то значит – как за соломинку, пытаюсь понять следующий знак, это не У, это другая какая-то… что другая, не знаю, но что-то же это значило… Это чтобы определять дом, а как и зачем его определять, я не знаю…
(там бы я знал, что это – чтобы узнать адрес дома, а здесь не знаю)
чтобы дома двигались по одной линии… нет, не то… чтобы идти куда-то вдоль домов… нет, не совсем то, там что-то еще…
(там бы я знал, что это – направление нумерации от меньшего к большему, а здесь не знаю)
Смотрю на синий квадрат на стене, отчаянно пытаюсь понять, что он значит, не понимаю. Идти вдоль домов. Все, что мне остается – идти вдоль домов… Понять бы еще, зачем…
Кто-то налетает на меня, беспомощно падает на… на… на плоское внизу.
(там я бы сказал – на тротуар, здесь я не помню ни про какие тротуары)
С ним что-то не так, он… он…
(…пьяный?…)
Нет, тут что-то другое, он… он…
(…он забыл, как ходить?…)
…иду вдоль домов, это очень важно, чтобы вдоль, вдоль. Люди идут так, а я эдак, и люди смотрят как-то не так, потому что я эдак, а они – так…
(…там я бы сказал – они идут мне навстречу, я один против движения, вот и удивляются все. Но здесь я так не скажу…)
Одергиваю себя, спохватываюсь, надо же… надо что-то знать… что-то… а вот, надо знать, что есть дома, а есть дом, возле которого я должен быть, потому что… ну потому что почему-то так надо, вот мне не очень уютно, когда я просто так по городу хожу, рано или поздно я должен вернуться к какому-то дому… и еще что-то сделать, понять бы еще, что…
Идти.
Идти вдоль.
Зачем-то, зачем-то… не понимаю, зачем…
Замираю, прислушиваюсь к себе, – что-то неуловимо переменилось, понять бы еще, что именно.
Нет.
Не понимаю.
Иду дальше – вдоль, вдоль, вдоль, – снова что-то неуловимо меняется, что-то…
Отступаю назад.
Смотрю на синий квадрат на доме, ёкает сердце.
У-Л-И-Ц-А…
И – ослепительной молнией в голову мысль – улица – это вдоль, это когда вдоль, идешь, идешь.
Понимаю, что нужно стоять здесь, вернее, даже не стоять, а уворачиваться от прохожих, чтобы не налетели и не сбили с ног. Пройти вот туда, не вдоль, а поперек, вперед, вперед, мимо идущих навстречу – смотрю в пустые стеклянные лица, мне страшно, понимаю, что раньше я никогда не видел таких лиц…