Коффи проходит милю

– Спорим, я знаю, кто включил ту проклятую сирену, - сказал Долан.
– Это, должно быть, одна старая сучка с когтями вместо рук. А теперь иди отсюда. Мы с Поли еще не закончили свой разговорчик.

– Его имя - мистер Эджкум, - парировала она, - и если я еще раз услышу, как вы называете его "Поли", то, думаю, смогу пообещать вам, что дни вашей работы в Джорджии Пайнз будут сочтены.

– А кто, по-твоему, ты такая?
– Долан надвигался на Элен, пытаясь смеяться, что у него не очень получалось.

– Я думаю, - спокойно отчеканила она, - что я - бабушка человека, который в настоящее время является спикером Палаты представителей штата Джорджия. Человека, который любит своих родственников, мистер Долан. Особенно пожилых родственников.

Вымученная улыбка сползла с его лица, как написанные мелом буквы, стертые с доски влажной губкой. Я прочел на нем неуверенность, сомнение, не берут ли его на пушку, страх, что это правда, ведь логически рассуждая, все легко проверить, она это знает, следовательно, не лжет.

Вдруг я засмеялся, и хотя смех прозвучал резковато, он был искренним. Я вспомнил, как часто Перси Уэтмор грозил нам своими связями тогда, в трудные старые времена. А теперь, впервые за мою долгую жизнь, такая угроза возникла снова... но сейчас она высказана в мою пользу.

Брэд Долан посмотрел на меня свирепо, потом перевел взгляд на Элен.

– Сначала я думала оставить все без последствий, - сказала Элен. Я уже старая, и незачем осложнять себе жизнь. Но когда моим друзьям угрожают и плохо с ними обращаются, я этого стерпеть не могу. А теперь убирайтесь. И без единого слова.

Его губы шевелились, как у рыбы, - ах, как ему хотелось сказать одно слово (наверное, то, что рифмуется со словом "штука"). Но он его не произнес. Долан бросил на меня последний взгляд, потом прошагал мимо нее в коридор.

Я глубоко-глубоко и шумно вздохнул, когда Элен ставила поднос передо мной, а потом села напротив.

– А твой внук правда спикер Палаты?
– спросил я.

– Да, правда.

– А что тогда ты делаешь здесь?

– Спикер палаты штата - достаточно высокая должность, чтобы разделаться с таким тараканом, как Брэд Долан, но она не приносит богатства, - сказала Элен, смеясь.
– А кроме того, мне здесь нравится. Я люблю компанию.

– Принимаю это как комплимент, - ответил я полыценно.

– Пол, ты себя хорошо чувствуешь? У тебя такой усталый вид.
– Она протянула руку через стол и убрала мои волосы со лба. Прикосновение ее скрюченных пальцев было прохладным и удивительным. На секунду я закрыл глаза. Когда я открыл их снова, то принял решение.

– Я в порядке. И я почти закончил. Элен, ты бы не хотела кое-что прочитать?
– Я предложил ей страницы, которые неловко сгреб вместе. Наверное, они теперь лежали не по порядку - Долан и впрямь меня сильно напугал, - но они были пронумерованы, и Элен легко могла бы сложить их, как надо.

Она задумчиво посмотрела на меня.

– Ты закончил?

– То, что здесь, ты прочтешь до обеда. Если, конечно, сможешь разобрать.

Она наконец взяла листки и посмотрела на них.

– У тебя очень хороший почерк, даже когда рука уже явно устала, заметила она.
– Я легко смогу прочитать.

– А когда прочтешь это, я закончу все остальное, - сказал я.
– И тебе останется всего на полчаса. А потом... если тебе все еще будет интересно... я смог бы показать кое-что.

– Это связано с твоими прогулками по утрам?

Я кивнул.

Она сидела и обдумывала мои слова довольно долго, лотом кивнула сама себе и поднялась с пачкой листков в руке.

– Я опять пойду на улицу, - сообщила она.
– Солнце сегодня такое теплое.

– А дракон побежден, - заметил я.
– На этот раз прекрасной леди.

Элен улыбнулась, наклонилась и поцеловала в чувствительное место над бровью, что всегда заставляло меня вздрагивать.

– Будем надеяться, что так. Но по своему опыту я знаю, что от драконов типа Брэда Делана нелегко избавиться.
– Она помедлила. Счастливо, Пол. Наде-юсь, ты сможешь победить все, что так тебя мучает.

– Я тоже надеюсь, - произнес я и подумал о Джоне Коффи. "Я не смог ничего сделать, - сказал Джон.
– Я пытался, но было уже поздно".

Я съел яичницу, которую она принесла, выпил сок, а гренок оставил на потом. Затем взял ручку и снова начал писать, думая, что это уже в последний раз.

Одна последняя миля.

Зеленая миля.

2

Когда мы привели Джона обратно в тоннель бло-ка "Г", тележка стала уже не роскошью, а необходимостью. Я очень сомневаюсь, что он смог бы преодолеть тоннель сам, идти на корточках гораздо труднее, чем во весь рост, отнимает больше сил, а потолок в проклятом тоннеле слиш-ком низок для таких, как Джон Коффи. Мне было страшно подумать, что он мог свалиться в тоннеле. Как мы объ-ясним это, ведь и так придется объяснять, почему мы на-дели на Перси смирительную рубашку?

Но у нас, слава Богу, была тележка, и Джон лежал на ней, словно вытянутый из воды кит, а мы толкали ее назад к лестнице, ведущей в складское помещение. Потом он слез, шатаясь, и просто стоял, опустив голову и тяжело дыша. Кожа его стала такой серой, словно его обваляли в муке. Я подумал, что к полудню он окажется в лазарете... если вообще не умрет.

Брут бросил на меня печальный, полный отчаяния взгляд. Я ответил ему тем же.

– Мы не в состоянии его нести, но мы можем помочь ему, - сказал я.
– Я возьму его под левую руку, а ты - под правую.

– А я?
– спросил Харри.

– Ты пойдешь позади нас. Если он вдруг начнет падать на спину, подтолкнешь его вперед.

– А если не получится, присядешь там, куда он будет падать, и смягчишь удар, - сострил Брут.

– О Боже, - слабо простонал Харри, - тебе предстоит пройти все круги ада, а ты еще и смеешься.

– У меня просто есть чувство юмора, - заметил Брут. Наконец нам удалось поднять Джона по лестнице.

Больше всего я боялся, что он потеряет сознание, но все обошлось.

– Иди вперед и посмотри, нет ли кого в складе, - задыхаясь, велел я Харри.

– А если есть?
– спросил Харри, пролезая у меня под мышкой. "Привет из Эйвона" и назад?

– Не умничай, - осек его Брут.

Харри слегка приоткрыл двери и просунул голову внутрь. Мне показалось, что он находился там целую вечность. Наконец он повернулся, и лицо его было почти радостным.

– Горизонт чист. И все тихо.

– Будем надеяться, что так и будет, - сказал Брут.
– Пошли, Джон Коффи, мы уже почти дома.