Когда боги спустились с Небес

Таинство Матери-Земли

Нинхурсаг была богиней со многими именами. Иногда её называли Мами (Мать), иногда Нинти («Госпожа жизни»), а иногда Нинту («Госпожа родов»), было ещё несколько имён.[184] Но каким бы ни было её официальное имя, она всегда была известна как «Ботня Чрева».

В свете приведённых выше текстов кажется странным, что учёные не поняли, что Нинхурсаг, Богиня Чрева, является Матерью-Землёй. Она была, помимо всего прочего, богиней Земли и одновременно Богиней Чрева.

Сейчас мы рассмотрим, почему учёные уклонились от такого очевидного заключения. В приведённой ниже короткой легенде «Сотворение человека Матерью-Богиней» описано самое великое созидательное достижение Нинхурсаг – творение самого человека. Однако Нинхурсаг изображена в виде не планетарного чрева, а существа, подобного человеку. Она разговаривает, замешивает глину, приказывает своим четырнадцати помощникам по родовспомогательной деятельности, и её «ноги» целуют благодарные ануннаки. Однако любые подозрения о том, что Нинхурсаг могла быть человеком или, возможно, первым создателем детей из пробирки, развеивают заключительные строки текста.

Старая вавилонская версия легенды начинается так:

(Великие боги) воззвали к богине,

Мами [Нинхурсаг], мудрой акушерке богов:

«Ты искусная мать-чрево,

Создательница человеческого рода

Сотвори «лулу» [примитивного человека] и пусть он влачит ярмо!

Пусть человек возьмёт на себя труды богов!»[185]

Затем с помощью Энки Нинхурсаг собрала свою рабочую группу из четырнадцати богинь рождения – буквально четырнадцати матерей.

С этого места вавилонская табличка сильно повреждена, но продолжение истории можно найти в ассирийской версии легенды:

Прозорливый Энки и мудрая Мами [Нинхурсаг]

Пришли в Дом Судеб,

Призвали четырнадцать матерей.

Он [Энки] замесил глину в её присутствии…

Когда она [Мами] закончила заклинание,

Она взяла четырнадцать кусков глины

И семь кусков положила направо,

Семь – налево.

Между ними она положила кирпич…

Из семи и семи матерей

Семь понесли мальчиков,

А семь – девочек.[186]

Следует сказать, что возникает впечатление, что всю процедуру по созданию человека проводили явно в лабораторных условиях, используя человеческих богинь рождения и «дома рождения» людей. Однако при более тщательном изучении можно найти очень важные несовпадения с этой картиной.

Например, после прочтения всего текста становится ясно, что автор делает акцент то на четырнадцати матерях, то на единственной «Беременной» или «Матери-чреве», причём в последнем случае в виду имеется именно Мами, или Нинхурсаг. Так, сразу после строчек «Семь понесли мальчиков, а семь – девочек» мы читаем:

Мать-чрево составила из них пары.

Облик людей Мами создала…

Когда Беременная родила…[187]

Множественное число здесь превращается в единственное. Более того, кирпич, помещённый между четырнадцатью кусками глины и, следовательно, между четырнадцатью матерями, оказывается внутри единственной «беременной женщины», а именно – самой Мами:

В Доме женщины в тягости

Семь дней кирпич лежал.[188]

Этим Домом женщины в тягости, по моему мнению, и была Земля. Этот вывод можно сделать из предпоследней строчки текста, в которой говорится, что «раздражённые» бурно радовались в «Доме женщины в тягости». Раздражёнными, конечно, были ануннаки, чьё бремя теперь было переложено на плечи людей, – отсюда их радость и стремление целовать ноги Нинхурсаг. Основным моментом, однако, является утверждение, что ануннаки жили в подземном мире – т. е. внутри Земли. Следовательно, «Дом женщины в тягости» также должен быть внутри Земли. А самой женщиной в тягости – Мами или Нинхурсаг – и была сама Земля, Мать-Чрево.

Но что нам делать с четырнадцатью матерями-чревами? Если мы воспримем текст буквально (а это опасный подход, однако оправданный в данном случае), то путаницу можно разрешить, предположив, что четырнадцать матерей находились внутри единой Матери-Чрева. Это имеет смысл. Это также объясняет постоянные перестановки акцентов, а также место кирпича, который положили между несколькими матерями, но внутри Дома Мами. Четырнадцать матерей, таким образом, являются второстепенными чревами внутри Чрева, а их количество символизирует священное и счастливое для зачатых мальчиков и девочек число 7.

Всё это наводит на интересную мысль. Чем на самом деле был «кирпич», помещённый внутри Матери-Чрева, но между второстепенными матками? Ясно, что кирпич символизирует начало строительства – закладку фундамента. В данном контексте начатое строительство было строительством жизни. Более того, кирпич, заложенный в фундамент жизни, был помещён в матку Матери-Земли.

Следовательно, «кирпич» вряд ли был обычным глиняным кирпичом – это предположение подтверждается тем фактом, что прозвищем Нинхурсаг было «лазуритовый кирпич».[189] Из других легенд мы узнаём, что лазурит был совершенным небесным камнем. И одновременно главным материалом для строительства дворца Эрешкигаль в подземном мире. Если сложить все части этой головоломки вместе, то даже при том минимуме знаний, которым мы обладаем, не нужно быть гением, чтобы понять, что лазуритовый «кирпич» был принесён с Небес на Землю.

Этот «кирпич», скорее всего, был метеоритом, а метеорит символизирует начало жизни на Земле.[190]

Любовь в горах

Примерно 35 веков назад вавилонский поэт писал:

Кто может постичь мысли богов в глубине Небес?

Мысли тех божественных глубоких вод, кто измерит их?

Как невежественный люд может постичь пути богов?[191]

Суммируя сказанное в этой главе, можно признаться, что мы, современные люди, также невежественны в своём понимании древних богов. По мнению учёных, «глубина Небес» – это всего лишь тропосфера Земли, где плавают пушистые белые облака, или, в лучшем случае, то место, откуда тёмные грозовые тучи посылают на землю дождь, град и молнии.

И, чтобы ещё больше углубить рану, те из нас, кто не зашорен представлениями о богах природных сил, в равной степени заходят в тупик со своими фантастическими идеями о богах из плоти и крови, спустившихся с небес в облике древних астронавтов, прилетевших с других планет.

Воистину человеческий род не способен измерить пути богов в водной глубине Небес.

В этой главе мы уже рассмотрели несколько примеров, которые показывают, что в представлениях древних людей Небеса были горой, которая разрушилась и упала на Землю.

Был Уран, верховный бог греческого пантеона, который «пьяный» сошёл на землю, чтобы «пронзить её тело». Его имя буквально означает «Небесная Гора».

Был Энлиль, первый сын Ану, который также сошёл на землю и расколол сё поверхность мотыгой. Он оплодотворил Нинлиль рекой семени. Он ввёл свой «фаллос» в «гору» и разделил год на «лето» и «зиму». Его самым распространённым прозвищем было «Великая Гора».

Был Энки, брат Энлиля, которого не называли «горой», но, тем не менее, он тоже сошёл с Небес в «барке», окружённой камнями и водами. Он создал холмы и насыпи на Земле, заполнил реки семенем и оплодотворил «Госпожу Горы».