Когда летом выпадет снег…

— Ничего, лошадка смирная, — конюх между тем похлопал кобылку по холке и помог мне на нее забраться. Спокойно, Дэш, сказала я себе, ты ведь когда-то в школе занималась конным спортом. Вспоминай, как это делается!

Пока я устраивалась на своей кобылке поудобнее (с моей точки зрения), подъехал лорд Дэвид. Господи, где они только откопали этого красавца, подумала я, любуясь его гордой посадкой. Прямо настоящий дворянин, аристократ крови! Лорд Дэвид галантно приподнял шляпу и спросил:

— Вы позволите мне сопровождать вас на охоте?

— О, конечно, — я вдруг почувствовала, как краска заливает мне лицо. Смутилась, в общем, и сама не поняла, почему. Словно я первый раз на свидании, и меня вот-вот поцелуют, а я еще не знаю даже, что это такое… Я только подумала об этом, а он уже сделал. Представляете, до чего я удивилась. Мы всего пятнадцать минут знакомы, а уже целуемся! Надо отметить, целоваться он умел. У меня щеки уже не просто горели — пылали, хоть прикуривай об них. И уши. Остальные все, конечно же заметили. «Это хорошо», — прошелестел «грызучий близнец». — «Это тебе на пользу! Пусть думают, что ты невероятно легкомысленная особа. Легкая добыча.»

Старшему Каррику, кажется, было не по вкусу, что Дэвид так сразу стал за мной ухаживать, а я его не только не отпихивала — наоборот, мне все пока что очень нравилось. На охоте мы скакали рядом, нога к ноге, колено к колену, и на папочку обращали внимания столько же, сколько на траву под копытами лошадей. Но лорд Каррик все время крутился поблизости и так строго сдвигал брови, что я в конце концов насмешливо спросила:

— Ты на все свои свидания берешь папу?

— Вот еще! — возмутился Дэвид. — И при чем здесь вообще мой отец! Что ты выдумываешь!

Тем не менее на стоянке он отъехал в сторону, и я имела удовольствие наблюдать, как папа с сынулей выясняют отношения. Сценка была та еще — прямо исторический фильм. Они даже говорили между собой по-немецки — дело, мол, касается их двоих. Правда, говорили с такой экспрессией — только дурак не понял бы, о чем шла речь. Девица в темно-синем все это время выглядывала из-за ближайшего кустика и пыталась по мере сил строить лорду Дэвиду глазки. Ничего у тебя не выйдет, дорогая моя, торжествующе подумала я, глядя, как Дэвид подъезжает ко мне — ах, до чего же он хорош в седле!

— Отец, видите ли, все хочет, чтобы я невесту нашел. Ну, а я с этим, понятно, не тороплюсь. Скажите, вы ведь недавно прибыли сюда? Я здесь уже третий раз в гостях, а вас вижу впервые.

— Да, сегодня днем.

— Сегодня? — изумился он. — Но ведь последний заезд состоялся неделю назад, насколько мне известно.

Я мысленно прикусила язык и обругала себя последней дурой. Придется что-нибудь соврать, а впрочем, вполне сойдет и версия мадам.

— Понимаете, — начала я нарочно медленно, словно соображая, что же сказать, — понимаете, у меня были проблемы с мужем. Я не хотела, чтобы он узнал об этой программе и договорилась с мадам… ой, ну вот, забыла, как ее зовут…

— Миссис Уолден, — вежливо подсказал Дэвид.

— Господи, до чего я забывчива, подумать только! Так вот, я договорилась с миссис Уолден, что я приеду позже всех. Из-за мужа.

— Ох, уж эти мне мужья хорошеньких женщин! — кокетливо произнес Дэвид, подгоняя коня тонким хлыстиком. — Все-таки тяжело семейным людям. В принципе, я не спешу обзаводиться семьей именно поэтому. Начнутся проблемы, ревность, не дай-то Бог. Нет, я человек свободный. Что ни говори, а свобода — великая вещь!

— Вы совершенно правы, — ответила я, наблюдая, как девица в синем шепчется с другой, темноволосой и довольно симпатичной девушкой в зелено-бежевом платье. — Жаль, что я так поздно поняла это.

— Лучше поздно, чем никогда! В общем-то, всегда можно разорвать брачный контракт, и чем скорее, тем лучше. Главное, чтобы вы при этом ощущали себя полностью свободной, хозяйкой обстоятельств и самой себя, понимаете?

Господи, ну что за идиот, подумала я и послала Дэвиду очередную ослепительную улыбку.

— Вы просто читаете мои мысли. Послушайте, сколько времени мы уже едем?

— О, совсем недолго. Парк Солсбери огромный, его и за день не объехать.

— А вы хорошо его знаете? — осторожно спросила я. Слава Богу, Дэвид ничего не заподозрил и вполне чистосердечно ответил, что парка он не знает, но, коли мне пришла охота, то может сопровождать меня в экспедиции.

— О, нет, ну что вы, я терпеть не могу больших путешествий и всяких там неизведанностей.

— А-а, — разочарованно протянул он, нагибаясь ко мне с седла. Я сделала вид, что едва не падаю, и отъехала. Мне вдруг совершенно расхотелось целоваться с ним. И вообще, какой-то он странный. Как конфетка, сладкий — фу! Ладно, плакать не станем. Найду себе другого. Потом я решила, что Дэвид может мне сгодиться. Дэвид, правда, едва не угодил в сети темно-синей девицы, но я так состроила ему глазки, что он мигом ее бросил и вернулся ко мне! И вовремя. Не знаю, в чем там состояла охота, мы почти не охотились, ни зайчонка не затравили, зато в конце концов приехали к громадному домищу. Не дому, а именно домищу. Какое-то чудище среди домов. На редкость безобразно выстроен — тут тебе и башенки на крыше, и флюгера какие-то, а уж окон всяких-разных понатыкано!

Хозяина дома видно не было. Тем не менее вся компания дружно повалила в прихожую, а оттуда — в столовую. Дэвид отстал — возможно, его опять подцепила унылая девица, но мне надоело за ним следить, и я занялась рассматриванием столовой. Столовая была довольно мрачная, в рыцарском вкусе, с огромным камином, который явно с полгода не топили. На стенах разная ерунда висит — рога там, мечи и прочее.

— Извините, — поинтересовалась я у девушки в сером шелковом платье, расшитом серебряной нитью по вороту и рукавам, — а где же хозяин?

Та оглянулась, приложив палец к губам.

— Чш-шш, — разве вы не знаете? Хозяина этого дома никто никогда не видел. И упаси вас Господь спросить еще что-нибудь подобное.

— Да что вы говорите? — кажется, у меня вполне убедительно получилось изумление.

Девушка чуть помедлила, потом вдруг рассмеялась и в свою очередь спросила:

— Скажите, а вы что-нибудь помните о себе?

Вот тут я и правда изумилась:

— То есть?

— Ну… откуда вы, как сюда попали, и так далее.

— Н-не знаю, — вырвалось у меня. От неожиданности скорее. А может, сработал какой-то неизвестный мне рефлекс. Во всяком случае, правды я ей не сказала почему-то.

— Жаль, — девушка вздохнула явно с разочарованием. — Меня зовут Мэй Джонстон.

— Очень приятно. Дария Молэн.

— Вы француженка?

— Нет. Вообще-то по матери я ирландка. Мою мать звали Сузи О’Брайен.

— А мою — Мари-Клод Гешан.

— Очень приятно. Вы из Канады, наверное?

— Ну… в общем-то да, я эмигрировала сюда после того, как Канада объявила о полной своей самостоятельности и вступлении на путь демократии.