Когда осенние печали. Часть 3

Проводив взглядом Наталью, Анна ещё несколько секунд помедлила, потом снова поднялась, взяла в руку щепоть душистой приправы и принялась натирать розоватую поверхность тушки цыплёнка.

…Действительно… Как она могла забыть?! Уже меньше, чем через месяц – их с Сашей юбилей… Тридцать лет совместной жизни. Разговоры о нём идут уже с конца лета – Наташа написала сценарий, Дима сочинил для родителей песню, внуки тоже готовят поздравления… Конечно, все подробности праздника хранятся в глубочайшем «секрете» от виновников торжества… Но разве можно что-то утаить в их семье, когда на подготовку брошены силы всего творческого коллектива Дмитрия? Ребята, которых Анна и Александр знают уже много лет, с энтузиазмом разучивают поздравительные номера, художники рисуют плакаты… режиссёр уже ставит театральное действо и даже снят видеоролик, а Валерик нет-нет да и проговорится бабушке, что он видел на сцене творческого центра, куда часто его берут родители.

Самой Анне поручено только составить список гостей… и сделать это она должна была ко вчерашнему дню. А – вот… совершенно забыла. Да и не хотела она такого пышного торжества… В крайнем случае рассчитывала на ужин в ресторане, в узком семейном кругу.

Но дети всё решили по-своему…

– Ну, что, готово?.. – появившийся через полчаса в квартире родителей Дмитрий выжидательно застыл в дверях кухни. – Элеонора мне весь телефон оборвала. Ждёт список…

– Дима, а зачем ей список?.. – Анна оторвала взгляд от листа бумаги, на котором Наташа под её диктовку выписывала фамилии предполагаемых гостей. – Ей же главное – количество?

– Это секрет, - Димка поднял вверх указательный палец. – И разглашению не подлежит.

– Нам с папой как-то неловко… Не серебряная же свадьба…

– Вот именно – не серебряная… А – жемчужная! – Наташка бросила многозначительный взгляд на свёкра – видимо, поняв её какой-то определённый намёк, тот в знак согласия весело зажмурил и тут же открыл глаза. – Одно название чего стоит! Не то, что у нас с Димкой была – деревянная…

Этим летом, почти сразу после пятилетия сына, Дмитрий и Наталья отпраздновали свой первый семейный юбилей – пять лет совместной жизни, в простонародье называемое «деревянной свадьбой», и до сих пор вспоминали это весёлое событие и такие же весёлые подарки, полученные от музыкантов их группы – деревянные ложки, молоточки, множество скалок и даже одно коромысло. Уж где его раздобыли парни, осталось тайной за семью печатями, но Сашка Говоров торжественно клялся Наташе, что коромысло не украдено из какого-либо музея, а добыто относительно честным путём.

– А мне ваша деревянная очень понравилась, молодцы ребята, настоящее шоу устроили, - Александр тоже, видимо, вспомнил летнее событие и расплылся в улыбке. – Мне вообще ваша свадьба очень нравится, независимо от названия!

– Да уж, совпало… - сын шутливо почесал макушку. – Но мы не нарочно… Так получилось…

По независящим ни от кого причинам свадьба Дмитрия и Натальи пришлась в аккурат на день рождения Морозова-старшего. Тогда, после рождения Валерки, Наташа надолго попала в больницу. Её выписали, когда малышу был уже почти месяц. Всё это время с ним была Анна – благодарность к свекрови навсегда поселилась в Наташкиной душе, несмотря на то, что та всё ещё была против их с Димкой союза… На следующий день после выписки Наташа поехала с сыном в ЗАГС – подавать документы на регистрацию ребёнка… но, узнав, что Валерку запишут пока на её фамилию, в отчаянии позвонила Диме… Всё произошло в течение каких-то двух часов – примчавшись к ней, молодой отец вынес решение: сначала регистрация брака, а уже потом – сына, на фамилию Морозов. Чмокающий пустышкой аргумент подействовал на работников ЗАГСа убедительно: уже через два часа молоые получили свидетельство о браке и под аплодисменты собравшихся к этому времени друзей отправились праздновать неожиданное событие, сдав мирно спящего Валерку бабушке с дедушкой…

Увидев счастливое лицо сына, Анна окончательно смирилась с его выбором, а именинник Александр быт откровенно рад такому «подарку» - не в пример супруге, он сразу по-отечески полюбил Наташу и всегда был на её стороне.

– Господи… - Анна покачала головой, - Сплошные события на год вперёд… Пять лет Валере в июне, в июле – ваша годовщина… сейчас, в ноябре – наша… в декабре – Наташе двадцать пять… в марте – мне пятьдесят… в августе – Диме тридцать… - она подняла на сына грустный и ласковый взгляд. – Не могу поверить, что тебе уже скоро – тридцать…

– Ещё не скоро, мам, - тот успокаивающе махнул рукой. – до августа далеко, почти десять месяцев… О… телефон… - услышав сигнал, он вытащил из кармана брюк телефон, посмотрел на дисплей. – Элеонора… - нажал клавишу ответа, - Элеонора, я перезвоню минут через двадцать… - отключившись, кивнул жене. – Наташ, ну, что там, всех записали?..

– Сейчас, Дим… - Наташа посмотрела на Анну и Александра. – Вроде бы всех вспомнили? Никого не забыли?

– Кажется, всех, - Анна удовлетворённо кивнула.

– А мне кажется – нет… Ребята… - Александр обвёл взглядом всех присутствующих, потом остановился на Анне. – Аня… я понимаю, что, может, вы будете против… Но… я хочу пригласить Лёньку… Всё же он был у нас свидетелем.

– Лёню?.. – при имени Лапина Анна невольно покраснела. Чувствуя это, нарочно открыла духовку и начала поливать соком шкворчащую курицу. – Я не знаю, Саш… Мы же приглашаем Милу… Как оно будет выглядеть?..

– А мне кажется, ничего страшного не произойдёт. Они же иногда общаются – когда Кристина приезжает?..

– Не знаю… Мне кажется, ему сейчас вообще не до торжеств…

– Тем более, - Морозов развёл руками. – Пусть развеется! Как говорится, кто старое помянет… Димка, а ты как думаешь?

– Ваш юбилей – ваши гости… - Дима неопределённо пожал плечами.

– Наташенька, а ты? – свёкор посмотрел на невестку.

– Так Дима уже сказал. А я – как Дима…

– Ань… ну, за тобой последнее слово…

– Решай ты…

Сказать, что Анна была не в восторге от предложения супруга, значило не сказать ничего. Присутствие её пусть и бывшего, но всё же любовника на свадебном юбилее казалось ей сейчас чуть ли не кощунством. К тому же, конфликт с Леонидом, разгоревшийся около пяти лет назад, окончательно поставил точку в дружеских отношениях семей Лапиных и Морозовых.

Тогда Лапин несправедливо обошёлся с Димкой, заставив выплачивать ему стоимость разбитой аппаратуры, хотя сам Дима не имел к этому никакого отношения – погром в студии устроила Кристина. Она никак не могла простить Дмитрию его женитьбу на Наташе, и всеми способами пыталась заполучить парня обратно… Когда, наконец, поняла, что вернуть прежние отношения невозможно, решила подставить… Студия и вся разбитая аппаратура принадлежали её отцу. Не разобравшись, Лапин повесил огромную сумму на младшего Морозова, хотя его непричастность была очевидной… Кристину Димка не выдал – из врождённого благородства… деньги, заработанные им и Наташей за новогодние выступления, пошли на уплату долга, хотя были обещаны на операцию Наташиному отцу…

Когда всё выяснилось, и Анна, и Александр перестали общаться с Лапиным. Деньги Диме он, в конце концов, вернул – но не потому, что раскаялся в своём несправедливом поступке. Это был акт благодарности: вскоре после инцидента со студией Дима спас Кристину от верной гибели – горел ночной клуб, а девушка находилась в кабинете отца, закрытая им на ключ. Сам теряя сознание, Дмитрий кинулся в полностью задымлённое помещение и вытащил Кристину на улицу – к Леониду, который уже не верил в спасение дочери.

Их дороги тогда разошлись надолго – вплоть до того дня, когда Лапин прострелил себе лёгкое. Морозовы не смогли не навестить больного… Их отношения не наладились, но теперь они изредка перезванивались. Вернее, звонил Александр. Их разговоры с Леонидом были недолгими, скорее – дежурными, и Анна замечала, что отходчивый Саша уже сам чувствует неловкость, будто разрыв произошёл именно по его вине.

Сама она не испытывала потребности в общении с Лапиным – как любовник он давно её не интересовал, а как друг умер в тот момент, когда обидел её сына.