Когда поют сверчки

Когда после последнего взрыва мы разгребли щебень, то обнаружили в скале углубление с поворотом – достаточно большое, чтобы загнать туда мой пикап, и достаточно высокое, чтобы стоять в полный рост. Пол в углублении оказался сравнительно ровным и почти горизонтальным, поэтому мы выгребли мусор, повесили пару фонарей и построили вдоль стен деревянные нары. В самые жаркие летние месяцы мы частенько ночевали в этой «пещере»: ее каменные стены нагревались медленно, и воздух в ней долго оставался прохладным. Там было тихо и безопасно.

Подземная часть мастерской была, однако, маловата для наших целей, поэтому нам пришлось пристроить к скале просторную надземную часть. После этого нам оставалось только установить внутри печку-чугунку, чтобы не мерзнуть зимой. Вели в мастерскую широкие сдвижные ворота, в которые могли въехать бок о бок сразу два автомобиля.

Подозреваю, что за какие-нибудь пять минут Чарли мог бы поведать об инструментах и строительстве куда больше, чем я когда-нибудь узнаю, но, как все хорошие учителя, он действовал терпеливо, методично и последовательно и никогда меня не торопил. Он даже поручил мне проработать окончательную отделку мастерской, когда основные строительные работы были закончены.

В конечном итоге мы обшили стены мастерской кедровыми панелями, а по потолку пустили массивную стальную балку с системой подвижных талей, с помощью которых можно было поднимать и перемещать тяжелые или громоздкие предметы: лодки, двигатели и прочее. Мы смонтировали на потолке четыре вентилятора и несколько утопленных светильников, сдвинули в угол печку-чугунку и провели провода, ведущие к десяти музыкальным колонкам системы кругового звука, часть которых выходила наружу.

Совершив рейды в «Хоум депо», «Ловз» и «Сирс», я позаботился о заполнении полок и стеллажей разного рода инструментами. Так, я купил две ленточных пилы, фуганок, три дисковых шлифовальных машинки, несколько рашпилей и напильников, деревянную киянку, тиски, мини-дрель, два лобзика, пресс-перфоратор, ручной электрический рубанок, два набора ручных инструментов, в которые входили отвертки, гаечные ключи, трещотки с разноразмерными головками и прочие необходимые мелочи, а также самый разнообразный электроинструмент – как с питанием от сети, так и аккумуляторный. Для всего этого я приобрел четыре трехсекционных инструментальных шкафа на колесиках высотой футов в шесть каждый, так что когда я добрался до финальной магазинной кассы (мне помогали четверо сотрудников магазина, тянувших и толкавших пять тяжело нагруженных тележек), у стоявших в очереди покупателей округлились глаза.

В инструменты Чарли просто влюбился. Они мне и самому нравились, и я потратил не меньше трех дней, чтобы разложить их самым рациональным образом. Мне удалось найти удобное место для каждого из предметов: теперь, чтобы взять нужный, достаточно было протянуть руку или в крайнем случае сделать шаг к ближайшему стеллажу или инструментальному шкафу. И когда началась настоящая работа, мы с Чарли почти не тратили время на поиски необходимых вещей.

Последним штрихом в оборудовании мастерской стали развешанные на укрепленных в стратегических местах крючках рулоны клейкой ленты. Она появилась в годы Первой мировой войны и поначалу применялась почти исключительно как перевязочное средство, однако за прошедшие сто лет человечество открыло еще несколько тысяч способов ее использования. И надо сказать, мы с Чарли чуть не каждый день придумывали, как еще можно употребить это замечательно изобретение.

Пока я заканчивал отделку мастерской, Чарли нанял бригаду специалистов, чтобы те помогли ему построить вдоль берега каменную подпорную стенку и ступеньки, которые спускались бы к причалу от того места, где мы планировали поставить дом. Ориентируясь на угол старой рыболовной базы, я разметил колышками площадку, потом заказал несколько бетономешалок и руководил парнями, которые заливали под будущий коттедж фундамент, а Чарли следил за каменщиками. По вечерам мы обменивались идеями и замечаниями.

Как-то Чарли сказал мне, что хороший дом строится вокруг печки, поэтому когда через неделю его бригада закончила подпорную стену, то по указанию Чарли еще и сложила камин в небольшой комнатке рядом с кухней. Но остались булыжники, и бригадир каменщиков, посмотрев на них, предложил:

– А не хотите яму [29] для барбекю? Материала на нее хватит…

Чарли оценил идею.

– Да. Сделайте ее здесь, – и показал где.

Рабочие быстро расчистили квадрат двенадцать на двенадцать футов между домом и мастерской, выкопали траншею, залили в нее бетон и воздвигли на нем довольно большую каменную печь, в которой можно было зажарить целую свинью.

29

В США, особенно в южных штатах, так часто называют специальный мангал или уличную печь-барбекю, которая помимо мангала может включать коптильню, камин и плиту с казаном.

Мастерская была готова и служила нам прекрасным подспорьем в работе, поэтому я решил вплотную заняться причалом. Зимой, пока уровень воды в озере был минимальным, мы установили двадцать четыре сваи, а сверху настелили толстые – два на шесть дюймов – доски. В то время у нас еще не было лодки, однако это ничего не значило. Наши планы простирались далеко в будущее, поэтому мы решили построить на причале трехместный двухэтажный эллинг, в который можно было бы заходить на лодке или на катере непосредственно водным путем. Эллинг мы снабдили гаражными воротами, которые поднимались и опускались по сигналу пульта дистанционного управления, а также электрическими подъемниками для лодок. Вдоль одной стены мы построили что-то вроде подиума, который был на три фута выше максимального летнего уровня воды, и поставили там шесть кресел-качалок. Второй этаж мы сделали полностью открытым – от непогоды его защищала только легкая алюминиевая крыша зеленого цвета, а по периметру установили легкое ограждение. Посередине мы поставили большой стол для пикника, а рядом повесили на столбах гамак для Эммы.

Со второго этажа открывался едва ли не самый красивый вид на южную часть озера. Оттуда было видно миль на пять, да и то лишь потому, что дальше оно изгибалось на юго-восток, где находилась плотина.

Строительство мастерской и эллинга внушило нам (мне в первую очередь) уверенность в собственных силах, поэтому к дому мы приступали почти без страха, хотя, если честно, эта работа была, конечно, более сложной. Как бы то ни было, фундамент уже застыл, готовый камин одиноко стоял посреди бетонного основания, и мы засели за сделанные Эммой наброски и планы. По ее задумке старая рыболовная база, в которой и было-то всего две комнаты, должна была превратиться в элегантный двухэтажный коттедж на берегу. Крыльцо и кухню решено было оставить, но все остальное предстояло возвести с нуля.

Чарли оказался любителем строить, что называется, с запасом, поэтому, когда мы начали возводить каркас, он ставил стойки рамы всего в десяти дюймах друг от друга. На мой взгляд, стойки можно было делать и не так часто, но с другой стороны, почему бы нет, ведь эту работу нам предстояло выполнить только один раз. Главное, Чарли был счастлив, да и я, по совести говоря, тоже был рад: нарисованный Эммой дом начинал понемногу становиться реальностью, и мы были исполнены решимости сделать его именно таким, каким она его себе представляла, включая мельчайшие детали отделки и цвета.

Когда каркас был готов, мы залезли туда, и Чарли напомнил мне, что говорила Эмма, когда, стоя на голой земле посреди только что расчищенной площадки, пыталась словами и жестами объяснить нам, каким она видит наше будущее жилище.

«Я хочу, – сказала она тогда, – чтобы казалось, будто в каждой комнате стоит по зажженной свече. Я хочу… чтобы и стены, и полы отливали живым золотом. Вот таким…» – И она показала на старые половицы кухни.

– Ну и где мы возьмем этот золотой отлив? – спросил я сейчас.

– Нам нужна сосна, – сказал Чарли и тоже показал на пол кухни. – Старая, выдержанная сосна, лучше всего – ядро сосны. К сожалению, теперь ни на одном лесоскладе такую не найдешь, а если найдешь, качество будет не то. Деревья, из которых делали такие доски, как эти, – он снова показал на старые половицы, – росли лет двести назад. Сейчас таких нет, а значит…

Это значило, что нам придется искать. Почти три месяца мы колесили по дорогам, забираясь все дальше в глушь. Завидев какую-нибудь одинокую старую ферму, мы очень вежливо спрашивали у недоверчивых, подозрительных хозяев, не будут ли они возражать, если мы разберем их старый, покосившийся амбар, сарай или конюшню, а бревна и доски вывезем? Большинство кивали, потом закрывали двери на засов и на всякий случай снимали со стены ружье, а мы ставили на первой же подходящей поляне палатку и в течение двух-трех дней корчевали старинные гвозди и перебирали доски, попутно изучая приемы мастеров, живших почти за сто лет до нас.