Когда расследование вышло не из-под пера, а из-под контроля
Шрифт:
– А мой огород причём?! – возмутилась тётушка.
– А притом, что если бы кое-кто из присутствующих не разбудил его до двенадцати, барсетка была бы цела! – сказала я и со значением посмотрела на тётушку.
– Ох, что же делать, что же делать! – заохала тётушка, оценив последствия своего грешка и махнула рукой – копайте.
Отдав нам на разорение свой огород, она не в силах сдержать своего горя быстро удалилась.
– Свет, давай сначала прокапаем на другой половине? – предложила я, чувствуя свою вину перед тётушкиным экспериментом.
Это, кстати, был не первый сорванный мною эксперимент, когда-то в детстве, я в первый же день своего пребывания в гостях у тётушки, пошла прогуляться по саду и наткнулась там на одиноко висящую на дереве черешенку. Рассудив, что ей просто незачем там висеть, я со спокойным
– Давай.
Мы перешли на другую сторону и снова взялись за лопаты.
– Слушай, Свет, а ты что всерьёз занялась бегом? – спросила я в перерыве между рывками.
– Да. – пыхтя, ответила Светка.
– И что, каждое утро будешь вставать в восемь утра? – не поверила я.
– Да, я твёрдо решила!
– Ну-ну! – не сдержала я усмешку.
К обеду мы прокопали ещё два рядка, и тут нас навестила тётушка. Увидев, что мы пока оставили в покое дорогую её сердцу картошку, она так обрадовалась, что чуть не забыла, зачем пришла.
– Ой, я же вас на обед зову! – опомнилась она на десятой минуте счастливого разглядывания наших согнутых спин, и мы радостно побросав свои лопаты, кинулись на кухню.
Аромат, тянувшийся оттуда, едва не сбил меня с ног. Пахло моим любимым борщом со сметаной. Я обожала его с детства и ела на завтрак, обед и ужин. Однажды, пребывая у тётушки на летних каникулах, я в два часа ночи проснулась от раската грома и решила пойти на улицу, посмотреть что там творится. Проходя к двери, я наткнулась на холодильник и тут же забыла про гром, ведь в холодильнике стоял мой вожделенный борщ. Я потихоньку и почти на ощупь, так как не зажигала свет, чтобы не быть застигнутой врасплох, налила себе полную тарелку и стала глотать его с огромной скоростью. За этим занятием меня и застала тётушка. Она слышала, как я ушла и решила посмотреть – уж не на улицу ли. Но, картина открывшаяся ей, лишила её дара речи, как впрочем, и меня, так как я так увлеклась, что заметила тётушку только когда она включила свет. Застигнутая на месте преступления, я уронила ложку под стол и стала активно её искать, стараясь подольше не покидать своего убежища, и тётушке пришлось выманивать меня оттуда веником. Я была в сильном волнении, которое впрочем, не могло сравниться с тётушкиным, потому что мало того, что была ночь, а я с непередаваемым удовольствием хлебала борщ при
свете полной луны, так я ещё и забыла его подогреть, а точнее, не захотела возиться. В тот же день было созвано экстренное собрание родственников, и другая моя тётушка была заслана ко мне домой с целью проверить – а не обнищали ли мы. В результате моя мама получила головомойку за то, что её ребёнок так оголодал, но, убедившись, что всё нормально, тётушка отбыла восвояси. Так вот, и теперь этот ароматный борщ заставил забыть меня обо всём на свете.После обеда стало слишком жарко, и мы решили немного отдохнуть, а за огород взяться вечером.
– Как я устала. – прошептала Светка, лежа на кровати и осматривая свои руки и причинённый им ущерб. – Ну точно, завтра мозоли будут.
– Перчатки надень. – посоветовала я.
– Уже поздно. – печально ответила она.
– Тогда не выступай! – разозлилась я.
– Вот ты всегда так, нет бы пожалеть меня! – обиженно прошипела Светка.
– Свет, если тебе от этого станет легче, то вот, смотри – у меня тоже две мозоли. – показала я ей свои ладони.
Светка облегчённо вздохнула и уснула. Я задремала, но меня разбудил Филька, заскочивший на кровать. По привычке, не открывая глаз, я спихнула его ногой на пол, но он так же по привычке залез назад. Он же грязный! – мелькнуло у меня в мозгу. Протянув руку, я схватила его за заднюю лапу и поднесла к глазам – Филимон был чистый и надушенный, видно, тётушка замаливала грехи. Я откинула возмущённо дребезжащего Филимона назад и снова стала засыпать.
– Настя! – прокричала вдруг мне на ухо тётушка.
Я вскочила и села на кровати. На соседней сидела Светка и сонно хлопала глазами.
– Настя! – радостно продолжила тётушка, – там соседи вашу сумочку в своём дворе нашли!
Мы со Светкой, на ходу запахивая тётушкины халаты, кинулись к соседям.
– Вот гад, чего его туда понесло! – ругалась по дороге Светка.
Заскочив к соседям во двор, мы остолбенели – дядя Коля, муж соседки тети Вали, держал в вытянутой в нашу сторону руке то, что ещё совсем недавно было сумочкой. И не барсеткой, а именно сумочкой, причём моей.
– Приплыли. – тихо заметила Светка.
– Вот, – объяснил дядя Коля, – у вашего Фильки утром забрали, извините, что сразу не отдали, торопились на работу.
– Спасибо. – ответила я и стала осматривать нанесённый ущерб – потерю кошелька, зеркала и косметички, в которой лежала наши со Светкою паспорта.
– Я повешусь! – пообещала Светка, разглядывая соседский огород, который был прополот и полит, причём, полит он был с утра, а прополот только что.
– Вы не будете возражать, если мы покопаем у вас в огороде? – спросила я тётю Валю.
Тётя Валя поморщилась.
– Походите, посмотрите, может, так увидите. – посоветовал нам дядя Коля.
Мы со Светкой прошли пол огорода, когда увидели свежевырытую землю. Светка помчалась за лопатами, а я осталась охранять это место, вдруг на него кто-нибудь посягнёт или Филимон примчится перепрятывать добычу. Взявшись дружно за работу, мы за полчаса вырыли яму мне по колено, но никаких признаков наших вещей не обнаружили.
– Слушай, – глубокомысленно заявила Светка, – я, конечно, понимаю, что Филька норная собака, но зачем ему нужна такая нора?
– Чтоб добро награбленное прятать, он же не дурак, на поверхности его оставлять, видишь, вон, ямка ещё глубже уходит, копай, давай.
Прокопав ещё немного, и не найдя ничего, мы устало присели на землю. К нам подошёл дядя Коля со стаканами компота.
– Держите. – протянул он их нам.
Мы с благодарностью посмотрели на него и приникли к компоту.
– Однако, крот! – уверенно сказал дядя Коля, заглядывая в яму.
Светка поперхнулась и плеснула на себя компотом. Дядя Коля поднял лопату и, усмехаясь, стал засыпать вырытую нами яму.
Побродив ещё немного по огороду и не найдя никаких следов, мы вновь обратились к тёте Вале с просьбой – вскопать её огород. Она согласилась, но никак не раньше чем через две недели.
– Но к этому времени наши деньги и паспорта могут сгнить. – стала увещевать её я.
Тётя Валя пожала плечами, похоже, расставаться со своей картошкой и помидорами раньше времени ей не очень хотелось.
– А как Филимон попал к вам во двор?! – пошла в наступление Светка.
Соседка пожала плечами и засмущалась.