Когда утихла буря

– Может быть, и меня прихватите?
– попросился Терентий Ефремович.

– Да уж без тебя никак не обойдешься!
– пошутил председатель, подсаживая старика в машину.

Когда все уселись, Галина выехала в степь и остановилась у холма, с которого хорошо была видна значительная часть участка пораженной степи, на котором работали помощники Шмелева. Они опрыскивали здоровую траву на границе с пораженными участками.

– Орест Викентьевич!-окликнула энтомолога Галина.-Какие у вас успехи?

Шмелев, рассматривавший что-то в стебельках травы, спрятал лупу в карман и торопливо направился к Сугробовой. По мрачному выражению его лица Галина догадалась, что дела у него неважные.

– Удивительно стойкие паразиты, - каким-то безнадежным голосом произнес Шмелев, поздоровавшись с председателем колхоза, агрономом и Терентием Ефремовичем.
– Окончательные выводы, впрочем, делать рановато.

Оставив Ореста Викентьевича продолжать начатую работу, Галина с председателем колхоза и агрономом решили объехать весь участок, пораженный вредителями. Терентий Ефремович, оставшийся с энтомологом, предложил Шмелеву свои услуги.

Когда Галина вернулась, Орест Викентьевич встретил ее все с тем же безнадежным видом.

– Мы перепробовали все средства, имевшиеся в нашем распоряжении,-доложил он.-Ни табачный экстракт, ни дэдэтэ и гексахлоран на них не действуют. Положительно не знаю, что еще предпринять...

Орест Викентьевич беспомощно развел руками и весь как-то съежился.

– А вы зря сокрушаетесь так, - заметил Терентий Ефремович.
– Если помните, то ведь и черепашка в 1939 году вела себя не лучше.

– Черепашка?
– переспросил Орест Викентьевич.
– Еурегистер интегрисепс! Как же, очень хорошо помню. Подлинное нашествие было.

– Так вот, - продолжал Терентий Ефремович, - травили мы этого самого еурегистера интегрисепса, а попросту говоря - клопа-черепашку и бензином, и хлором, и никотин-сульфатом, и карболкой, а он, как говорится, и в ус не дул. Некоторые, конечно, приуныли: нет, мол, на него погибели. Однако справились мы с ним, как вы, наверно, помните. Нашли против него козявку с мудреным названием - теленомус. Это маленькое насекомое оказалось естественным врагом клопа-черепашки. Да еще, помнится, курочки наши колхозные крепко нам помогли не одну тонну этой зловредной дряни склевали.

– Спасибо, дедушка, за ободряющие слова,-недовольно отозвался Орест Викентьевич.
– Хотя я пока ничего не могу придумать, чем бы этих паразитов прикончить.

– Не вы один над этим голову ломаете, - заметил Терентий Ефремович. Многие теперь этим делом займутся. Быть того не может, чтобы кто-нибудь да не додумался.

Тревожная ночь

Ночью разбушевался ветер. По определению Крылова, был он юго-восточного румба, силой в восемь баллов.

Галина не спала всю ночь. Два раза говорила по телефону с областью и Михаилом Александровичем Птицыным. Он обещал вернуться на следующий день,

Крылов тоже был взволнован всем происшедшим и не ложился спать, чувствуя себя на боевом посту.

Несколько раз заходил он к Галине, которая совещалась с сотрудниками опорного пункта о мерах борьбы с вредителями. Будучи ближайшей помощницей Птицына, Сугробова хорошо понимала ответственность, которая теперь ложилась на нее.

В тот же вечер Галина собрала комсомольскую организацию и предложила организовать тщательное наблюдение за степью вокруг опорного пункта, чтобы не продевать появления вредителей. Предложение было принято, и Сугробова обстоятельно объяснила девушкам, [обслуживающим лесное и полевое хозяйство опорного пункта, по каким признакам можно распознать приближение врага.

Затем состоялось совещание научных работников опорного пункта, на которое были приглашены не только энтомолог, агроном, геоботаник и почвовед, но также все десятники и бригадиры.

Когда Крылов в первом часу ночи зашел к Галине, она сидела за столом у широкого окна, за которым грозно шумели деревья и судорожно метались тяжелые ветви яблонь. Совещание только что кончилось, и в комнате кроме Галины и Шмелева, никого уже не было.

– Ну как,-спросила Галина,-не спадает ветер?

– Нет,-угрюмо ответил Василий, усаживаясь в угол кожаного дивана,-не спадает. Боюсь даже, что к утру усилится.

В комнате было душно. Ветер, проникавший в щели окон, не приносил облегчения. Казалось, что он теплее знатного воздуха. Орест Викентьевич, прохаживаясь из угла в угол, то и дело вытирал платком потный лоб. Лишь на короткое время он останавливался, тяжело переводя дух, и, ни к кому не обращаясь, уже в который раз произносил со вздохом:

– Вот ведь какой сюрпризец подсунула нам природа!..

– А мне хотелось бы все-таки знать, - спросила вдруг Галина, - откуда могли появиться у нас эти насекомые? Как вы думаете, Орест Викентьевич?

Изнывая от духоты, Шмелев присел на подоконик и, тревожно прислушавшись к завыванию ветра, нерешительно произнес:

– Почему бы не предположить, что они занесены к нам из глубин среднеазиатских пустынь?.. Как вы на это смотрите с метеорологической точки зрения, молодой человек?
– Орест Викентьевич повернулся к Крылову и нервно почесал бородку.

– Я только что просматривал синоптические карты за последние два месяца, ответил метеоролог.
– За это время несколько раз дули здесь сильные ветры юго-восточного и восточного направления, а в прошлом месяце был настоящий ураган. Он мог, конечно, занести частицы пыли или растительности с большого расстояния, а с ними, возможно, и этих столь необычайных насекомых.

– Вот видите!
– словно обрадовался Орест Викентьевич, обращаясь к Галине.-Другого объяснения пока у нас нет.
– И он продолжал развивать свою мысль, теребя шнурок старомодного пенсне: - Такие насекомые могли существовать и не очень далеко от нас, в одной из ближайших пустынь. Там, однако, для них были, очевидно, слишком суровые условия, и паразиты влачили жалкое существование. А тут вдруг к их услугам оказалась обильная пища, вот они и стали необычайно быстро размножаться.

Сугробова делала какие-то заметки в своей записной книжке.

– Откуда бы они ни появились, Орест Викентьевич,-сказала она,-совершенно несомненно, что это еще одно испытание устойчивости преобразования местной природы.

Галина встала из-за стола и пересела на диван к Крылову.

– Когда я разговаривала с Михаилом Александровичем,-продолжала она, помолчав немного,-он сообщил мне, что доложил на пленуме обкома о полной возможности вести на всех участках нашей степи сельское хозяйство.

– А тут вдруг форменный рецидив пустыни!-воскликнул Орест Викентьевич и как-то нелепо всплеснул руками.