Когда взойдет Северная звезда

Выносливость 3(-4)

…

Пивной бурдюк забил насмерть Палача, но ему самому оставалось жить считанные секунды. Когда все было кончено, из трупа высыпалось семь кристаллов: один голубой, а остальные белые. В мгновение ока на ринг выскочил мельник, в его руках сверкнула красная руна восстановления здоровья, и толстяк победно поднял щит. Зрители одобрительно заревели. А владелец Пивного бурдюка стал собирать кристаллы, вытирая нос рукавом. Толстяк в финале. А пока на этом все.

Я пробрался сквозь толпу и пошел искать Олис. В самом центре уже готовились к торжественной церемонии.

Посвящение

У колодца я столкнулся с Сиэль. Ее тут только не хватало. Это праздник лоргисов. Я отвернулся и хотел было проскочить мимо, но старуха остановила меня кривым посохом.

– Сегодня родится Северная звезда! – проскрипела она, звеня побрякушками, как сумасшедшая. – Помни, что боги играют со своими любимыми игрушками!

Я отмахнулся от нее, как от назойливой мухи. Надоело слушать этот бред. Провидица засмеялась мне в след и крикнула:

– Ищи тайны интерфейса под старым городом! Северная звезда!

Я старался не слушать ее, но последние слова почему-то въелись в голову. Только когда в центр площади стали выходить будущие воины, я все-таки забыл об этой ерунде. Старуха порой такое ляпнет, что держись.

Начиналось. Подростки выстроились в ряд. Их лица светились от счастья. Еще бы, через несколько минут, они станут воинами!

– Наконец-то я тебя нашла, - Олис окликнула меня. – Как ты?

– Погано.

Ее вопрос вернул меня к мыслям об отце.

– Хочешь, уйдем отсюда? – сказала она и взяла меня за руку.

– Нет, - я покачал головой, - сейчас будет самое интересное. Давай посмотрим.

И точно, загрохотали барабаны, и к новобранцам вышел староста Дорнс. Он дождался, когда закончится дробь и торжественно заговорил:

– Я!..

– Я!.. – повторили будущие воины.

Ударили барабаны.

– Клянусь во всем служить во благо деревни!..

– Клянусь во всем служить во благо деревни!..
– вторил хор.

Барабаны отстучали каждое слово.

– Где бы я ни был, все мои помыслы и действия будут только о деревне!..

– Где бы я ни был, все мои помыслы и действия будут только о деревне!..

Барабаны разнесли слова клятвы на всю округу.

– Моя жизнь принадлежит ей!..

– Моя жизнь принадлежит ей!..

Эхом отразились барабаны.

– Я никогда не отступлюсь от своей клятвы!..

– Я никогда не отступлюсь от своей клятвы!..

Грохот барабанов отдавался внутри каждого жителя деревни.

– Я – воин!..

– Я – воин!!!

Барабаны поставили оглушительную печать.

У меня прошли мурашки по коже. Я знал эти слова наизусть и повторял их вместе со всеми. Не знаю как, но только сейчас я понял, что крепко сжимаю руку Олис, а наши хвосты скрутились в тугой узел.

Дорнс достал большой белый кристалл и вручил его первому новобранцу – прыщавому крепышу Ларсу. И в его руках вспыхнул огонь. Ударили барабаны. Ларс выпучил глаза, будто ему срочно нужно в отходное место. Он вырос на голову, буквально на глазах. Плечи надулись. Руки окрепли. Хвост изогнулся дугой, а кисточка собралась в острый шип. Простая домотканая одежда, в которой ходят все подростки, натянулась и, казалось, что она вот-вот порвется по швам. Ларс стал воином первого порядка.

Следующим получил кристалл Гитс – тот худой неудачник. Но сверкающий камень сделал его воином.

Дорнс шел по ряду и раздавал кристаллы. Новые воины брали их в руки и мгновенно преображались. Когда изменился последний новобранец, староста развернулся к толпе и заговорил:

– Лоргисы, вы знаете, что мы живем благодаря тому, что свято соблюдаем закон: деревня – прежде всего!

Толпа одобрительно замычала.

– Но один из нас постоянно нарушает правила, - продолжил староста. – Он хочет погубить деревню. Все его действия – прямое неуважение к вам!

По толпе прошел ропот.

– Я говорю о Винсе, сыне покойного Филса!

От меня тут же оступились. Только Олис продолжала держать меня за руку.

– Винс! Я подвергаю тебя суду! – громогласно объявил Дорнс.

Меня словно сунули головой в сугроб. Суд – это позор для любого лоргиса! Я помню, как судили какого-то воина за трусость в битве. Для него все закончилось печально: его голого и безоружного изгнали из деревни. Наверняка он погиб мучительной смертью. Разве можно выжить одному?

Но не суд меня поверг в шок, а то, что отца назвали покойным. Нет. Он жив. И он вернется!

Ко мне подступили два бойца. Я увидел их глаза – непреклонные глаза воинов. Они выполнят любой приказ. Они защищают деревню. А она держится только на них. С меня сорвали Олис – буквально отодрали. Она держалась до последнего: кусалась, царапалась, кричала, но разве можно противостоять такой силе. Ее оттащили, заткнули рот, и барабаны скрыли стенания.

Я не сопротивлялся. Все казалось сном. Меня вытащили на середину площади, и я впервые увидел толпу. Обычно я находился среди зевак из первого ряда – когда ты в толпе, ты смелый, и сейчас я видел смельчаков, готовых бросать в меня камни, топтать, поносить словами. Для них я – уже жертва. Они еще не слышали приговор, но я уже под судом. А это значит – виновен.

– Свикс, сын, успокой свою подругу, - сказал староста.

И я увидел, как мой друг, с которым я провел все детство, с которым… да что сейчас вспоминать. Он перехватил Олис из рук воинов и поволок прочь. Он даже не взглянул на меня.

– Суд! – объявил Дорнс.

Будь у меня Интеллект прокачан хотя бы до двойки, я бы многое понял, но, увы, как и все будущие воины, я уделял внимание в основном Силе и Ловкости.

Суд

– Ни для кого не секрет, - начал рассказ староста, выхаживая взад-вперед, - что Винс, мягко говоря, устраивал мелкие неудобства почти каждому из нас. Это можно списать на детские шалости. Кто из нас не озорничал, когда был ребенком? Но он зашел слишком далеко. Несколько дней назад он чуть не убил провидицу. Вчера он до полусмерти избил воина!

Дорнс показал пальцем на Углорса. Тот опустил глаза и что-то замямлил себе под нос, но никто не расслышал его. После трансформации лицо толстяка изменилось, почерствело, приобрело волевой вид, и все синяки исчезли.

– Я бы закрыл на это глаза, - староста театрально взмахнул рукой, - а затем я узнал, что Винс украл порох для своих забав. Он наверняка и сейчас у него. Выверните ему карманы.

Воины выпотрошили меня, словно зайца. Один из них поднял мешочек. По толпе прошел ропот. Кто-то выкрикнул ругательство в мою сторону. Внутри действительно был порох – тот, что стащил Свикс. Я про него уже и забыл. Можно сказать, что это дело рук сына старосты, но я обещал ему молчать. Да и кто станет слушать меня?