Когда я падаю во сне

Среди осоки на одной ноге стояла белоснежная цапля, настороженно кося блестящим глазом. Опасаясь спугнуть ее, я медленно подошла к дереву и встала перед дуплом, похожим на открытый рот. Казалось, дуб хочет что-то удержать или, наоборот, выплюнуть.

Недолго думая, я засунула руку в дупло, стараясь найти внутри что-нибудь похожее на ленты. Я с детства ходила с папой и дедушкой на рыбалку и умела насаживать любую наживку, однако меня ни капли не вдохновляла идея сунуть руку в незнакомое место и почувствовать что-то кишащее и мягкое. Или оказаться укушенной.

Впрочем, я нащупала лишь кусок ткани, гладкий и ровный, с обработанными краями. Похоже, их там несколько. Ленты были хрустящими и свежими, как будто пролежали в дупле не очень долго. Я схватила их, и тут до меня донесся рокот мотора и тихая музыка. Я вздрогнула. То ли от моего движения, то ли от шума паркующегося фургона цапля расправила крылья и взмыла в воздух.

Сама не зная зачем, я засунула ленты в карман джинсов. Из фургона вышел Беннетт. Я застыла на месте, надеясь, что он меня не заметит. Довольно глупо, ведь он припарковался рядом с моей машиной. Я с детства привыкла верить, что все на свете должно подчиняться моим желаниям. К сожалению, эту дурацкую привычку не так-то просто искоренить.

Беннетт с невозмутимым видом остановился футах в пяти от меня:

– Привет.

– «Айрис», «Гу-Гу Доллс», – кивнула я в сторону замолкшего радио.

– Все та же Ларкин, – с улыбкой отозвался он.

– Нет, не та же. Просто от некоторых привычек трудно избавиться. – Я нахмурилась. – Ты что тут делаешь?

– Ну, я весь вечер просидел у Мейбри, ждал тебя в гости, а сегодня отправил несколько эсэмэсок, но ты не ответила. Заехал к Сисси, и она сказала, что ты куда-то умчалась, аж шины взвизгнули. В общем, я догадался, что ты здесь.

Вот в чем беда с людьми, которые всю жизнь тебя знают. Ничего от них не скроешь.

– Тебе не пришло в голову, что я хочу побыть одна? – вздохнула я.

– Ты же собираешься уехать, как только твоя мама придет в себя, так что я решил воспользоваться возможностью и поговорить.

Я направилась к машине, мечтая поскорее закончить разговор и посмотреть, что там у меня в кармане.

– Говори быстрее, Беннетт. Наверное, Сисси уже приготовила ужин.

Я взглянула ему в лицо. Не надо было этого делать. Я и раньше знала, что у него глаза цвета океана, мужественный подбородок и славная улыбка. Просто Беннетт и Мейбри были моими лучшими друзьями, а значит, физически не притягательными, как родственники. А потом мы вообще перестали дружить.

Посмотрев на Беннетта внимательно, я поняла, что он изменился, как и Джексон Портер. Мальчишеская мягкость исчезла, уступив место мужественной зрелости. Да, он выглядит весьма неплохо, но я ни за что на свете не скажу ему об этом, иначе он не оставит меня в покое.

Я всегда считал тебя красавицей. Кровь прилила к моим щекам.

– Давай не будем тратить время. Говори скорее.

Я открыла дверь автомобиля. Запищала сигнализация. Беннетт развел руками, словно извиняясь.

– Несколько месяцев назад вокруг Карроумора начали кругами ходить застройщики, пытаясь выяснить, кому он принадлежит и можно ли его выкупить. Твой отец попросил меня высказать свое мнение. – Он окинул взглядом полуразрушенный особняк. – Я подумал, тебе следует об этом знать. – Беннетт развернулся и направился к своей машине.

Я захлопнула дверь:

– Подожди! Ты не можешь просто так уехать. Рассказывай дальше.

– Не хочу отрывать тебя от ужина.

Я вцепилась в его рукав, как ребенок:

– Почему папа решил поговорить об этом именно с тобой?

Беннетт нахмурил густые брови:

– Ты вообще в курсе, что здесь происходило в последние годы?

Впервые за девять лет мне стало стыдно за скоропалительный отъезд. Тому была веская причина, я до сих пор в этом убеждена. Пока я жила в Нью-Йорке, мне казалось, что здесь все остается по-прежнему, люди и их взгляды не изменились. Глупо, ведь я-то сама изменилась, и еще как. Моя решимость не думать о прошлом и полностью переродиться куда-то испарилась, но я никогда бы не призналась в этом Беннетту.

– Нет. – Я перевела взгляд на старый дуб, думая о лентах в кармане.

Беннетт помолчал, словно ожидая, будто я скажу, что пошутила.

– У меня в Колумбии [15] небольшая фирма по переоборудованию старинных зданий для современного использования. Инженеры прокладывают коммуникации, не разрушающие внутреннее устройство дома, а архитекторы-реставраторы восстанавливают внешний вид и осуществляют надзор за проектом. Поэтому твой папа и обратился ко мне. Он сказал, Карроумором заинтересовалась одна строительная компания – та же, что построила элитный жилой комплекс и гольф-клуб на Паули-Айленде.

15

Колумбия – столица штата Южная Каролина.

– Звучит привлекательно, – произнесла я, по-прежнему мечтая поскорее смыться. – С этим местом меня почти ничего не связывает, так что можешь дать им мой номер, я с ними поговорю. Возможно, мне удастся убедить маму продать дом.

– Ларкин, ты что, серьезно? Знаю, особняк выглядит ужасно, но не все потеряно. Карроумор принадлежал твоей семье аж с восемнадцатого века, а еще земля и река… Представляешь, они спилят все эти старые деревья и налепят здесь кучу одинаковых коттеджей. Просто кощунство! Поэтому твой отец и решил поговорить со мной. Он хотел узнать, есть ли какие-то другие варианты. Например, попробовать восстановить дом.

– Но зачем его восстанавливать? – раздраженно спросила я. – У мамы с папой вполне уютный дом, я там не живу. Да и денег на реставрацию такого большого особняка у нас нет.

Беннетт помолчал, разглядывая птичьи домики, свисающие с ветвей амбрового дерева.

– У Сисси есть деньги, ведь она контролирует трастовый фонд. По крайней мере, пока.

– Какой фонд? Ты о чем?

Он прищурился, будто не веря, что я ничего не знаю.

– Дом, земля и все имущество Карроумора вложено в трастовый фонд, а Сисси является доверительным управляющим. Незадолго до несчастного случая твоя мама советовалась с адвокатом, можно ли оспорить права Сисси по управлению фондом, хотя именно она учредила его сразу после твоего рождения и назначила Сисси управляющей. Видимо, Айви передумала, потому что просила адвоката передать управление тебе, не дожидаясь твоего тридцатилетия – таково условие фонда. Как сказал адвокат, твоя мама решила, что у тебя больше прав распоряжаться будущим Карроумора, поскольку ты наследница семьи Дарлингтонов.

Я много чего ожидала услышать от Беннетта, однако такого даже представить не могла.

– То есть через три года Карроумор достанется мне? Разве имущество фонда не должно перейти сначала к маме?

Беннетт пожал плечами:

– Да, похоже, дом будет принадлежать тебе. Но я знаю далеко не все, поэтому не хочу строить пустые догадки.

– Почему мама решила сменить управляющего? Сисси об этом знает?

– Твой папа не сказал. Он только упомянул, что Айви не хотела, чтобы Сисси принимала решения о судьбе Карроумора. По его мнению, Сисси следует знать об этом. А по-моему, Айви собиралась держать все в тайне. Мэк узнал о ее визите к адвокату случайно. В день несчастья твоя мама оставила мобильник дома, и он ответил на звонок. Адвокат хотел выяснить подробности про фонд. Твой папа сейчас и без того расстроен, поэтому я решил поговорить с тобой.