Когда жёлтый карлик выходит на охоту

Мои внутренние противоречия сам Антон и разрешил. Он сидел на полу, облокотившись на кресло, смотрел на меня, расслабленно улыбаясь, но вдруг взгляд его стал чуть более сконцентрированным:

– Поварешка, что ты мне подсыпала? У меня мысли друг за друга не прицепляются.

Потрясла головой. Теперь я понимала еще меньше. Но остановить танец ни сил, ни желания не было, поэтому пыталась соображать так, не прерывая движений. Сообразила:

– Ё-ё-ёжики колючие, ты мне тоже что-то подсыпал!

Он отставил свою, уже пустую, бутылку в сторону и ответил честно:

– Похоже, взаимно.

Да, я явно не учла, с кем связалась. Но Антон-то это спланировать заранее не мог – а это означало две вещи: он сориентировался по ситуации, возможно, тоже с надеждой меня разговорить – наверное, подслушанный разговор с мамой все же натолкнул его на какие-то подозрения. И второе – у него в комнате, где-то прямо под рукой, хранилась наркота – и теперь даже непонятно, чья окажется посильнее.

– Вот же скоти-и-ина, – возмутилась я мелодично, подпевая несуществующей музыке.

– Я от тебя такого тоже не ожидал, – он шатко поднялся на ноги и направился к встроенному в шкаф бару. – Тогда продолжим, раз мы так синхронно начали? Время текилы.

– Разливай, – спорить я уж точно не собиралась, и без того музыку еле слышно.

Но он, схватив меня за руку, стащил на пол, после чего всучил стакан с прозрачной жидкостью. Оказалось, что сидеть – точно так же интересно, как и танцевать.

– За дружбу, – он чокнулся со мной и выпил в несколько глотков. Я пожала плечами и решила не отставать.

Сейчас самое время говорить о чем-то серьезном – он мне сейчас все на блюдечке с голубой каемочкой выложит! Но язык в сторону серьезного никак не поворачивался.

– А д… де твой кот? – я сильно старалась, чтоб слова произносились отчетливее.

– Так у родителей же. У Руслана аллергия, – он даже наклонялся ко мне, видимо, чтобы было лучше слышно невнятную речь.

Конец ознакомительного фрагмента.