Когда жизнь удалась...

Прихожу точно к назначенному времени. Здесь не принято опаздывать – ни с визитами домой, ни к начальству. Не проходит и пяти минут, меня приглашают. В очередной раз отмечаю, как прекрасно выглядит Торбен Луи. И это при его-то загруженности.

– Проходите, Натали. Прекрасно выглядите! Вижу, вы освоились и прекрасно вписались.

– Спасибо, – не особо впечатляюсь его комплиментами.

А дальше сразу перехожу к делу. Торбен настолько разочарован, что ему не удаётся удержать на лице маску.

– Я считал, что вас заинтересовало моё предложение…

– Вы серьёзно? – поднимаю брови, – Вы же очень внимательно изучили моё прошлое. Я была единственным заместителем генерального директора, пусть не такой большой, но довольно крупной и уважаемой компании. Вы предполагали, что меня может серьёзно заинтересовать должность всего лишь советника одного из многих заместителей генерального директора? Вы меня разочаровали.

Торбен откидывается на спинку стула, прищуривает глаза.

– Вы меня сделали…

Тоже мне, павлин доморощенный.

– Уж простите.

Считаю разговор законченным. Встаю и уже у двери поворачиваюсь:

– Но спасибо, Торбен. Мне было комфортно работать в этой компании.

Он лишь медленно кивает. Вот, и эту дверь я закрыла. Заполняю формуляр на увольнение и отправляю в администрацию. Звоню хозяйке квартиры и сообщаю о намерении съехать. Всё. Надеюсь, ничто не заставит меня пожалеть о принятом решении…

Глава 47.

Натали

Я спокойно добываю свой срок в Дании. Кирилл, как часы, прилетает на каждый викенд. Как ему ещё не надоело?..

Примерно через месяц принимаю звонок от сына. Никита здоровается и мнётся:

– Мам, ты это… не переживай. Мы с крёстным поговорили… Он только уехал. Всё нормально. Я понимаю…

– Спасибо тебе, сыночек… – слова застревают в горле. Будто песка насыпали.

– Не могу сказать, что я безмерно рад. Но, наверное, главное, чтобы вам было хорошо…

– Наверное… – отзываюсь эхом, – Ты с отцом поговорил?

– Не о чем нам разговаривать…

– Ник…

– Мам, давай не всё сразу.

– Вы к нам на роспись прилетите?

Долго молчит.

– Я подумаю… ладно? Аню ещё ломать придётся…

– Не надо никого ломать. Я сама поговорю с нею. Если не захотите, я вас тоже пойму…

– Посмотрим… ладно?

Прощаемся. На душе паршиво. Но Кирилл приятно удивил. Он не стал звонить. Полетел к крестнику. Нашёл нужные слова. Молодец. Теперь моя очередь лететь к дочери. Надеюсь, у меня уже есть поддержка…

*****

Мы расписываемся в Швейцарии. Мне не удалось пробить панцирь Анюты, но Ник прилетел. Были наши родители и Денис с Софочкой. Только семья. Просто посидели в ресторане. У нас у обоих уже когда-то были шикарные свадьбы с белыми платьями и дорогими костюмами. В этот раз всё тихо и по-семейному.

Мне очень нравится наш дом. Наш дом… Мы принимаем с Кириллом ещё одно решение и прекращаем предохраняться…

*****

Кирилл, пригород Женевы

Я проснулся с улыбкой на губах… Мне так хорошо. Открыв глаза, сразу же упёрся взглядом в женский профиль. Красивая… Моя жена. Моя… Люблю её безумно. Снял руку с тонкой талии и потянулся к тумбочке за её паспортом, полученным вчера в посольстве. Открываю и читаю в сто первый раз – Игнатьева Наталия Валерьевна.

– Не налюбуешься? – проснулось моё счастье.

– Нет, – кладу паспорт и тянусь руками к Нате, – Иди ко мне.

Хватаю её и прижимаю крепко к себе.

– Ну, ты монстр… – шепчет жена, положив руку на мой уже эрегированный член, – Ты что во сне видел, сокол мой ясный?

– Не что, а кого. Тебя, любимая, тебя, – пытаюсь поймать её губы.

Не любил поцелуи по утрам. Только не с Натой… Уже почти дотянулся, но она ужом выскользнула.

– Подожди. Мне надо… – удивительно, взрослая девочка, а всё смущается.

Она возится в туалете непростительно долго, пока я изнываю в ожидании.

– Любимая, ты там долго? Может, мне пока девочек вызвать?

Дверь немедленно с грохотом распахивается, и я вижу разъярённую фурию. Мать твою…

– А, давай! Вызывай! У вас с Гором это отлично получается! – жена на ходу стаскивает пеньюар, хватает и пытается натянуть на себя джинсы и пуловер. Моментально поняв, какую глупость сморозил, подскакиваю с кровати и хватаю Нату в объятия. Она трепыхается, но я не выпускаю. Больше никогда.

– Дебиииил, – тяну, насильно поворачивая её к себе лицом. Вижу злые глаза, и мне хочется себе самому врезать по яйцам, – Прости дурака. Нат, прости!

Ну, не дебил, а? Осторожно укладываю её в кровать и зацеловываю.

– Прости, прости, прости…

Целую, пока не слышу прерывистый выдох.

– Прости, родная! – заглядываю ей в глаза.

– Никогда больше так не шути, – шепчет, запуская руки в мои волосы, а я млею от прикосновения её нежных пальчиков.

– Не буду, обещаю. Рядом с тобой совсем дураком становлюсь! Любимая, прости, – обсыпаю поцелуями её шею, спускаюсь ниже.

– Простила… Кир, ты трахать меня будешь? Я уже не могу…

Вот это прострел. Тут же засовываю руку ей между ног… Мляяя, мокрая. Ввожу в неё палец, и она выгибается мне навстречу. Моя. Ловлю губами её стон и спускаюсь вниз к груди. Удивительно, но моя девочка даже сейчас может похвастаться отличной формой. Это после двух-то детей. Зажимаю сосок губами и слегка прикусываю. Стонет.

Вынимаю из неё палец и тут же располагаюсь между стройных ног. Упираюсь головкой во влажный вход и уже почти готов кончить.

Ната ёрзает подо мной, стараясь заполучить меня быстрее. Довольно усмехаюсь, кладу руку на низ живота и мееедленно вхожу, ощущая, как упругие мышцы обхватывают член. Замираю, ощущая себя в раю.

– Кир, я сейчас укушу тебя! Двигайся, давай! – царапает мне плечи.

Моя девочка нетерпелива. И я начинаю двигаться. Каааайф… Ложусь на жену всем весом, подхватываю её бёдра и прижимаю к себе. Она всхлипывает и закидывает мне руки на шею. Опускается по спине ниже, и я уже чувствую её ногти на своих ягодицах. Даааа… Давай, детка. Усиливаю толчки, и мы почти одновременно сливаемся в сильнейшем оргазме.