Когти шатуна

Вера - в толстом вязаном свитере, в синей юбке и лакированных туфлях - стояла с девчатами возле окна, и они оживленно о чем-то разговаривали. Пока Андрей подходил, вся его смелость вдруг улетучилась. Он остановился, и надо же - словно онемел. Стоял, молчал и смущенно смотрел на Веру.

– Пришелец из созвездия Льва? Освоились у нас и решили меня пригласить на танец?
– улыбнулась девушка.

– Да, - с трудом нашелся Андрей.

Девушка смотрела на него и улыбалась. А он совсем растерялся.

– Идемте же!
– Она первая взяла его за руку.

"Какой же я недотепа". Сергеев даже сморщился, будто от зубной боли, вспомнив, как при первом же шаге наступил Вере на ногу.

– Вы уж извините... Я, знаете...

– Ничего страшного.
– Вера опять улыбнулась.

Улыбка у нее была добрая, детская.

– Хак-хак-хак!
– прозвучало в зловещей тишине и вернуло Сергеева в действительность. Он едет на задание - искать Самсонова, который исчез неизвестно куда. "Куда он мог исчезнуть? Может, заболел дорогой и отлеживается у пастухов или охотников? А вдруг где в снегу замерз? Как же я смогу найти его?" Все чаще невеселые мысли приходили лейтенанту в голову.

На ночь они остановились в кедровнике. Аретагин постарался: заготовил огромную кучу дров. Ночь стояла тихая, безветренная. Сергеев даже удивился: как быстро она прошла. Костер горел жарко, а в спальных мешках-кукулях на толстом слое веток лапника спать было совсем не холодно. За всю ночь лейтенант даже ни разу не проснулся. Правда, Аретагину приходилось, видно, вставать, поддерживать огонь. А утром, позавтракав разогретой тушенкой, напившись горячего чаю, сразу же отправились дальше. Было еще темно, а их нарта мчалась по заснеженной целине. Сергеев, кутаясь в кухлянку - оленью шубу, уже не надеялся встретить нарту Самсонова, но на всякий случай по привычке всматривался во все кочки, кусты, подозрительные бугры снега. Делал это и каюр.

– Мы правильно едем?
– спросил лейтенант Аретагина.
– Не мог он другой дорогой поехать?

– Конечно, мог левее или правее поехать. Это не летняя проторенная тропинка, след могла пурга занести, - лениво ответил каюр.

Первым его увидел Аретагин. Был уже полдень. Он повернулся к Сергееву и толкнул его в бок:

– Самсонов едет!

– Где?

Каюр кивнул в сторону приближавшейся нарты. Лейтенант даже не поверил своим глазам. Навстречу им мчалась собачья упряжка. Откуда она взялась здесь, среди снежной холодной пустыни? Путник сидел боком, упираясь ногами в полоз, и покрикивал на собак. Он, видимо, не видел их. А когда увидел, неожиданно свернул вправо.

– Правь к нему, - радостно сказал лейтенант, всматриваясь в лицо путника.
– Узнаем, что с ним случилось, и вместе поедем домой.

Но вскоре они поняли, что каюр встречной нарты вовсе не искал с ними встречи, а, наоборот, старался быстрее оторваться от них.

– Самсонов!
– крикнул Сергеев.
– Подожди! "Естественно, боится, ведь деньги везет!" - подумал лейтенант.
– Погоняй собачек!
– приказал Аретагину.

И какое же разочарование было у Сергеева, когда путник остановился, и они подъехали ближе. Вглядываясь в собачью упряжку, Аретагин покачал головой:

– Не Самсонов...

Лейтенант и сам видел, что ошибся.

– Куда едешь?
– спросил он, когда нарта остановилась в пяти шагах от путника.

– Охотник я. Охочусь здесь.

Собаки обеих упряжек громко и вразнобой, лаяли друг на друга. Сергеев не расслышал слов охотника.

– Что он говорит?
– переспросил у Аретагина.

– Это охотник, Егорка Опарин.

– Ты здесь никого не видел? Может, кто проходил или проезжал? спросил лейтенант у охотника.

– Нет. Здесь люди не ездят. Теперь самолетом больше летают, - сказал Опарин и махнул остолом на собак.

Сергееву хотелось еще поговорить, разузнать у охотника о его пути, где живет, но тот, видимо, спешил. Скоро он скрылся за кустами кедровника.

– Погоняй, едем дальше, - сказал лейтенант Аретагину.

– Надо заехать к Долгану, может, он что знает.

– К Василию? Что, скоро уже к нему приедем?

– Часа через два-три будем у него, - кивнул головой каюр.

"Вася Долган так вот не уехал бы, - размышлял Андрей, - поговорить он любит. А этот охотник нелюдимый какой-то. Надо будет проверить, не браконьер, случайно?"

– Приедем как раз вовремя, с охоты, пожалуй, придет, - говорил Аретагин.
– А этот, смотри, даже говорить с нами не захотел.

– Ты его хорошо знаешь?

– Осенью ходил собак покупать. Три рубля за собаку давал. Скупой.

– Ладно, сегодня у Долгана переночуем, отдохнем по-человечески, сказал Сергеев.
– Возможно, Самсонов у него. А нет, так Василий, может, что подскажет.

Егор Опарин скоро убедился в том, что мечты его опять остались только мечтами. Соболей непросто взять. А он думал, что их можно добывать по десятку в день. А это деньги, хорошие деньги.

Опарин - высокий сухопарый мужчина двадцати восьми годов. Длинные щетинистые волосы цвета ржавчины закрывали почти все его узкое и длинное лицо. И весь он был длинным, как палка.

Летом Опарин работал грузчиком на причале: выгружал с бригадой баржи, кунгасы и плашкоуты. Работа хоть и тяжелая, зато денежная. Осенью строил общественную баню. Плотничал. Заработал хорошо, и... половину заработка просадил в карты. И вот теперь судьба кинула Егора в тундру, на промысел. Знакомый присоветовал: "Соболей в тундре как комаров летом. Можно хорошую кучку денег заработать".

Промыслом Опарину заниматься не приходилось, был он охотник-любитель, но ведь "не боги горшки обжигают". И он решился.

Договора с зверопромхозом заключать не стал, там видно будет. Во всяком случае, продать соболей всегда можно. На оставшиеся деньги купил палатку, чайник, кастрюли, соль, продукты. В мастерской сделали ему небольшую железную печурку, у коряков купил собак и нарту. Раздобыл ружье, капканы, теплую одежду и по первому снегу тихо уехал в тундру.

Три дня Опарин мотался по тундре, искал глухое угодье, где водились бы соболи. Изъездил много и нашел. Это были обширные заросли кедрового стланика с неопавшими шишками, сушняк на дрова. Рядом текла быстрая речушка с чистой и прозрачной водой. Недалеко блестела каменистой макушкой сопка. Место Опарину понравилось, он его даже полюбил, когда вечером добыл первого соболя.

"Поохотимся, - радовался Егор, - главное - место что надо. В эту глухомань ни один егерь не доберется".

Палатку Опарин поставил на берегу речушки. Рядом проходил узкий глубокий овраг. На дне его лежал старый пласт снега. Зимой, видимо, овраг полностью засыпало, а летом снег таял и только оставался на дне, куда не достигали солнечные лучи, и лежал жесткий, твердый как камень.

Все предусмотрел Егор: вода есть, дрова рядом, затишье, а главное далеко от постороннего глаза. Первые две недели прошли быстро и незаметно. Охотник вставал затемно и до позднего вечера бродил по зарослям, ставя капканы и ловушки, и мечтал о том, что в один из дней во всех них будут соболи, горностаи, лисицы. Но проходили дни, ловушки были пусты.