Кокон для души

Ушел стыд и смущение, сейчас мне казалось, что все именно так, как и должно быть. Мои руки опускались все ниже, я лишь едва коснулась члена Амрана, как мужчина застонал, потом без видимых усилий встал, взяв меня за талию. Руками я уцепилась за его шею. Два шага, мои колени стоят на высоком узком столе для магических штук. Какие-то мгновения мозг пытался вспомнить, как этот стол назывался, но потерпел фиаско. Моя мягкая грудь прижалась к твердой груди Амрана, мои губы нашли его, а наши руки гладили друг друга. Каждое его прикосновение отзывалось во мне, а каждое мое — в нем. Сильные руки легли на мои бедра и притянули к себе, горячий член уперся в низ живота, Амран протяжно застонал.

— Оля, Оленька, — прерывисто шептал он, — душа моя …

Я задыхалась от нежности и страсти, слыша его бесподобный низкий голос. Я желала его, но Амран внезапно развернул меня спиной и положил ладонь на лобок. Мои руки все так же обвивали его шею, только я стояла спиной к нему. Головка члена уперлась в промежность, и только тут я ощутила, насколько она большая. Медленно Амран стал входить внутрь, влажная головка раздвинула половые губы, распрямляя складочки, входя все глубже. Очень медленно. Амран дрожал от сдерживаемого возбуждения, я распахнула глаза и прямо напротив увидела Раинеля и Лорана: возбужденных, голых и невероятно красивых.

Они пожирали меня голодными взглядами. К едва сдерживаемой страсти Амрана добавились жгучие желания Лора и Раинеля. И я не выдержала, застонала, двинулась навстречу Амрану, он зарычал и вошел в меня до упора. Удовольствие смешалось с болью, я закричала, и тут же рядом оказались Лор и Раинель. Эльф что-то зашептал, а Лоран начал вылизывать мой сосок. Между ног как будто прошлись холодные маленькие иголочки. Кажется, меня полечили, но все это было не важно, потому что Амран снова стал двигаться, и я не понимала, где заканчиваются мои чувства и начинаются его… их. Раинель целовал одну грудь, Лоран втянул сосок другой.

Не было стыда, не было смущения, только удовольствие, только радость. Амран двигался все быстрее, все резче, сильнее и сильнее толкался в меня, в его чувствах я уловила животную страсть его второй сущности, но сейчас меня это не пугало. Не важно, это же он, Амран — добрый, понимающий, — и мне он дорог именно такой. С непонятной сущностью, которая так на меня реагирует. Почему-то я не боялась и была уверенна, что зверь, который сидит в келрите, не сделает мне ничего плохого. Наоборот, я любила эту сущность, потому что она была частью Амрана.

Оргазм накрыл нас, как цунами. Неотвратимо приближаясь, обрушился волной, смел, смешал все чувства. Кажется, я даже отключилась, потому что не помню, как оказалась лежащей на столе. Между моих раздвинутых ног устроился Лоран. Он гладил внутреннюю часть бедра и что-то шептал. Движение его рук сопровождала холодная волна. Он не спеша провел ладонью сначала по одной ноге, потом по другой, а затем накрыл мое лоно и пальцем проник внутрь. Я вздрогнула.

— Сейчас пройдет, — мягко сказал Лоран, — это очищающее заклинание.

— Холодно, — пожаловалась я.

— Я согрею, — пообещал некромант, наклонился и теплыми губами коснулся меня там.

Он стал вылизывать складочки языком, а меня захлестнуло двойное удовольствие. Не думала, что мужчинам может быть так приятно делать куни. Раньше я никогда не заводилась настолько быстро и не хотела так часто, но разделяя эмоции побратимов, чувствуя, как они, желая, как они, я становилась какой-то нимфоманкой. Точнее, побратимоманкой.

Лоран, оказывается, затейник. Он гладил и целовал мои ножки, посасывал и вылизывал половые губки, сжимал ягодицы, а меня просто уносило от удовольствия. А когда он скользнул внутрь пальцем, я выгнулась и задрожала от возбуждения. Лоран жадно смотрел на меня, я, приподнявшись на локтях — на него. И меня снова засасывало в страстный дурман, я почувствовала руки Раинеля на груди, его губы на моей шее. Карие большие глаза, длинные рыжие ресницы. Раинель замер надо мной, такой безумно красивый, желанный, невероятный. Кончик его косы щекотал мое плечо.

— Оленька, — выдохнул он, и накрыл мои губы своими.

Волна желания пришла от Лорана смешалась с моим возбуждением, с возбуждением Раинеля. Наши чувства переплетались, я ласкала, целовала, стонала.

— Не могу терпеть, — сквозь зубы выдохнул некромант.

Он закинул мои ноги себе на плечи и одним движением вошел. Сдержать стон было невозможно. Раинель схватил мою руку и положил себе на член. Мы двигались в едином ритме и кончили тоже одновременно.

Раин даже не дал мне отдохнуть. Тело еще не отошло от предыдущего раза, а он уже развернул меня к себе спиной. Мои ноги оказались на полу, локти на столе, попа оттопыривалась. Раинель так же оперся на стол, немного навалившись на меня. Он стал целовать мне шею, плечи, лизать за ушком, посасывать мочку. Бедрами он терся о мою попку, поэтому не удивительно, что через пару минут, я снова стонала от наслаждения. Сейчас мне не казалось что-то неправильным или извращенным, наоборот, внутри меня расцветала уверенность, что так и должно быть. Мне хотелось кричать от удовольствия, делиться наслаждением, рассыпая его в разные стороны. С последними нашими движениями, мне показалась, что внутри меня зажглась черная звезда, а потом взорвалась сверхновой, разлетевшись на несколько галактик.

* * *

Уорн смотрел на спящую Ольгу и слегка улыбался. Обряд состоялся совсем недавно, а он уже ощущал, что резерв возрос и продолжает увеличиваться. Сломанные ребра зудели, значит, регенерация идет очень быстро. Завтра он полностью восстановится. Но сейчас мысли Уорна занимал не увеличивающийся резерв и не выздоровление, а его новоиспеченная жена.

После того, что произошло в особняке мэра, он даже не рассчитывал, что ритуал удастся провести так быстро. Больно было смотреть, как Ольга брезгливо кривила губы, глядя на него. И пусть она в этот момент рассказывала Дрису де Варду придуманную сказку про другую избранную, василиск осознавал, что заслужил такой взгляд. Не смог, не справился. Боль от понимания этого жгла душу.

Уорна воспитывали строго. Его матери добивались множество мужчин, и тех, кто ошибся хоть раз, мать больше не подпускала к себе. Исключений не было. Сестра так же выбирала себе мужа, и Уорн не представлял, что может быть как-то по-другому. От него всегда много требовали, а он старался соответствовать. Он понимал, что с его аурой найти подходящую жену будет крайне сложно, поэтому стремился стать лучшим.

Он готовился к тому, что Оля окатит его презрением, но когда Уорн пришел в себя, девушка сидела рядом и поглаживала его ладонь. А потом улыбнулась. И столько чувств было в ее лице: радость, облегчение, счастье. Он растворился в этих теплых, темных глазах и с удивлением понял, что окончательно влюбился.

Разве знал он тогда, что будет дальше? Разве был готов к тому, что произойдет сегодня вечером? В своих самых светлых снах он не мечтал о таком. Как он мог об этом мечтать, если даже не знал, что может быть настолько хорошо?

Уорн взглянул на побратимов. Амран смотрел в потолок с мечтательным выражением на лице, Раинель, довольно жмурился и только Лор хмуро смотрел в пол.

— И чем же так недоволен, магистр-некромант? — поинтересовался эльф, — Неужели резерв возрос недостаточно?

Лоран с самого начала не скрывал, что больше всего его радует в предстоящем браке увеличение резерва. Правда, за эти две дюжины дней все изменилось, но Раинель не мог не подколоть побратима.

— К шхыру резерв! — зло отрезал некромант, встал с лежанки и заходил по комнате.

— Вы что не понимаете, что она согласилась на обряд только из страха и жалости? — сощурился он, — Ольга переживает чужую боль, как свою. Когда она наносила мазь Ричу, то даже заплакала. Ей всех жалко. А мне не нужна жалость!