Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Шрифт:

— Ну, со временем они это сделают, — сказал Коскинен. — Просто у них никак руки не доходят. Все силы и средства уходят на поддержание Протектората…

— Вот насчет Протектората — не надо! — взорвалась вдруг Вивьен.

Коскинен удивленно уставился на нее. Она вся дрожала, ногти впились в ладони, из глаз, казалось, вот-вот ручьем хлынут слезы.

— Что случилось? — осторожно осведомился он и на шаг приблизился к ней.

— Если бы я верила в Бога, — сквозь зубы выдавила Вивьен, — я бы решила, что он ненавидит нас — нашу страну, все наше поганое племя. И из ненависти к нам он наградил нас доктриной Норриса, чтобы мы сами исполнили то проклятие, которое на нас лежит. Тем самым мы избавили бы его от этой неприятной обязанности.

— Что? Но ведь… то есть, Вивьен, я хочу спросить — а что же

нам еще остается? Вы что, хотите, чтобы началась третья термоядерная война?

В его памяти сами собой всплыли слова, которые их заставляли зубрить наизусть на уроках современной политики в Институте:

«… обеспечить безопасность Соединенных Штатов. Поэтому, с настоящего момента и впредь, ни одно национальное государство не может иметь вооруженные силы свыше минимума, необходимого для решения внутриполитических задач. Любые попытки производить, накапливать вооружения, набирать или иным образом создавать армии или отряды, предназначенные для ведения агрессивных войн, будут расцениваться как военная угроза Соединенным Штатам, и лица, ответственные за подобные действия, будут подвергнуты аресту и судимы как военные преступники американским военным трибуналом. С целью предотвращения милитаристского заговора, Соединенные Штаты оставляют за собой право неограниченного контроля. Во всех прочих отношениях государственные суверенитеты будут полностью уважаться; Соединенные Штаты гарантируют неприкосновенность всех национальных границ, существующих на момент объявления данной Прокламации. Соединенные Штаты признают за любыми государствами право изменять границы по обоюдному согласию, а также право народов изменять формы правления в своих странах законным или даже революционным путем. Однако Соединенные Штаты оставляют за собой право судить, насколько каждое конкретное изменение сообразуется с их собственной безопасностью, и не допустят изменений, которые сочтут потенциально опасным для своего будущего и будущего остального мира».

Конгресс, Верховный Суд и все последующие президенты настолько усложнили доктрину Норриса, что со временем она стала настоящей юридической головоломкой. Но на практике все было гораздо проще, вооруженные силы сохранялись только у Америки, и они применялись там, где, по мнению президента, национальные интересы требовали немедленного вмешательства. Каждодневная работа по инспектированию, разведывательные операции, оценка данных и рекомендации правительству — здесь была прерогатива Службы Безопасности.

Вивьен ничего не ответила на вопрос Коскинена.

— Конечно, нам далеко до совершенства, — сказал он, — и, само собой, быть вселенскими жандармами мало приятно… За то нас и не любят. Но кому еще можно доверить такое дело?

Вивьен взглянула на него и сказала:

— ВК хотела разделаться с вами.

— Ну, в общем… да, действительно хотела. Но они не стали бы этого делать… то есть, я считаю, что лучше быть аккуратно пристреленным своими, чем оказаться в лапах какого-нибудь китайского пыточных дел мастера… Вы отлично понимаете, что я хочу сказать!

— Они убили моего мужа, — сказала она.

Коскинен замер.

— Хотите послушать, как это было? — бесцветным голосом спросила Вивьен, снова отводя от него взгляд. — После Института я получила работу в Бразилии — помощником атташе по делам науки. Джанио работал там инженером. Он был чудесным человеком — очень милым и слегка не от мира сего — ведь он был еще молод! Конечно, по возрасту он был ненамного моложе меня. Но Бразилия не очень сильно пострадала в войне, и ему не пришлось пережить всех ужасов послевоенных лет… Душа его не была отравлена так, как моя. И только с ним я снова — далеко не сразу — почувствовала себя чистой. Мы часто ездили за город, на реку, и слушали там птиц… Потом был этот дурацкий заговор. Служба наложила вето на добычу урановой руды в Сьерра-Дурадо на том основании, что у них и так не хватает инспекторов, и они не могут быть уверены, что часть руды не уйдет по нелегальным каналам и не будет использована для производства бомб…

Голос ее упал.

— Но инспекторов действительно мало, — сказал Коскинен. Бессильный перед ее горем, он подсознательно старался направить разговор в другое, более безопасное русло. — Инспектирование требует очень высокой квалификации. А квалифицированных

специалистов всегда не хватает. А ведь даже одна-единственная страна — это огромная территория. Иначе откуда могли бы китайцы, например, иметь такую разветвленную сеть агентов и подстрекателей? Официально китайское правительство не признает, что поддерживает какие-либо подрывные организации, но всему миру известно, что втайне они их поддерживают. И мы ничего не можем с этим поделать, поскольку у нас не хватает людей, на то, чтобы контролировать сам Китай.

— Ой-ой-ой, — презрительно протянула она. — Да в Китае правительство честнее и компетентнее нашего, и неважно, что они всей душой нас ненавидят, никого их непроницаемые улыбки не обманывают. В большинстве других мест мы просто поддерживаем у власти шайки продажных бездельников. Почему? А потому, что мы знаем — они никогда не доставят нам неприятностей… и нам плевать, какое существование влачат народы этих стран. Такая жизнь не стоит того, чтобы жить. О, да, мы вовсю твердим о невмешательстве, но на практике… я была на дипломатической службе, и поверьте, знаю, о чем говорю.

Он вздохнул.

— Простите. Я не хотел вас прерывать.

— Благодарю за извинение, Пит. Вы чем-то напоминаете мне Джанио… Знаете, на этих шахтах могли бы заработать себе на хлеб тысячи обездоленных. И тогда какие-то горячие головы решили свергнуть бразильское правительство и поставить у власти другое, уже не марионеточное, которое снова попыталось бы договориться с янки. Заговор раскрылся. Ведь все они были дилетантами. ВК и бразильская секретная служба переловили их всех до единого. Схватили даже Джанио, хотя он и не участвовал в заговоре. Кому это лучше знать, как не мне, верно? Ведь это был мой Джонни! Я знала, где он проводил время. Но он был страшно недоволен всей этой Сьерра-Дурадской историей и еще множеством других вещей. Он был гордым человеком и хотел, чтобы его родина шла своим собственным путем. Он не скрывал своих взглядов… что нам гарантирует Первая Поправка? — и действительно, несколько его друзей принимали участие в заговоре.

На суд нас доставили в Вашингтон. Меня, конечно, не арестовали, но я поехала с ними. Были бесконечные допросы под наркотиками. Я надеялась, что тут-то и выяснится невиновность Джонни. Но на суде какой-то тип, которого я никогда в жизни не встречала, под присягой показал, что видел моего мужа на нескольких встречах заговорщиков. Я, также под присягой, публично назвала его лжецом, потому что некоторые из указанных дней этих встреч Джонни провел со мной. Знаете, бывают такие смешные ассоциации, по которым вы надолго запоминаете самые разные мелкие события. Я помню, что мы отдыхали на острове на Амазонке именно 23 числа, поскольку насчитали ровно двадцать три летящих попугая, изумрудно-зеленых на фоне розовеющего утреннего неба, и Джонни еще сказал тогда, что боги сами даруют мне календарь, потому что я очень красивая…

Его признали виновным. И расстреляли. А я прошла по делу как лжесвидетельница. Но меня отпустили на поруки. Ученых всегда не хватает и все такое. Год спустя или, может, чуть больше, я познакомилась с крупным бизнесменом, у которого были обширные связи в правительственных кругах. Это было на вечеринке на Манхеттене. Этот тип так напился, что проболтался мне, почему Джонни отправили в расход. Психозондирование показало, что у него были очень сильные наклонности к неповиновению. То есть, в один прекрасный день ему могло надоесть, что им помыкают в его собственной стране, и тогда он определенно отважился бы на какие-то действия. Значит, лучше убрать его заранее. «Пока он не принял участие в тайном создании бомбы или не нашел какую-нибудь припрятанную ракету. Такой человек может погубить миллионы других людей». Этот негодяй мне так и заявил. Мой бедный Джонни!

На следующий день я сбежала на нижний уровень. Больше всего мне хотелось исчезнуть, даже, чтобы меня убили, если повезет. Но вместо этого меня подобрал Зиггер. Обставлено это было скорее как похищение, но тогда мне было все равно, я схватилась бы за любую возможность наступить на хвост всем этим мерзавцам.

Вивьен замолчала и сидела теперь неподвижно, плечи ее бессильно поникли. Потом она вытащила сигарету и прикурила, но, сделав несколько затяжек, оставила ее тлеть между пальцев.

— Мне ужасно жаль, — прошептал Коскинен.

Поделиться с друзьями: