Коктейль Молотова для сына

В растерянности Лёха даже снял кислородную маску, но сразу почувствовал, как стало трудно дышать. Он тут же надел маску назад, и, отдышавшись, обернулся к Светке. Она шла следом за ним, добросовестно фотографируя всё подряд.

— Не снимай маску! — крикнул он ей, но маска заглушила его голос. Светка подошла ближе и подняла на него вопросительный взгляд.

— Не снимай маску, — повторил он. — Здесь нельзя дышать.

Светка молча кивнула и показала куда-то в угол. Там стоял углекислотный огнетушитель на колёсиках. Лёха подошёл ближе и посмотрел — огнетушитель был использован. Лёха заглянул в соседнюю комнату — там тоже стоял использованный огнетушитель. Но следов пожара не видно. «Консервация!» — догадался Лёха. Углекислота создаёт неагрессивную среду и избыточное давление, которое отчасти препятствовало поступлению воды.

Но где же машина времени? Он вышел в коридор и стал водить лучом фонаря по табличкам на дверях. «Математический отдел», «Начальник отдела», «Группа анализа»… Дверь с надписью «Лаборатория аппаратного контроля» заперта на ключ. Дверь обычная, деревянная, замок тоже простой, врезной. Лёха подёргал ручку. Жалко, конечно, но нетерпение сильнее. Он примерился и ударил ногой по двери рядом с замком. Дверь спружинила и не поддалась.

— Ты чего делаешь? — за спиной закричала Светка.

— Хочу войти, — ответил Лёха.

— А ключом открыть мозгов не хватает?

— У тебя есть ключи?

— Погоди, — она стала нажимать кнопки своего фотоаппарата, листая фотографии. — Вот! Это у самого входа в блок.

На снимке хорошо видна висящая на стене доска, закрытая застеклённой дверцей. На вбитых в доску гвоздиках висели ключи с бирками.

— Светка, ты гений! — воскликнул Лёха, подруга в ответ красноречиво постучала кулаком по лбу.

Лёха вернулся ко входу в блок.

— Без масок не входите! — предупредил он рабочих, и стал искать на доске нужный ключ. Потом на всякий случай сгрёб все следующие ключи. Дверь в лабораторию аппаратного контроля легко открылась. За ней было всё то же — коридор с наглядной агитацией на стенах, распахнутые двери кабинетов, второстепенные бумаги и старые газеты на столах. Нет, это всё не то! Где же, где же?! Луч фонаря скользит по дверям — «Начальник лаборатории», «Общий отдел», «Подготовка данных»… В самом конце коридора — неприметная дверка с табличкой «Аппаратная». Лёха подёргал ручку — закрыто. Он стал перебирать ключи — ключа с биркой «Аппаратная» нет. Но зато есть несколько ключей под номерами. Он стал пробовать их. Третий ключ провернулся, и дверь открылась.

Луч фонаря скользил по каким-то приборам, сваленным в кучу, пульту управления с множеством кнопок. В одном углу стояли сосуды, в которых обычно хранят жидкий азот. Другой угол отгорожен железной решёткой с табличкой «Осторожно! Высокое напряжение!», за решёткой проглядывали высоковольтные изоляторы. Посреди помещения стояла старомодная телефонная будка. Лёха подошёл ближе и посветил внутрь — телефонного аппарата не было. Само помещение было небольшим — от силы пять на пять метров.

— Что здесь? — в дверь заглянула Светка.

— Хлам какой-то! — недовольно объяснил Лёха. — Сфотографируй на всякий случай.

— А где машина времени?

— А чёрт её знает!

Лёха был подавлен и разочарован. По всем его расчётам, машина времени должна быть в Блоке 4, больше просто негде. Об этом ему говорила и мать, и Ковалёв. Но он обошёл все комнаты, и нигде не увидел ничего похожего. А может, машина времени маленькая — размером с пишущую машинку? Но Ковалёв говорил о целом комплексе приборов и оборудования. Мать тоже рассказывала о светящейся кабине посередине огромного тёмного помещения, где было много оборудования.

— Пойдём к выходу, — убитым голосом произнёс Лёха. — А то воздух кончается и фонари садятся.

У выхода из блока его окликнул один из рабочих.

— Ну что, нашли?

— Пока нет, — через плечо бросил Лёха.

5

Вечером мать спросила:

— Ну как, уже нашли машину времени?

Тут Лёха излил душу.

— Представляешь, мы сегодня зашли в Блок 4. Разрезали гермодверь и зашли. Там нет воды, вообще сухо. Всё сохранилось таким, как было 40 лет назад. Я думаю, что когда делали консервацию, задействовали несколько углекислотных огнетушителей, чтобы была более нейтральная атмосфера и избыточное давление не давало поступать воде. Мы обошли в четвёртом блоке все помещения, но машину времени не нашли. В других блоках её не может быть, только в четвёртом. Неужели её разобрали? Ковалёв сказал, что всё законсервировали. А там ничего нет. Неужели всё это было зря?!

Вид у него был такой убитый, что Марии стало жалко сына.

— Не расстраивайся! — стала утешать она. — Может, там остались какие-то чертежи, документация, по которой можно всё восстановить.

— Нет, там только какие-то второстепенные бумаги и газеты, — возразил Лёха. — Вот смотри, Светка всё подряд снимала.

Он подключил к компу флешку и открыл фотки. Мария задумчиво смотрела на предметы, выхваченные вспышкой из многолетней тьмы. Действительно, тут всё сохранилось гораздо лучше, чем в их вычислительном центре. Письменные столы, наглядная агитация на стенах, разбросанные бумаги — как будто из этих кабинетов только вчера вышли.

— А это что? — она ткнула пальцем в экран, на котором было изображение телефонной будки, ярко освещённой вспышкой на тёмном фоне.

— Это самое последнее помещение. На табличке написано «Аппаратная». Там всё забито каким-то старым хламом, ещё какая-то электрическая подстанция в углу.

— Ещё фотографии этой комнаты есть?

— Да сколько угодно! Светка только успевала на кнопку нажимать.

Мария листала фотографии вперёд, потом возвращалась к уже просмотренным, увеличивала снимки, пытаясь рассмотреть какие-то детали.

— А ты знаешь — это и есть машина времени, — наконец сказала она.

— И телефонная будка тоже? — удивился Лёха.

— Я помню, что переход во времени был из какой-то кабины. Я заходила внутрь, за мной закрывали дверь. Внутри горел яркий свет, а вокруг было темно, только светились приборы. Значит, стенки у кабины были прозрачные. Да, это было похоже на телефонную будку. Но тогда всё было больше, просторнее, новее, красивее.

— Так сколько лет с тех пор прошло!

— Да, это машина времени, — уверенно заявила Мария.

— А как она управляется? — спросил Лёха.

— Вот это я тебе не скажу. Я там в другом качестве присутствовала. Можно даже сказать — в качестве подопытной крысы. Наверное, лучше было бы спросить у Лёши Ковалёва.

С трудом дождавшись утра, Лёха на одной из первых электричек отправился в Чехов. Светка, разумеется, увязалась за ним. Ковалёв долго рассматривал снимки, затем грустно вздохнул и сказал:

— Как вчера всё было. А про машину времени я точно не скажу, когда она ещё работала — меня к ней не подпускали. Как я понял, это был действующий макет, то есть за красотой не гнались, работает — и ладно. А вот как работает — это я не знаю. И документации не осталось, она вся под гифом была, когда часть закрывали — всё сожгли.

— То есть надежды нет? — печально спросил Лёха.

— Тебе знаешь кого надо найти? — вспомнил Ковалёв. — Был в отделе математиков такой лейтенант Макаровский, двухгодичник. Совершенно не военный человек, мог на развод с зонтиком прийти. Но соображал здорово! Это он понял, что первый раз Машка оказалась в 43-м году, а потом придумал, как её назад вернуть. Ему даже хотели орден за это дать, но как его увидели, то за его чмошный вид чуть выговор не объявили. Вот он у математиков в отделе был. А потом он как-то попал на опытную установку — это машину времени так называли, и всё — подписка на 50 лет. Так особист вообще настоял, чтобы его ещё на пять лет оставили служить, из-за секретности. А сам он откуда-то из Москвы. Так что поищи — лейтенант Макаровский.