Кольцо безумия
Шрифт:
А после легкого завтрака - уделить время Юле.
Чем скорее она согласится признать неизбежное, тем лучше.
Мечислав в жизни не признался бы, но его жутко раздражала Юлина привычка строить между ними стены и границы. Ну глупость же! Как будто голова с одной стороны Берлинской стены, а ноги - с другой!
Смешно!
Злит!
Раздражает!
И
Мечислав понял бы, если бы Юля играла. Набивала себе цену. Старалась продать себя подороже! Это было в его жизни - и часто. Но в том-то и дело, что Юля была абсолютно честна с ним. И просто старалась держаться подальше.
Ну да ладно. Сейчас вызвать себе кого-нибудь позавтракать, а потом…
В комнату зашел Вадим. Без стука.
– Шеф, привет. Есть проблемы.
Мечислав выпрямился на кровати. Завтрак подождет.
– Докладывай.
У меня зазвонил телефон.
– Привет?
– отозвалась я.
– Привет, мелкая. Как дела?
– Дед, будешь звать меня мелкой - буду звать тебя патриархом, - обиделась я.
– Ты мне сперва нарожай штук сорок отпрысков для такого статуса, - отбрил дед.
– Мы тут с твоей мамой решили съездить на Селигер. Поедешь с нами?
Я выдохнула. Как же вовремя! Как вовремя! Слава всем богам оптом!
– Нет. Но вы поезжайте. Вы надолго?
– На неделю, на две… не больше. Ты точно не поедешь?
– мне хвосты досдавать надо - напомнила я.
– Это верно. Провожать нас придешь?
– а когда?
– В девять утра, завтра.
Я замялась.
– Дед, меня тут Мечислав припахал на всю ночь…
– надеюсь, в чисто деловых целях?
– Разумеется!
– Тогда ладно. Можешь с утра отсыпаться! Но чтобы каждый день звонила. Ясно?
– Ясно. А чего вас сейчас сорвало?
– Да приятель позвонил - и замучил рассказами. А в бизнесе пока затишье. Погода хорошая, надо ловить момент.
– Это верно. Ладно. Буду звонить. Обещаю.
– Забудешь, приеду - выдеру, как сидорову козу.
– не забуду. Обещаю, - поклялась я со спокойствием человека, который не увидит под ударом своих родных и любимых.
– Тогда - пока. Завтра звякну, - пообещал дед.
– А то ты, поганка мелкая, наверняка забудешь обо всем с этими вампирами.
И отключился.
Я вздохнула.
Слава Богу!
Вот в такие моменты я и понимаю - ОН - есть! Теперь я могу не беспокоиться за своих родных. А это стоит дороже всех царств планеты.
Что мне теперь Альфонсо? Плюнем - и разотрем!
И я поскакала одеваться для торжественного выхода.
* * *
Примерно в это же время, в одной из маленьких комнатушек подземного этажа клуба…
– Сколько еще ждать? Альфонсо приехал! А ты ничего не говоришь!
– Ждать практически уже не надо. Если все будет так, как я планирую, то завтра вечером…
– Завтра!? Ура!
– Не ори! Нас не должны услышать. Или видеть вместе!
– Даже если и увидят - что тут такого страшного? У нас могут быть и личные дела…
– а у Вадима - приступ паранойи. Сейчас он и себе по-моему не доверяет!
– Он никому не доверяет. Верный пес этой зеленоглазой мрази! Я надеюсь, ты его тоже убьешь?
– Разумеется. Иначе он уничтожит нас. Рано или поздно, но он обязательно отомстит.
– а Борис?
– Этот не страшен. Он сейчас в Туле, когда все завертится, будет поздно приезжать сюда. Он будет там совершенно один. И обязательно найдется какой-нибудь Ивановский выкормыш, который захочет стать Князем Тулы.
– а мы ему поможем?
– Я бы с удовольствием помог Рудольфо.
– Так почему бы и нет? Я могу поговорить с ним сегодня!
– Нет уж. Лучше я сам.
– Тебя могут увидеть. А меня никто не примет всерьез.
– Тоже верно. Хорошо. Поговори - и сегодня расскажешь мне, чего ждать.
– Обязательно.
– И готовься. Завтра вечером…
– И что же такое произойдет завтра вечером?
Тихий голос хлестнул заговорщиков, страшнее всякой плети.
– Ты!?
– Вы!?
– Я. Вы удивлены?
– Да, - честно признался один из заговорщиков.
– Я не ожидал, что вы узнаете…
– Я - узнал. Я сам учил тебя - опасно недооценивать противника, не так ли? Ты плохо усвоил урок…
– Достаточно, чтобы вы отсюда не вышли - если решитесь причинить нам вред.
– Хочешь сказать, для тебя ценна вот эта…
– Не смейте меня оскорблять!
– Молчать…
Слово было сказано на порядок ниже, но произнесший его голос - холодный, бешеный, словно резанул ножом по нервам присутствующих в комнате.
– я не позволял тебе говорить. Мечислав слишком распустил вас - под моей рукой вы знали бы только два слова 'Да, господин…'. И мгновенно повиновались.