Кольцо Овертона

Но никто и не думал на этом успокаиваться. По инициативе ушлой Зойки дворовая ребятня даже дежурства организовывала у двери предполагаемой колдуньи – вдруг кто зайдёт к старой цыганке, и тогда откроются её тайны. Отсутствие тайн никого бы не устроило.

Вскоре все эти дежурства детворе поднадоели. Лишь Зойка в сопровождении влюбленного Адриана ежедневно пытались какое-то время контролировать заветную дверь. И однажды им улыбнулась удача.

Когда Зойка и Адриан находились недалеко от двери, старая Ляля услышала в подъезде мяуканье, распахнула свою дверь и зашаркала с блюдцем молока к пролёту между первым и вторым этажами. Зойка и Адриан без промедления ринулись из укрытия у почтовых ящиков в тайную квартиру.

Переступив через порог, они сразу почувствовали запах жареной картошки и липового меда. Они бегло взглянули на кухню, красующуюся берестяными ёмкостями и сервизом с маками, потом осмотрели маленькую спальню. В зале, кроме множества разномастных кресел, диванов и шкафов, не было ровным счётом ничего интересного. Оба – и Зойка и Адриан – возлагали большие надежды на оставшуюся комнату, скрывающуюся за занавесью то ли из длинных разноцветных бусин, то ли из раскрашенных сухих макаронин.

Под шелест и тихое перестукивание занавески они заглянули в комнату. Самодельные стеллажи тянулись вдоль стен до самого потолка. Странно, что через окно их невозможно было разглядеть, даже самый край. Казалось, на них можно найти все детские сокровища: пустые, но очень красивые флаконы от духов, глобусы разных размеров, книги, коробочки с разномастными бусинками, рыболовные крючки, чучело ворона.

Адриан стоял, разинув рот. Где-то в глубине души он понимал, что пора уже бежать сломя голову, иначе получит нагоняй от цыганки, но ноги не слушались. Место притягивало взгляд, зачаровывало и не отпускало. Хотелось, как сорока, тащить сюда ещё больше сокровищ. Он похлопал по карманам, но ничего путного в них не оказалось. Так, фантики да отцовский перочинный нож.

– Фу, барахольщица, – снисходительно вынесла вердикт аккуратистка Зойка. – Слушай, Барабан, давай чего-нибудь возьмём, ну, в доказательство того, что мы здесь были.

Адриан не сразу понял, о чем это она, а потом было уже поздно. Зойка надевала на большой палец массивный перстень из тёмного серебра с тусклым фиолетовым камнем.

– Ты чего, мы же только посмотреть пришли, – зашипел на неё Адриан.

– Боишься, что ли? – фыркнула подруга. – Ты – не Барабан, а Болван. Так тебя и буду теперь звать!

Адриан обиженно засопел, но ответить не успел. Скрипнула входная дверь. Цыганка возвращалась. Зойка показала ему язык и пулей метнулась к выходу. Из коридора послышался старый трескучий голос. Слов на непонятном языке было не разобрать, но наверняка ничего хорошего.

Адриан не двигался с места. Что-то в этой комнате не отпускало его, перекрывая лихорадочные мысли о спасении бегством, расслабляя мышцы, выравнивая ритм сердца.

Из коридора послышались шаркающие шаги, зашуршали-застучали друг об друга свисающие макаронины. Ляля мрачно оглядела комнату, игнорируя застывшего, не в силах издать и звука, Адриана. Затем цокнула языком и тяжело вздохнула.

– Возвращай, что взял, воришка, И брысь…

– Я… не брал ничего, – он густо покраснел и, засунув руки в карманы, вытащил содержимое. – Вот, смотрите.

На ладонях покоились его сокровища. Почти механически он положил на полку ворох фантиков, старательно отглаженных и свёрнутых вчетверо, и папин нож. Ляля грозно глянула из-под густых, совершенно белых, словно обсыпанных мукой, бровей.

– Запомни. Честь дороже серёг и колец.

– Что?

– Мне, говорю, чужого не надо. И ты чужого не бери никогда. И уж, тем более, не распоряжайся, как своим.

Адриан с перепугу не понял, о чём говорит цыганка, и только виновато хлопал глазами. В голове его медленно пошатнулся стереотип о вороватых цыганах. Скрипнул, треснул, являя в образовавшуюся щель истину. Папин нож он взял без спросу. И Зойка…

– Извините, – пробормотал он, забирая нож обратно. – А фантики оставьте себе. Фраза прозвучала глупо, зато честно.

– А ты что хотел бы получить взамен, – улыбнулась цыганка.

– Не знаю, – честно признался Адриан.

– Ну, тогда подождем, – Ляля внимательно посмотрела в глаза мальчика. – Будем считать, что я тебе дарю отложенное желание. Когда оно у тебя окончательно сформируется, придешь ко мне, и я его исполню. Договорились?

Адриан растеряно кивнул. После этого Ляля, с трудом волоча ногами, подошла к стеллажу, пошелестела фантиками, даже попробовала на зуб несколько раз и, видимо, осталась довольна. Потом высыпала на руку горсть украшений из жестяной банки, пошарила скрюченными пальцами и выудила тонкое, словно проволока, железное кольцо.

– На вот тебе, это очень мощный оберег. Пригодится. Чтоб всё честно было.

Адриан машинально сгрёб подарок с протянутой ладони и сунул в карман. Обижать старуху не хотелось, но и чужую вещь носить – тоже. Тем более, вдруг кольцо того… волшебное. А какое ещё у цыган должно быть?

– А вы правда ежей и котов жареных едите?

– Нет, чего ж мне, больше есть нечего? Всё, иди давай, загостился не там, где положено.

Адриан не стал испытывать судьбу и пулей вылетел во двор. На площадке за домом Зойка хвасталась добытым из жуткой квартиры перстнем, а у него зарождалось противное чувство, будто кто-то недобро наблюдает за ними со стороны. Он оглянулся. В окне за тюлем угадывалась голова старой цыганки. По спине пробежала волна мурашек. Адриан поёжился и побрёл к друзьям, сунув руки в карманы. Кольцо скользнуло на большой палец и примостилось там, как родное. Пока Зойка в лицах рассказывала об их приключении, Адриан старательно ковырял тонкую полоску железа на пальце. Кольцо свободно вращалась влево-вправо, даже немного приподнималось по пальцу, но за сгиб не уходило, словно примагниченное.

– А тебя там и не было, в той комнате, – насмешливо глядя прямо в глаза, внезапно заявила девочка. – Трусишка ты, Адриан – Болван!

– Я был!

– Чем докажешь? У меня-то вот что есть!

Зойка сунула ему под нос палец с перстнем и Адриан сразу почувствовал специфический запах плесени. Узкая белая полоска микроорганизмов её образующих, уже отчетливо проступала из-под самого перстня.

Адриан не стал показывать свое железное колечко, а молча развернулся и обиженно ушёл со двора.

Через несколько недель по двору поползли упорные слухи: серьезно заболела Зойка. Её рука стала покрываться каким-то серо-белым налетом, похожим на плесень. Что только не делали Зойкины родители, но ничего не помогало. В конечном итоге они увезли её сначала в городскую больницу, затем в областную, да так и не вернулись.

Кольцо Адриана вело себя тихо – не расползалось плесенью, не швыряло молний, даже по ночам не светилось, только что росло вместе с пальцем, по-прежнему упорно не желая переходить за сустав. Уже в двадцатилетнем возрасте однажды спьяну он попытался было перекусить его кусачками, но быстро понял, что лучше этого не делать. Сломались сами кусачки. Так и жил, приобретя дурную привычку крутить диковину на пальце в минуты волнения. Для себя стал называть его ВК – вечным кольцом.

…Адриан проснулся рано утром и, как ему показалось, уже с готовым планом своих дальнейших действий.

– Необходимо ехать на родину – в Санкт-Петербург. Может быть, старая цыганка еще жива и выполнит обещанное желание? – предположил Адриан.

Что спросить у колдуньи он теперь знал наверняка. Пусть она постарается объяснить, почему его любимая дочь и лучший друг так резко изменились. Ведь должна же быть какая-то причина всех этих внезапных и непонятных явлений.