Кольцо приключений. Книга 7. Кольцо спасения

– Машина времени, – ответил я. – Если предположить существование машины времени, то все встает на свое место. Путешественник во времени попал в каменный век и помог племенам шагнуть в железный век. Даже не в железный, а в чугунный век, потому что, как говорят специалисты, все изделия из чугуна, то есть была проведена первичная обработка железной руды.

– Да, оно так, – сказал министр, – но кто поверит в существование машины времени?

– Если верящих будет двое – вы и я, это много или мало? – спросил я.

– Не искушайте, Владимир Андреевич, верить в то, что подвластно только лишь воображению, – сопротивлялся министр.

– А разве кто-то мог поверить в полеты в космос или в генную инженерию? – убеждал я его. – Но ведь пришлось поверить. От того, что есть на самом деле, отвертеться нельзя.

– В том-то и дело, – оживился министр, – верить можно в то, что можно пощупать руками.

– Вот и щупайте на здоровье реальное смещение временных кругов каменного и железных веков, – рассмеялся я. – Кто может пощупать Интернет? Никто. Он вроде бы есть, и его вроде бы и нет. В чем осязание единого информационного пространства? Ни в чем. Стоит машина, а к этой машине подключены другие машины и в этих машинах информация. На оной стороне земного шара полдень, на другой стороне – полночь, но люди общаются в режиме реального времени. Это что, не машина времени? Самая настоящая машина времени. А кто может поручиться за то, что в сети нет компьютеров из будущего? Никто. Мобильный интернет не проводной, а радиоволновой. И распространение волн не поддается никаким временным законам. Разве можно отрицать то, что и во времена д’Артаньяна нельзя было слушать радиопередачи по транзисторному приемнику?

– Нет уж, увольте, щупайте сами, а нам представьте на утверждение бумажечку, что это все не воображение, а результат, воплощенный в материале и проверенный на деле, – в министре верх взял чиновник, – вот после этого и всем будет приказано верить в то, что машина времени существует.

– И подавать записку нужно в трех экземплярах? – осмелился я пошутить.

– И чтобы стаканы чистые были, – поддержал шутку министр. Надо же, министр, а мыслит как нормальный человек. – Владимир Андреевич, – сказал министр, – я вас прошу докладывать мне обо всех результатах. Дело серьезное на фоне обострения отношений между Россией и странами Запада. И, только между нами, будьте таким же, как сегодня, не поддакивайте никому, нам не в чем оправдываться ни перед кем.

Меня подхватил за руку декан факультета и повел в сторону актового зала.

– Владимир Андреевич, – торопливо сказал он, – сейчас состоится пресс-конференция. Корреспондентов полон зал. Вы и профессор Ван Дамминг. Пойдемте скорее.

– Никуда я не пойду. А с Ван Даммингом я вообще встречаться не хочу, – стал отказываться я.

– Делайте что хотите, но вам нужно там показаться, – чуть не заплакал декан, – вы уж хоть нас пожалейте, Владимир Андреевич.

За столом на сцене сидел американский профессор, а зале стоял журналистский гул. Когда открылась дверь, все уставились на меня. Защелкали «блицы». Я прошел к столу и уклонился от объятий профессора Ван Дамминга.

– Уважаемые дамы и господа, – я начал говорить первым, удивив пресс-секретаря министра образования. – Я буду участвовать в пресс-конференции только при условии принесения господином Ван Даммингом извинений за его заявление о том, что российская наука занимается мистификациями.

Журналисты напряглись как гончие в предвкушении сенсации. К чести Ван Дамминга, он не стал кочевряжиться, а просто сказал, что он не имел в виду российскую науку вообще, а только невероятную находку, сделанную на берегу сибирской реки.

– Я и сейчас не могу утверждать, что все найденное это что-то вероятное, – сказал он, – я еще раз подтверждаю, что найденное совершенно невероятное. Если это и мистификация, то это мистификация людей железного века, поэтому я приношу свои извинения за неправильное изложение моего раннего заявления и протягиваю руку дружбы моему коллеге мистеру Иркутянину. Я знаю, что русские всегда очень щепетильны в отношении своей страны и хочу сказать, что и мы, американцы, так же относимся к любым негативным высказываниям в отношении США. Если бы наши политики так же решали все проблемы, как мы с мистером Владимиром, то на земле бы был вечный мир.

Мы пожали друг другу руки под аплодисменты собравшихся. Кажется, что инцидент исчерпан. Что же будет в вопросах журналистов, ведь я о раскопках знаю только по фотоснимкам, которые мне предложил посмотреть профессор Ван Дамминг?

Глава 19

Вопрос (В). – Господин Ван Дамминг, что вы можете сказать вообще по поводу этих находок?

Ответ (О) – Я даже не знаю, что и сказать. Все это до такой степени переворачивает наши представления о хронологии истории, что требует досконального изучения. Только после этого и после обсуждения с нашими коллегами мы сможем придти к какому-то единому мнению. А, может, мнений будет несколько, и все они имеют право на существование.

В. – А что вы можете сказать, господин Иркутянин?

О. – Что-то трудно добавить. Возможно, что мы имеем дело с всплеском гениальности какого-то конкретного первобытного человека, но это всего-навсего предположение из области фантастики.

В. – Господин Иркутянин, вы автор нескольких романов о путешествиях во времени. Считаете ли вы возможным существование машины времени?

О. – Теоретически это возможно. С открытием электромагнитных колебаний человечество получило возможность проникать в те среды, в которые человек проникнуть пока не может. Возьмите локацию. Не исключено, что электромагнитные волны проникают во все временные пояса и несут обратную информацию о них, и мы пока не можем расшифровать ее. Но мы стоим на грани этого. Наука не стоит на месте. Возможно, что скоро мы будем покупать билет как в электричку, садиться в вагон и ехать в тот год, который нам нужен. Но мы будем за стеклом, чтобы не помешать ходу исторического развития. Возможно, что мы заглянем в исчезнувшие рукописи древних и поймем, где мы сделали ошибку и история пошла не по тому пути. Но нам нужно будет разобраться, не усугубит ли сделанную ошибку верное решение проблемы. Пока же машина времени – это удел философов и фантастов. Но дыма без огня не бывает.

В. – Господин Ван Дамминг, вы смогли бы самостоятельно выплавить чугун при помощи подручных средств?

О. – Я не металлург, но я знаю, как устроена доменная печь и, в случае необходимости, мог бы выплавить железо и чугун при помощи подручных средств, глины, руды, огня. Это сможет сделать любой человек, который учился в школе и который что-то умеет делать. Например, журналист, который видел своими глазами больше, чем кто-либо из сидящих здесь людей. Все, что он видел, он сможет миниатюризировать и повторить в условиях каменного века. То есть, современный человек может сделать все.

В. – То есть вы приходите к выводу, что это сделано современным человеком?

О. – Нет, я не прихожу к такому выводу, потому что радиоуглеродный анализ показывает точную дату изготовления этих предметов – каменный век.

В. – Не считаете ли вы, что радиоуглеродный анализ не точен, и он привел в заблуждение всю современную науку?

О. – Я не физик, но у меня нет оснований сомневаться в неточности моих собратьев по науке.

В. – Господин Иркутянин, вы всегда носили на безымянном пальце левой руки серебряный перстенек. Где он? Не является ли он кольцом египетской царицы Нефертити, о котором вы писали в своих романах?

О. – Я собирался не на пресс-конференцию, вот у меня в кармане электрическая бритва, зубная паста, щетка, на мне рабочий костюм и перстенек на руке был бы совершенно лишним на месте производства работ. Когда я переоденусь в обычный костюм, то и надену кольцо. Кстати, кто его знает, может перстенек Нефертити и существует, лежит где-нибудь в ломбарде или в музее и ждет, когда к нему придет его хозяин. Я, честно говоря, провел бы проверку всех археологических ювелирных украшений на предмет их волшебности.