Кольцо Стрельца

Я закончил свои дела и сбросил куртку, чтобы умыться.

– Как выглядит моя рана на шее?

– Как зажившая язва. Такой красный струп. Ты здоров, парень… То есть, мистер Халук! Пора бы тебе проваливать отсюда. – Он положил руку на пистолет, и лицо его стало как каменное. – И ты отсюда свалишь. Не важно, что говорит на это Мама Фаншон.

– Свалю, – согласился я. – Спасибо тебе за помощь, Мухаммед. А также Маме и всему остальному племени. Я и так не собирался с вами оставаться. Мне нужно кое-что сделать, отправиться в одно место. Но сам я туда не доберусь по Темной Тропе.

– Куда это? – подозрительно спросил он.

Я назвал ему адрес – в фешенебельном Кэббидж-тауне, к востоку от центра. Некогда бедные ирландские иммигранты выращивали там свою любимую капусту в садиках перед домами.

– Это далеко, – сказал парень с сомнением. – По прямой не получится. Темная Тропа разрушена в области Йонг-стрит. Надо обходить – бери оттуда южнее, к Внутренней Гавани, а потом к северу, через канализацию на Парламент-стрит.

– Ты не проводишь меня?

Мухаммед рассмеялся.

– Я отблагодарю тебя. Когда снова стану человеком.

– Дерьмо ты, а не человек, – процедил Мухаммед.

– Меня зовут Асаил Айсберг. Когда-то я был изгоем и осужденным преступником, как Мама и все остальные. Потом поднялся до директора концерна «Оплот». Я был важным и богатым. Вот почему халуки поставили на мое место своего шпиона. Ты смотришь новости по телевизору Мамы? Ты когда-нибудь видел человека, который притворяется мной? Говорит ли он теперь дурное о халуках?

– Никогда не смотрю телевизор. Там одно вранье.

Но взгляд мальчика слегка изменился. Конечно, он видел Алистера Драммонда.

– Фальшивый Асаил Айсберг – предатель, – сказал я. – Это псих, злобный, как бешеная крыса. Он и задницы не почешет, если Земля и все планеты человечества перейдут к инопланетянам. Я собираюсь вышибить ему мозги и затолкать их в его лживую пасть.

В больных глазах мальчишки что-то сверкнуло.

– А кто живет в Кэббидж-тауне? – спросил он неожиданно.

Я ответил.

Его рот приоткрылся, обнаруживая недостачу зубов. Вставить ему новые у Мамы, видно, не хватило мастерства. Я на миг задумался, что еще сделал Мухаммеду внешний мир. И кто за это в ответе. И могу ли я что-нибудь исправить в этом случае – как я собирался сделать для Мамы и других, – если, конечно, снова сделаюсь человеком.

– Ну и насмешил, – сказал он наконец. Его скептицизм был превыше моих сил.

– Это правда. Богом клянусь. Мне просто больше не к кому обратиться, Мухаммед.

Он помолчал, потом спросил:

– Это взаправду … сделали с тобой халуки?

– Да. Хотя не без помощи нескольких тупых и подлых людей. Это часть халукского Великого Проекта по захвату галактики. Неприятно, верно?

– Вот черти дерьмовые, – высказался парень, качая головой. – А этот инопланетянский проект – он на самом деле?

– На самом деле. Хоть это и настоящий кошмар.

– Да уж, дела.

– Я отдал Маме Фаншон кольцо с опалом, – сказал я. – Но если доберемся до Кэббидж-тауна, я достану для тебя денег.

– О'кей, – мягко сказал он. – Я провожу тебя, куда тебе надо. Но только ты порви этих синих ублюдков, слышишь?

– Это я и собираюсь сделать, – согласился я. – А теперь пойдем поедим.

И мы вместе вернулись в полутемный коридор, где остальные уже сидели за накрытым столом.

На следующий день, после того, как Мама Фаншон еще паз просмотрела меня диагностиконом и дала докторское разрешение, мы собрались уходить. Санта-Клаус собрал нам еду в дорогу и наполнил несколько бутылок водой. Он даже наполнил мою фляжку своим собственным бренди. Я надел темный спортивный костюм поверх теплого белья из «сундука с приданым», новую дубленку, бейсболку и перчатки. Мухаммед был весь в черном. У него на поясе висел мой «иванов» и новый магазин с парализующими патронами. Я вооружился пружинным ножом, отнятым у Мерувиака, и подкожным инъ-ектором. Мама не захотела оставить его для своей больницы – она предпочитала более распространенные минидозеры, ампулы для которых куда легче красть.

Нас с Мухаммедом решило проводить все племя Грэйндж-Плейс. Они следовали за нами до старого туннеля Спадина-стрит, откуда следовало свернуть на юг. Во главе процессии шел Санта-Клаус со своим бластером. Девочка-беглянка по имени Лия шла с ним рядом, освещая дорогу отличным аргоновым фонарем. Остальные несли флюоресцентные фонарики. Мама спокойно курила свою трубку, шагая рядом с бывшим чиновником концерна «Всеядный», а ныне изгоем по имени Джонни Гитара, который наигрывал на своем инструменте подобие торжественного марша: бррум, бррум, брум-брум-брум. До этого мы хором насвистывали «Полковника Богги».

К нам потихоньку присоединялись другие одиозные фигуры с собственными фонариками. Они выползали из темных боковых тоннелей, когда мы двигались по замусоренному району Дандаса. Когда, наконец, мы дошли до нужного тоннеля, вокруг нас собралась толпа человек в пятьдесят. Все улыбались мне и стеснительно желали удачи. Я был поражен и в самом деле глубоко тронут.

– Слухи расходятся, – объяснил мне Санта-Клаус. – Мухаммед не умеет держать язык за зубами. Другие племена… Они слышали, что ты был изгоем, и о том, что сделали с тобой халуки. Большинство наших знает, каково это – жить богато, и вдруг в один прекрасный день обнаружить, что весь мир против тебя.

Мне даже пришлось сказать собственную маленькую речь. Я всех поблагодарил и наобещал им златые горы. Обещания были встречены недоверчивыми возгласами и всплесками аплодисментов. Потом народ Темной Тропы начал расползаться по домам.

Мама Фаншон на прощание поцеловала меня в щеку и вложила в руку что-то небольшое.

– Вот, Адик, то, чего ты так хотел. Мой мобильный телефон. Возьми его с собой. Их у нас, внизу, не так уж много. Большинству они вообще не нужны, но мне иногда звонят другие племена, чтобы вызвать к больному.

– Я не могу забрать его, – запротестовал я. – Давайте я позвоню отсюда, прямо сейчас.

– Не думаю, что это мудрое решение. Лучше позвонить из Кэббидж-тауна, когда найдешь, как выбраться наружу. Тебе нужно будет удостовериться, что твой друг дома – я даже полагаю, что его нужно честно предупредить о грядущем сюрпризе. – Она повернулась к Мухаммеду и сказала жестко: – А ты не возьмешь у Адика никаких денег. Ни одного доллара.

Тот пожал плечами.

– Я принесу обратно твой телефон.