Колдовской апрель
Шрифт:
Зачем все это? Зачем этот изощренный план издевательства над ней? Неужели он не чувствует, как она реагирует на него?
Она огляделась, стараясь не думать о Рикардо.
Несмотря на то, что вся мебель была старинная и очень дорогая, комната производила довольно-таки скромное впечатление. Ничего лишнего — большая кровать, туалетный столик, пара кресел, стул, большой платяной шкаф. Кровать аккуратно застелена, но покрывало приветливо отогнуто, и видно, что подушек и подушечек на ней целая гора.
Все вещи Джины были аккуратно развешаны на плечиках в шкафу, а на кровати
На туалетном столике стоял телефон, производивший впечатление настоящего произведения искусств — впору было принять его за муляж. Здесь же лежали часики Джины, книжка, которую она захватила в дорогу, и бабушкина шкатулка с драгоценностями.
Джина прислушалась и с изумлением обнаружила, что за окном вовсю поливает дождь. Она осторожно дохромала до окна и распахнула его. В комнату ворвался свежий воздух, напоенный запахом грозы. Молнии то и дело освещали темную воду канала и светлый фасад палаццо напротив. Вслед за молниями немедленно раздавались раскаты грома.
Грозы она не боялась, но, видимо, наэлектризованный воздух обострил все ее чувства и ощущения. Странное волнение охватило Джину. Она обняла плечи руками, стремясь сдержать дрожь.
Двери были в этой комнате повсюду, и она с неожиданным страхом поняла, что понятия не имеет, какая из них ведет в коридор, какая — в ванную, какая — в комнату Рикардо. Возбуждение, охватившее ее, нарастало, и Джина против своей воли представляла себя в объятиях Рикардо, словно наяву чувствовала его поцелуи на своих губах… Если она ошибется дверью, у нее не достанет сил вернуться к себе!
А достанет ли сил у самого Рикардо не сделать первый шаг?
Она прерывисто вздохнула, вспомнив все, что он наговорил сегодня. Удивительно, как быстро он составил о ней абсолютно неверное мнение, но оно вполне обоснованно, противоречий в нем нет, и в этом случае очень трудно обвинять Рикардо Хоука в чем-либо. Для него она действительно авантюристка, обманом завладевшая тем, что дорого ему с самого детства; расчетливая хищница, вторгшаяся в его родной дом и без зазрения совести собирающаяся отнять его.
Но Боже, как больно, что он так думает! Как стыдно и мерзко сознавать, что он сжимал ее в своих объятиях, не испытывая к ней ничего, кроме плотского влечения к ее телу и презрения к ее душе.
Еще хуже то, что сама Джина не в силах заставить себя забыть его руки, его губы, его ласки.
Джина тяжко вздохнула и пошла искать ванную. К счастью, та оказалась за первой же дверью, которую она осторожно приоткрыла. Джина почистила зубы, а потом встала под душ и долго стояла под теплой водой, стараясь вообще ни о чем не думать.
Она расчесала свои золотистые волосы, и они волной рассыпались по плечам.
Джина погасила свет и скользнула на свежие простыни. Кровать оказалась мягкой, словно пух, и ее гостеприимные объятия ласково приняли Джину. Это был долгий и трудный день, вот теперь он подошел к концу, и надо отдохнуть, надо сбросить с себя груз дневных забот, не думать вообще ни о чем…
Интересно, что теперь ей следует сделать? Завтра же вернуться домой? Остаться здесь на весь отпуск?
Вернуться — но тогда
Рикардо так и останется при своем мнении, и у нее не будет возможности его переубедить, к тому же Пит собирался переехать к Джолли, и неожиданное появление Джины вряд ли можно считать уместным…Да, завтра еще надо встречаться с синьором Антониони, он будет показывать ей дом, ее новый дом, ха-ха!
Ее Каза Розале… Дом, который так и не успел стать ее домом.
Она шла по темным коридорам Каза Розале, молчаливым и зловещим. Она очень боялась, но шла вперед, хотя и знала, что дом угрожает ей… Но, как всегда бывает во сне, не могла остановиться и все шла, шла…
И за ней кто-то шел. Тихие шаги, неотвратимые и потому особенно страшные…
Кто-то во тьме догонял ее…
Она закричала во сне и бросилась бежать, но ноги приросли к полу…
Она сделала несколько шагов и уперлась в глухую стену…
Воздух со свистом вырвался из легких, ужас затопил Джину, словно зловонная, затхлая вода…
Она шарила вокруг себя руками, изо всех сил пытаясь найти дверь…
Она кричала от страха…
И никак не могла проснуться!
Глава 7
А потом ее схватили чьи-то руки. Джина уже понимала, что это руки Рикардо, но продолжала отчаянно сражаться, пока до нее не долетел его тихий шепот:
— Тихо, тихо, все уже прошло… Это просто ночной кошмар… Тихо…
И она перестала сопротивляться, и прильнула к широкой груди мужчины, который ее презирал, потому что она-то любила его всей душой.
И мужчина, который ее презирал, прижал ее к себе крепко-крепко, уткнулся лицом в ее волосы и продолжал мурлыкать что-то успокаивающее, пока Джина не пришла в себя окончательно.
Кошмар растаял в ночи, и дыхание постепенно стало ровным и спокойным. Рикардо нежно уложил ее в постель, подоткнул одеяло и погасил свет. В этот момент страх вернулся с новой силой, и Джина в отчаянии вцепилась в его руку.
— Пожалуйста! Не оставляй меня одну!
— Я не оставлю тебя.
И Рикардо прикрыл дверь, соединявшую их комнаты, спокойно сбросил с плеч халат и лег в постель рядом с ней. Обнял, положил ее голову себе на плечо…
Джина заснула мгновенно, не успев даже ужаснуться тому, что она наделала.
Она проснулась, потому что выспалась, а еще потому, что ей было как-то особенно тепло и безопасно. Такого странного и прекрасного ощущения она не испытывала давным-давно, и теперь лежала, не открывая глаз и страстно молясь, чтобы это не оказалось сном.
Она спала не одна. Чья-то могучая рука обнимала ее, голова мирно покоилась на чьей-то широкой груди…
Почему на чьей-то, очень даже понятно, на чьей.
Просто слишком давно Джина Хьюстон не просыпалась в объятиях мужчины.
— Доброе утро.
Она нехотя открыла глаза и обнаружила, что Рикардо смотрит на нее. В стальных серых глазах светилась… Нежность?
Не может быть.
Рикардо был так невозможно близко от нее, что она видела его длинные, как у девушки, ресницы, видела тень улыбки на чувственных губах, легкую синеву на подбородке…