Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

— Ты знаешь, что я буду стараться, — заверила я. — Но вы обе должны помочь мне еще в одном: встать на мою сторону, когда я буду говорить об этом с братьями. Они знают, что мне не будет грозить опасность, как только я доберусь до Кориса. Мы узнали от тех, кто пришел присоединиться к нам, что Корис искал нас. Но все равно братья постараются задержать меня здесь. Наша связь так же стара, как наши годы, поэтому мы с вами должны держаться этого решения и сказать даже, что я вернусь, когда получу новый внутренний мир и щит.

— И это правда? — спросила Орсия. Не знаю, как она ко мне относилась. Когда я была под чарами Дензила, то я была ее врагом, даже хотела отнять у нее жизнь руками брата, так что у нее не было причин желать мне добра. Но если она, как я подозревала, составляла одно целое с Кимоком, она ради него могла оказать мне услугу.

— Меня могут подвергнуть очищению. Но я хотела бы вернуться, — сказала я откровенно.

— Ты считаешь, что сможешь проделать это путешествие?

— Должна.

— Хорошо, — сказала Орсия. — Я встану на твою сторону.

— Я тоже, — обещала Дахаун. — Но они же захотят ехать с тобой.

— Наложите на них свои чары. Отпустите их со мной до границ Эсткарпа. От этого мы вряд ли сможем их удержать. Но потом пусть возвращаются. Им нечего делать в Эсткарпе, и они теперь отдали свои сердца Эскору.

— Я думаю, мы сумеем это сделать, — сказала Дахаун. — Когда ты поедешь?

— Как можно скорее. Если борьба во мне будет расти, я вымотаюсь и погибну раньше, чем ты меня поднимешь.

— Сейчас месяц Ледяного Дракона, горы будут труднопроходимыми, — сказала Дахаун. Она не запрещала, но искала в мозгу пути для преодоления трудностей.

— Есть тут Вальмонд, он много ездил по тем дорогам. Можно также воззвать к острым глазам Ворлонга, и его Вранги полетят над тобой и перед тобой в разведку, чтобы тебе не встретилось никакое зло. Но это жестокий и холодный путь, сестра, можешь быть уверена.

— Не сомневаюсь, — согласилась я. — Но чем скорее я уеду из Эскора, тем скорее спасем мы то, что нам дорого!

Итак, мы договорились и твердо стояли на этом. Братья выдвигали сильные аргументы, но мы доказывали логичность нашего решения и, в конце концов, они нехотя согласились. Я поклялась, что вернусь, как только излечусь, с первой же группой, которая пойдет через горы. Время от времени сюда приходили наши союзники, и об их приходе всегда своевременно сообщали часовые Зеленого Народа, стоявшие в проходах. Часовые были самые разные: несколько разведчиков из Долины; несколько Пограничников, которые пришли служить под знаменами моих братьев; были крылатые Флениены и зеленые птицы Дахаун, чьи сообщения могла понять только она; а иной раз это был и боец Вранг — ширококрылый охотник с горных вершин. Как раз один из них и разрушил наш план, сообщив, что прямой путь через проход, которым мы пришли в Эскор, теперь закрыт. Какие-то посланцы или подданные Теней так заблокировали этот проход, что его легче было обойти, чем штурмовать, тем более, что я была среди членов отряда. Я думаю, Кайлон и Кимок порадовались, услышав это, и решили, что мы теперь откажемся от нашего проекта. Только вот я обливалась потом и визжала во сне все чаще, и они, как видно, поняли, что я не смогу долго противиться желавшему вползти в меня Злу. Тогда моим уделом будет смерть. В этом я заставила их поклясться нерушимой клятвой.

Ворлонг сам явился из Долины на зов. Он сел на скалу, уже ободранную его когтями, а члены его племени расположились перед ним. Его красная голова ящерицы вертелась, когда его глаза поочередно оглядывали нас, в то время как Дахаун вела с ним мысленный разговор. Сначала он не дал нам никакой надежды, но потом, непрерывно напирая, она вырвала у него признание, что, идя на северо-восток, может быть, удастся обогнуть проход. Мы знали, что это очень трудный путь. Он обещал послать с нами своего крылатого разведчика. Из Зеленого Народа добровольно вызвался идти их лучший альпинист Вальмонд.

В Зеленой Долине Ледяной Дракон только пугал: погода была не холоднее, чем поздней осенью в Эсткарпе. Когда же мы проехали мимо символов власти, нас встретила лютая зима. Пятеро из нас ехали на уверенно ступающих ринтанах — четвероногих существах, не животных, а боевых товарищах, что они неоднократно доказывали. Они были равны нам по разуму и, вероятно, превосходили по мужеству и физическим возможностям. Кайлон ехал впереди, Кимок — справа от меня, Вальмонд — справа на расстоянии, а позади — Рокнар из Эсткарпа, который хотел ехать со мной до конца, потому что надеялся отыскать своих вассалов и привести их в Эскор. Он был много старше всех нас, и мои братья очень доверяли ему. За границами Долины, когда ринтаны приминали снег своими копытами, в небе что-то появилось. Это был Вранг, обещанный нам гид. Мы ехали днем, поскольку враги наши обычно путешествовали по ночам. Возможно, суровая погода загнала их в логовища, потому что, хотя мы однажды и слышали охотничий клич стаи волков-людей, Серых Существ, мы не видели ни их, ни других созданий Тьмы. Мы ехали извилистыми путями, обходя места, которые Вальмонд и Вранг считали опасными. Некоторые из них были просто гробницами или каменными глыбами. Но однажды мы увидели строение, совсем, казалось бы, не тронутое временем. В стенах его не было окон, так что оно казалось гигантским блоком, тяжело упавшим на землю из огромной руки. Вокруг него не намело снега, хотя в других местах он лежал сугробами, сверкавшими под зимним солнцем. Создавалось впечатление, что земля здесь была горячей — тот четырехугольник, на котором стояло это зловещее здание. Ночь мы провели возле голубых камней, которые иногда встречаются, как безопасные островки в море Зла. В полной темноте от них исходит слабое сияние. Оно не освещало нас, а, наоборот, стелилось, как нечто ослепляющее, и скрывало наш отряд. Я старалась не спать, чтобы сны не принесли несчастья, но не могла победить усталость и, в конце концов, уснула. Может быть, эти голубые камни были более сильным лекарством, чем власть Дахаун, потому что я не видела никаких снов и проснулась бодрой, чего не было уже очень давно. Я с аппетитом поела и была уверена, что мое решение было правильным, и наше путешествие, возможно, пройдет без инцидентов.

На вторую ночь нам не так повезло с лагерем. Будь у меня мои прежние знания, я могла бы распространить на нас защитные чары, но сейчас я была беспомощна. Вранг и Вальмонд привели нас к холмам у подножия гор, через которые мы должны были перейти, но мы все еще шли на север и дальше на восток, чем было надо. Мы остановились среди деревьев, образовавших плотный навес, несмотря на отсутствие листьев. В этом убежище ринтаны легли, дав нам возможность прислониться к ним и отдохнуть, пока мы жевали дорожные лепешки и пили из седельных фляг. В них было вино Зеленой Долины, смешанное с водой тамошних источников, которая издавна славилась, как восстанавливающая силы. Вранг улетел на выбранную им скалу, а люди остались отдыхать. Я снова боялась заснуть, уверенная, что меня настигнет одна из Теней, посланная за нами. Я не думала о том, как мы переберемся через горы. Все мое воображение было занято тем, что может случиться до того, как я снова увижу свою родину, хотя знала, что, думая о Зле, я наношу себе вред. Слева от меня сидел Вальмонд в своем зеленом плаще. Я видела, как его голова поворачивается и смотрит на горы, хотя перед ним сейчас была такая завеса из кустарников и ветвей деревьев, что он не мог ничего увидеть. В его позе было что-то такое, что заставило меня спросить шёпотом:

— Впереди что-то тревожное?

Он повернулся ко мне.

— В это время в горах всегда тревожно.

— Охотники? Какие? — Я удивилась. В низинах хватало всяких страшных сюрпризов. Но какие чудовища могут выследить нас на высотах?

— Нет, сама местность. — Он не скрывал от меня своего страха, и я была ему благодарна за это, потому что все, о чем он мог сказать, значило для меня меньше, чем то, что происходило во сне.

— Сейчас много лавин, и они очень опасны.

— Лавины… Я и не думал о них.

— Значит, это опасный путь, опаснее, чем тот, другой? — спросила я.

— Не знаю. Эта местность для меня новая. Удвоим осторожность.

Я спала в эту ночь, и мои опасения не оправдались снова. Я спала в незащищенном месте, но снов не было. Утром, когда свет поднял нас, прилетел Вранг. Он на рассвете облетел высоты, но ничего хорошего не сообщил. Есть проход, ведущий на запад, Но идти туда придется пешком, и потребуется искусство альпинистов. Большим кривым когтем Вранг нарисовал на снегу карту и указал каждую точку, где могла быть опасность для нас. Затем он снова улетел и обследовал путь на гораздо большем расстоянии, чем мы могли бы пройти за день. Мы начали путь по горам.

Глава 2

Сначала наш путь ничем не отличался от любого горного пути, но к тому времени, как поднялось бледное солнце, мы достигли места, где, как и предсказывал Вранг, нам пришлось распрощаться с ринтанами и идти дальше на своих двоих. То, что было тропой, хоть и требовавшей осторожности, превратилось в подобие узкой лестницы, пригодной только для двух ног, но не для четырех. Мужчины уложили наши скудные запасы и достали веревки и посохи со стальными наконечниками. Вальмонд, умевший обращаться с ними лучше нас, пошел впереди, и мы двинулись в дальнейший путь, ставший испытанием нашей твердости. Я была почти уверена, что лестница, по которой мы поднимались вверх, была создана не ветром и непогодой, а какими-то разумными существами. Делавшие ее вряд ли были похожи на нас, так как ступени были слишком высоки и узки, иной раз на них можно было стоять только на цыпочках, и очень редко попадались такие, где умещалась вся ступня. Но других ориентиров, свидетельствовавших, что это когда-то была дорога, не было. От высоких ступеней болели ноги и поясница. Хорошо, что ветер сдул с них снег и лед, и мы шли по голым камням, не боясь ненароком поскользнуться. Лестница казалась бесконечной, она шла не прямо по склону, а почти сразу повернула налево вдоль скалы, и это укрепило мои предположения насчет того, что этот путь был не естественным, а кем-то созданным. Наконец, мы поднялись на плато. Солнечный свет, сопровождавший нас, пока мы взбирались, исчез, низко повисли темные тучи. Вальмонд встал лицом к ветру, раздувая ноздри, словно нюхал, не таят ли эти тучи какого-либо зла. Затем он снял опоясывающую его веревку и встряхнул, так что на ней стали видны блестящие крючки.