Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла "Колдовской мир")

— Она, наверно, сможет привести нас туда… — Тактор кивнул в сторону каменного барьера. — Говорят, что этим колдуньям подчиняются ветер и волны, земля и небо, растения и животные.

— Но ведь колдунья одна, разве может она сделать это, если она никогда прежде не пользовалась своей силой? — Предводитель ализонцев покачал головой. — Вы думаете, она осталась бы здесь и стала бы дожидаться нас, если бы сама могла последовать за Всадниками тем же путем. Нет, мы, наверное, потеряли свою добычу.

Смаркл провел языком по своим губам, увлажняя их.

— Что мы будем делать, капитан?

— Тот пожал плечами.

— Поедим, а потом… — Он с ухмылкой взглянул на меня. — Потом развлечемся с ней. А завтра утром составим новый план.

Один из них усмехнулся, а другой ударил по плечу своего спутника. Они отбросили мысли о завтрашнем дне и жили лишь настоящим моментом, как это было в обычае у воинов. Я взглянула на мясо, жарящееся на костре. Скоро оно будет уже готово. Потом они поедят, а затем…

До сих пор я оставалась пассивной. Хотя меня и связали, но не обращались со мной жестоко. Но время шло. Они поедят, а потом…

Ноу меня было знание. Это было внутри меня, я была уверена, что могу использовать этот оставшийся у меня час как щит и меч, если я перейду в нападение. Воля — я всегда могла противопоставить всему свою волю. Сила воли… Могла ли я так сконцентрировать силу своей воли, чтобы она стала оружием?

Мои отчаянные мысли все время возвращались к моей сумке с лекарствами и снадобьями. Мужчины пригоршнями набили снег в маленький котелок, который они поставили у костра. Пара маленьких капелек из одного из флакончиков в этот котелок и… Но как мне это сделать?

Они ели, и запах жареного мяса снова пробудил во мне голод. Они не предлагали мне еды, и я знала, почему они так поступают. Что бы со мной ни сделали этой ночью, завтра утром они поедут дальше без меня. Почему они должны обременять себя женщиной, которая к тому же была опасной колдуньей?

Сумка. Я пыталась не задерживать на ней свой взгляд, чтобы они случайно не проследили за ним и не заметили сумку. Но потом я все же украдкой взглянула туда — и испугалась. Это, наверное, были фокусы от костра, потому что сумка теперь лежала на освещенном месте и ее мог увидеть каждый, кто поднимал голову. Но как это было возможно? Она сначала лежала между двумя камнями, а теперь находилась на порядочном расстоянии от них! Казалось, что в ответ на мой молчаливый зов у сумки появились ноги и она передвигалась на них.

Крышка у сумки была застегнута. Я больше не осмеливалась глядеть на сумку, а уставилась на пламя костра и сконцентрировалась на том, чтобы мысленно отпереть застежку сумки. Насколько легко было действовать пальцами, настолько же тяжело было повторить весь процесс этого в уме.

Так: шпенек в металлической щелке, теперь опустить его вниз. Так. Теперь повернуть. Верхний шпенек вынуть их щелки. Не отважиться ли мне оглянуться, чтобы проверить, подчиняется ли сумка моим желаниям. Нет, лучше не надо.

А теперь: как были расположены пузырьки там, внутри? Когда я заполняла сумку, то совала их внутрь в темной рабочей комнате монахини Алюзан. Я так углубилась в свои воспоминания, что картина четырех мужчин, сидящих предо мною у костра, расплылась. В сумке было пять карманов, в которые я рассовала пузырьки. Я надеялась, что моя память не обманывает меня именно теперь, когда вся надежда оставалась на нее.

Одна из маленьких трубочек-пузырьков была не из стекла, а из кости, и была заткнута затычкой из черного камня. Наружу из сумки, трубочка! Я опустила голову на колени, спрятав лицо в тень, и отважилась взглянуть на сумку. Воины Ализона, наверное, думали, что я впала в отчаяние, создать именно такое впечатление и входило в мои намерения.

Трубочка, наружу! Движение под крышкой сумки. Теперь я поверила в свои силы, но до этого мгновения я даже не отважилась и подумать, что у меня что-то получится. И в результате увиденного мое удивление было так велико, что я сама чуть было не свела на нет все свои усилия. Я снова сконцентрировала свою волю и увидела трубочку, высовывающуюся из-под кожаной крышки сумки, а потом, она, хорошо видимая, упала на землю.

Трубочка… в котелок. Одно в другое. Горячее жирное мясо так хорошо пахнет. Трубочка, в котелок! Маленькая костяная трубочка шевельнулась, приподнялась и устремилась в том направлении, куда я хотела ее послать. Я вложила в этот приказ всю свою силу воли.

Она не летела с быстротой стрелы. Временами она опускалась на землю, когда веля моя слабела и концентрация усилий спадала. Но я сделала это. Трубочка упала в тающий снег в котелке и ни один из воинов Ализона не заметил этого.

А теперь последнее — затычка из черного камня — долой! Пот бежал по моим вискам и плечам. Затычка, долой! Я старалась из всех сил, но у меня не было никакой возможности узнать, удалось ли мне задуманное или нет.

Рука схватила котелок. Я затаила дыхание, когда в воду погрузился маленький рог для питья. Видели ли солдаты, что находилось в котелке? Выполнила ли трубочка мой приказ? Солдат жадно выпил воду из рога, а потом еще один солдат сделал то же. Выпили трое, четверо. Теперь Смаркл. А предводитель? Только он не пил. Они закончили свой ужин и разбросали обглоданные кости между камнями. Моя отсрочка кончилась. Предводитель не пил. Да и по остальным я не замечала, чтобы мое снадобье как-то подействовало на них. Может быть, затычка не… Но теперь уже было слишком поздно пробовать еще раз.

Смаркл встал и, ухмыляясь, вытер руки о бедра.

— Теперь наступило время для удовольствий, капитан?

И вот только теперь предводитель повернулся к котелку с водой. Я сконцентрировалась на нем и попыталась подчинить своей воле. Его мучит жажда, он должен напиться! И он напился большими глотками, прежде чем ответить Смарклу…

— Как хочешь…

Смаркл испустил ликующий крик и пошел ко мне под смех и поощряющие крики своих спутников. Он поднял меня, прижал к себе и рванул на мне одежду, хотя я защищалась как могла.

— Смаркл! — раздался крик, но Смаркл лишь улыбнулся и дохнул своим смрадным дыханием мне в лицо.

— Ты должен подождать своей очереди, Мацик. Каждый возьмет ее по очереди.

— Но ты только посмотри, посмотри! Капитан, Смаркл! — Один из солдат возбужденно указывал на землю. — Она… она не отбрасывает тени!

Смаркл испуганно выпустил меня, и я, так же как и другие, уставилась на землю. Костер ярко пылал, и тени мужчин были темны и великолепно видны. Но я — я не отбрасывала тени. Я пошевелилась, но ни на камнях, ни на земле не появилось никакого движения.

— Но она действительно существует, говорю вам, — крикнул Смаркл. — Я касался ее, она на самом деле существует. Посмотрите сами, если вы мне не верите!

Но остальные отступили назад, качая головами.

— Капитан, ты знаешь о колдуньях достаточно много, — умоляюще спросил Смаркл. — Могут они заставить человека видеть то, чего нет на самом деле? Они же живые и существуют на самом деле, и мы достаточно легко можем уничтожить все их колдовские способности и при этом доставим себе немалое удовольствие.