Колдовство

— Всех ли успеют пригласить за столь короткий срок?

— О, сегодня утром мы всех обзвонили. Приглашения — всего лишь формальность, — самодовольно пояснила Ариэль, снимая свою руку с руки Кимберли. — Так уж выходит, что суббота самое удобное время для приема. Бегите, дорогая, мы с Милли сегодня собираемся поработать над меню.

Тетушка Милли кивнула в знак согласия.

— Мы хотим, чтобы все было как надо во время этого особенного мероприятия.

— А что особенного в этой вечеринке? — беспечно спросила Кимберли.

Тетушка Милли воззрилась на нее в немом изумлении.

— Да без сомнения, потому что вы там будете. А сейчас делайте, что сказала Ариэль, бегите к себе, дорогая.

Кимберли не пришлось дважды уговаривать. Она и так уже сильно отстала в работе над «Вендеттой».

В субботу вечером чуть позже десяти Кавена бросил взгляд через заполненную людьми гостиную и умудрился поймать мимолетный взгляд Кимберли. Он посчитал себя счастливчиком. Сегодня вечером было трудно за ней уследить. С того момента, как стали съезжаться гости, один за другим они слетались к ней, как мотыльки на свет. Тот факт, что кое-кто из присутствующих прочел ее книги, определенно шел в счет того внимания, которое она получала, но Кавена догадывался, что все гораздо сложнее. Детали похищения были в местных газетах, да и Джулия проследила, чтобы все знали, что Кимберли — женщина, спасшая Скотта. К тому же все домочадцы Кавены обращались с Кимберли в сущности как с членом семьи. И последний неоспоримый факт трактовался большинством гостей, как примета, что Ким вскорости станет членом семейства. За последние полчаса Кавена подслушал по меньшей мере три группы людей, обсуждающих, когда будет объявлено о свадьбе. И ничего не предпринял, чтобы развеять догадки. Точно также он не опроверг слухи, которые разнеслись среди его служащих после того, как он в начале недели провел экскурсию для Ким по винодельне. К этому времени Кавена четко понимал, что Кимберли сама уже осознала, как каждый рассматривает ее присутствие в доме. Она посмотрела в его сторону, и в глубине ее глаз промелькнула настороженность. На мгновение их взоры встретились, затем она отхлебнула большой глоток вина с виноградников Кавены и вернулась к разговору с кружком местных виноделов. Казалось, они все в восторге от того, что она вещала. Кавена отступил к краю толпы и налил себе вина. Потом встал в сторонку и продолжил наблюдение за Кимберли. Не считая этой легкой тревоги в глазах, она сегодня неплохо выглядит, подумал он, сухо осознав ожившее чувство собственника. Под присмотром Старки вчера Кимберли с Джулией прошлись по магазинам. Вернулись они с желто-бирюзовым платьем, которое сейчас было на Кимберли. Картину довершали бирюзовые босоножки на тонких ремешках и золотая цепочка на шее. Кавена хотел, было, оплатить это явно дорогущее платье, но благоразумно воздержался от предложения.

Что-то ему подсказывало, что Ким придет в ярость. У нее была своя гордость, которую он уважал, хотя временами это и допекало его. Кавена изучал ее янтарные волосы, которые она забрала наверх, выпустив в обманчивом беспорядке копну кудрей. Мысли о том, что позже он запустит пальцы в это замысловатое сооружение, вызвало уже знакомое сильно причиняющее неудобство ощущение в теле.

Он изгнал этот образ из головы. Есть дела, которые нужно закончить, прежде чем снова затащить Ким в постель. Или, во всяком случае, он так себя убеждал. Кавена глотнул еще превосходного мерло и позволил себе пофантазировать, чем они займутся с Ким в постели после того, как разойдутся гости. Он был беспощадно строг к себе после единственной ночи, проведенной с ней.

Между ними все еще было много неясного. Разговор с адвокатом из Лос-Анджелеса это показал. Кавена полагал, что Кимберли просто подумала, будто он держался подальше от ее постели из джентльменских соображений. Он позволил ей верить в это, поскольку еще не придумал, как сообщить ей, что все гораздо сложнее. Становится все труднее держать руки от нее подальше. Скоро, пообещал себе Кавена, он со всем разберется, и Кимберли освободится от груза прошлого. Он позволил себе предаться мыслям о будущем, когда рядом с ним словно из-под земли бесшумно появился Старки.

— Она прекрасно справляется, — озвучил свое наблюдение Старки, глядя на Кимберли.

— Особенно для той, что привыкла быть в одиночестве, — согласился Кавена.

Старки пожал плечами.

— Все одиноки, так или иначе.

— Почему после пары стаканов виски тебя всегда тянет пофилософствовать, Старки?

— Пробуждается интеллектуальная сторона моей натуры. Кимберли тебе хорошо подходит, Дэр. Мне она нравится.

Кавена слегка скривил рот.

— Зная, как ты разборчив по отношению к людям, эти слова что-то да значат. Так уж выходит, что я с тобой согласен.

Старки все еще не сводил с Кимберли глаз.

— Так когда ты собираешься расчистить дорогу и прекратить играть в игры?

— Я назначил встречу на послезавтра.

— На нейтральной территории?

Кавена утвердительно кивнул.

— В вестибюле отеля в Сан-Франциско.

— Ты уверен, что правильно поступаешь?

— А у тебя есть идея получше? — мрачно бросил вызов Кавена.

Старки вздохнул.

— Нет.

— Я хочу, чтобы над ней не довлело прошлое, Старки. Единственный способ это сделать — взглянуть ему в лицо. Кроме того, родственники будут преследовать ее, пока не достанут. Они в отчаянии. Лучше устроить встречу на наших условиях, чем на их.

— Ты собираешься сообщить все Ким?

— Она никогда не согласится встретиться со своими родными.

— Ты не понимаешь, Дэр. Женщины таких сюрпризов не любят.

— Ким поймет, почему я так сделал. Когда все закончится, она увидит, что иного выхода не было.

В противоположном конце зала Ким извинилась перед людьми, стоящими вокруг нее кружком, и направилась к выходу в патио. Там было прохладно, но после душной жаркой атмосферы вечеринки, это только принесло ей облегчение.

У Кимберли было впечатление, что ее снова загнали в ловушку. Не осталось никаких сомнений, что думали люди, глядя на нее. Они рассматривали ее как новоиспеченную невесту Кавены, и никто из семейства Кавены не предпринял ничего, чтобы развеять заблуждение. Даже сам Дариус Кавена.

Что творится сегодня в его голове, удивлялась Кимберли, прогуливаясь по краю патио. Бывали моменты, когда она могла сказать точно, о чем он думает. Но в иных случаях он оставался для нее непостижимым. Кавена не возвращался в ее комнату с тех самых пор, как они провели вместе ту единственную ночь. Сотни раз Кимберли размышляла над этим. Он в самом деле строил из себя джентльмена или за этим крылось нечто большее? Возможно, в физическом плане она не настолько его удовлетворяла, как он ее. Кимберли судорожно сжимала пальцами шест, поддерживающий навес, и всматривалась в темноту. Перед ней расстилался уголок темного сада, а вдали виднелась та каменная изгородь, за которую ей запрещено выходить. Вдалеке в темноте выступали очертания здания, где содержались цистерны, в которых бродило вино. Во все стороны простирались акры виноградников, покрывая тихие холмы под бледной луной. Это была красивая и мирная картина процветания. Кимберли предалась раздумьям, как это отличается от того образа жизни, который вел Кавена, прежде чем вернулся домой.

— Разве здесь не прохладно, Ким?

Она обернулась на звук знакомого хрипловатого голоса Старки и улыбнулась ему. Кимберли уже решила, что ей нравится этот странный отчужденный тип, хотя она не совсем понимала его.

— Мне нужен свежий воздух. Я вернусь через несколько минут, — оправдывалась она. — Хорошо проводите время, Старки?

— Не очень-то я жалую коктейльные вечеринки, — любезно пробормотал он

— Я тоже. А Кавена?

— Вы еще многого о нем не знаете, верно?

Удивленная его вопросом, Кимберли покачала головой.

— Временами я думаю, что знаю его. А иной раз… — она не закончила предложение.

— Думаю, он то же самое чувствует относительно вас. Это все природа человеческая.

Кимберли скользнула по нему изумленным взглядом.

— Вы что, изучаете человеческую природу?

Старки поднял вверх стакан.

— Это все виски. Пробуждает интеллектуальные способности, как я только что объяснял Кавене.

— Очаровательно. Какие еще выводы вы сделали, изучая сей предмет?

— Насчет вас и Кавены? Думаю, только самые очевидные.

— То есть?

— Что вы подходите друг другу, — пояснил Старки. — Он нуждается в вас, Ким.

— Прямо не знаю, Старки, — тихо отозвалась она. — У него другая жизнь, и все эти люди рядом с ним, винодельня опять же, долг по отношению к семье. Всего с избытком. Зачем ему еще я вдобавок?

— Вы можете держать эти вещи в узде, чтобы они не подмяли под себя всю его жизнь. Сможете подарить ему обособленный мир, где он мог бы расслабляться и оставаться наедине с той, которая поставит его на первое место.