Колдун 3

Мы уснули обнявшись, прижавшись друг к другу. Никакого секса не было – не до секса. Мне хотелось спать – я слишком много потратил Силы на то, чтобы «перекодировать» группу убийц. Когда уходил из дома – второпях и от волнения забыл надеть браслет-аккумулятор, потому потратил очень много собственных ресурсов (из Места Силы-то вышел). Что сейчас на мне и сказалось.

Варя пару минут дрожала – то ли от волнения, то ли от холода – хотя в комнате было по-летнему тепло. Но потом успокоилась и засопела – уснула.

И снова мне приснился Чернобог. В этот раз он был один – огромный, темный, он стоял посередине поляны, неподвижный, спокойный, как статуя. Но я знал – он на меня пристально, внимательно смотрит. Смотрит…и одобряет. Я чувствовал это – он мной доволен! Уж не знаю чем именно доволен – тем беспределом, что я тут творил? Или же моими успехами в магии? А может и всем вместе – сразу?

Мне казалось – Чернобог хочет что-то сказать. Вот сейчас из-под темного капюшона раздастся тяжелый, гулкий голос, и он возвестит мне…о чем? Мне очень интересно – о чем может сказать Чернобог? И вообще – кто он такой?! Существо из плоти и крови? Или энергетическая сущность, такая, как мои бесы? Кто он? И зачем я ему?

Но изображение Чернобога лишь закачалось, сделалось туманным, будто я видел отражение в зеркале воды, и…все. Я провалился в черный, глухой сон – без сновидений и кошмаров, самый лучший сон, и который дает отдых усталому мозгу.

Как и в предыдущие дни (Кажется, черт подери, что мы с Варей вместе живем уже целую жизнь!), Варя встала раньше меня и уже возилась на кухне, тихонько погромыхивая посудой. Как она умудряется так вставать, чтобы я даже не ощутил ее движений?! Это какой-то ниндзя, а не женщина! Впрочем – ниндзя были и женщины. Кстати сказать – вот она, деревенская девушка – ни тебе валяний в постели, ни тебе кофиев в кровать – встала, и давай готовить для мужа завтрак. Хмм…мда. Для мужа?! Что-то это я зарапортовался…какого-такого мужа? Не муж я ей! И скорее всего им и не буду. Но да ладно – не суть. В общем – городская девушка сейчас бы лежала в постели, сделав красивую позу, Я бы не выдержал, трахнул ее, мы бы все утро прозанимались сексом, никуда бы не успел и ничего бы не сделал. А тут – на кухне дым коромыслом – мужика-то надо кормить! Нет, кто спросит моего мнения – жениться лучше на деревенских девчонках. Наверное. Их хотя бы работать научили! Хотя я сужу по моей Варе, а по поведению одной особи вида нельзя судить о жизни всех остальных особей популяции. Ага, хорошо сказал! Научненько! Хе хе хе…

Опять она возится на кухне в старом сарафане! И дырка у сарафана на боку слева – за что-то видать зацепилась, порвала, и не успела зашить. Или сам от ветхости уже разлезается. Вот чего терпеть не могу, это когда на даче или за городом женщины ходят в каком-то старом дряпье. А то и еще хуже – мадамы 50+ разденутся до старых линяных трусилей и лифчика, и в таком виде лазят по огороду! Так и хочется сказать – да ты не охренела?! Ты себя видела со стороны? Ты бы пошла бродить в таком видел у подъезда своего дома? Так какого черта ты ЗДЕСЬ так ходишь? И не стыдно?

Полы из тяжелых дубовых досок, не скрипят…подкрадываюсь на цыпочках, и…вставляю палец в дырку на боку сарафана и дергаю вниз! Сарафан разлезается как бумажный, распадаясь на две половинки, Варя истошно визжит, а я радостно хохочу, отпрыгивая назад из-под удара сковороды и воплю, перекрывая визг перепугавшейся подружки:

– Я же тебе сказал не надевать это старье! Я тебе – сколько сарафанов накупил?! Почему не носишь?!

И тут же замер, глядя на пожилую женщину, стоящую у входа с ведром в руках.

– Вася, познакомься, это моя мама! – перестав визжать, голосом светской дамы объявила Варя, безуспешно пытаясь свести разорванные полы сарафана. И как я заметил – нижнего белья на ней не было – от слова «совсем». А еще я вспомнил, что стою перед чужой в общем-то женщиной в одних трусах, да еще и с возбудившимся…хмм…естеством.

– Здрасте! – выдавил я из себя, протолкнув слова через пересохшую глотку – Очень приятно. Василий!

– Здрасте – растерянно ответила женщина, глядя то на меня, то на полуголую Варю в разорванном сарафане – Я Ольга Федоровна, Варина мама…

Я молча развернулся и ринулся назад, в спальню, а вслед мне несся радостный, звонкий Варин хохот. Потом появилась и она сама, хихикая и утирая слезы:

– Ой, не могу! Ну ты даешь! Жалко не сфотографировала! Надо было видеть ваши физиономии!

– Ты додумалась! Предупреждать же надо о гостях! – сказал я максимально холодно и грозно, стараясь не показать, что меня самого разбирает истерический смех. Представляю, что обо мне сейчас подумала Варина мать! Выскочил в одних труселях, разорвал дочкин сарафан до голой задницы и скрылся у себя в комнате! Вот это ни хрена себе нашла дочка мужичка!

– Прости, Вась… – Варя гибко изогнувшись выскользнула из сарафана, оставшись совсем голышом и зашарила в шкафу, вытаскивая свои женские тряпки – Она сама пришла, не предпупредила! Ну не выставлю же я ее из дома? Говорит – в магазине сказали, что участкового с его сожительницей ночью подорвали бомбой, вот и прибежала выяснить, что тут у нас, да как! Сейчас она уйдет! Прости! Нет, ну какие у вас были рожи – ой, я не могу! Ха ха ха!

– А ты представляешь – я бы подкрался, задрал у тебя подол и сходу бы тебе – рраз! И вдул! И тут мама…с такими глазами! Брр! Так и импотентом сделаться недолго.

– Да ладно…вообще мама у меня человек очень развитой и трезвомыслящий. И уж точно не упадет в обморок от вида голого мужика. Так что не переживай, и…ха ха ха! Ну и рожи! Ой, я щас упаду! Папке расскажу – он тоже поржет!

За столом мы сидели чинно, важно. Варя откуда-то вытащила (или из дома притащила?) бежевую скатерть, наставила приборов – тарелки, вилки, даже ножи у каждой тарелки, мы пили чай и вели светскую беседу. Вроде бы как и не мы пятнадцать минут назад скакали по кухне голыми на глазах у изумленной Вариной мамаши.

Я рассказал, что ночью был акт злодейского хулиганства, что хулиганы сбежали, завидев организованную группу селян с ружьями и скорее всего больше сюда не явятся.

Потом Варина мама ненавязчиво поинтересовалась нашими планами на будущее. Ну…в смысле – так я и останусь работать участковым, или сменю деятельность. И что я думаю о том, как Варя бросила работу.

Я сообщил, что пока работу менять не собираюсь, а денег у меня хватает, потому Варе работать где-то там не нужно, пусть своего мужика обихаживает – так будет логичнее. А еще спросил – нет ли у них с деньгами проблем. Если что – пусть не стесняются, скажут. Помогу чем могу. Варя при этом так на меня влюблено и благодарно посмотрела, что я прямо-таки растаял, а снеговик в апреле. Нет, все-таки приятно делать подарки! Когда имеешь для этого все возможности…

Завтракали бутербродами с черной икрой, осетриной и сырокопченой колбасой – сибаритство, понимаешь ли! Вчера мы так до этих бутеров не добрались, так какого черта им лежать в холодильнике? Засохнут ведь. Шампанского пить не стали – «С утра пьют шампанское или аристократы, или дегенераты!».

Потом Ольга Федоровна заторопилась домой, а мы с Варей ее не удерживали. Еще через полчаса ушла и Варя, перемыв и убрав перед уходом всю грязную посуду. Получалось у нее все очень ловко и быстро – на зависть, только руки мелькали! И теперь она была уже в новом сарафане – простеньком, но очень сексуальном. И без дырки на боку.