Колдун и кристалл
Шрифт:
Но первую позицию занимал фарсоновский осколок Колдовской радуги, заменить который было нечем. Если уж он разобьется, потеряется, перейдет в другие руки, пусть это произойдет, когда ответ за случившееся будет держать Джордж Латиго, а не Элдред Джонас.
— Шевелись, — бросил он Рейнолдсу. — Дипейп поедет с людьми Ленджилла. Ты — со мной. Шевелись. Не будем терять времени.
— А я? — спросила Корал. Джонас обнял ее, прижал к себе. — Я не забуду тебя, дорогая. Корал кивнула, рукой схватила его за член, не замечая уставившегося на них Рейнолдса.
— Да, и я не забуду тебя.
СИТГО
Именно Сюзан предложила место, где они могли бы скоротать время, и, как большинство решений, это показалось всем совершенно очевидным… после того как один из них его озвучил. И вот, вскоре после полуночи, когда день Жатвы уже вступил в свои права, впятером они прискакали к хижине в Плохой Траве, в которой Сюзан и Роланд несколько раз предавались любовным утехам.
Катберт и Ален разложили одеяла и уселись на них, чтобы разобраться с револьверами, которые они позаимствовали в Управлении шерифа. Там же они нашли рогатку Катберта и запас металлических шариков.
— Большой калибр. — Ален откинул цилиндр одного револьвера, посмотрел в ствол. — Отдача у них, конечно, сильная, но думаю, Роланд, мы найдем им применение.
— Нам бы ручной пулемет этого ранчера, — вздохнул Катберт.
— Ты знаешь, что сказал бы Корт о таком оружии? — спросил Роланд, и Катберт расхохотался. К нему присоединился и Ален.
— Кто такой Корт? — спросила Сюзан.
— Крутой парень, каким кажется себе Элдред Джонас, — ответил Ален. — Он был нашим учителем.
Роланд предложил своим друзьям поспать час-другой: следующий день ожидался трудным. О том, что день этот мог стать для них последним, нужды говорить не было.
— Ален, ты слушаешь?
Ален, прекрасно понимающий, что речь идет не о его ушах, кивнул.
— Что-нибудь слышишь?
— Пока нет.
— Слушай внимательно.
— Буду слушать… но я не могу ничего обещать. Дар — дело тонкое. Ты знаешь об атом не хуже моего.
— Главное, слушай.
Шими тем временем расстелил два одеяла рядом со своим лучшим другом.
— Он — Роланд… и он — Ален… а кто же ты, старина Артур Хит? Кто ты на самом деле?
— Меня зовут Катберт. — Катберт протянул руку. — Катберт Оллгуд. Рад с тобой познакомиться. Как поживаешь?
Шими пожал протянутую руку. Роланд тем временем повернулся к Сюзан.
— Ты прогуляешься со мной, Сью? Я хочу тебе кое-что сказать.
Она всмотрелась в его лицо, пытаясь угадать его мысли.
— Хорошо.
Она протянула ему руку, Роланд взял ее, и бок о бок они вышли в лунный свет, от которого у Сюзан в страхе зашлось сердце.
В молчании шагали они среди сладко пахнущей травы, которую с удовольствием продолжали есть коровы и лошади, даже когда она уже раздувала, а потом разрывала им желудки. Высокая, на фут выше головы Роланда, трава зеленела, как летом. Дети иногда терялись в Плохой Траве и умирали там, но Сюзан не испытывала страха, находясь рядом с Роландом, даже не видя небесных ориентиров: врожденное чувство направления никогда не подводило его.
— Сью, ты
нарушила мое указание, — наконец вырвалось у него.Она повернулась к нему, на ее губах заиграла улыбка.
— Значит, ты хочешь вернуться в камеру, так? — спросила она. — Вместе с друзьями?
— Нет, разумеется, нет. Ты такая храбрая! — Он прижал ее к себе, поцеловал. Когда оторвался, оба они тяжело дышали. Потом Роланд положил ей руки на плечи, заглянул в глаза. — Но на этот раз ты должна в точности выполнить мои указания.
Она молча смотрела на него, не отводя глаз.
— Ты знаешь. Знаешь, что я тебе сейчас скажу.
— Да, возможно.
— Говори. Может, у тебя получится лучше.
— Я должна остаться в хижине, а вы уедете. Останусь я и Шими.
Роланд кивнул.
— Но ты останешься? Останешься?
Она подумала о том, каким чужим казался ей револьвер Роланда, когда она сжимала его под пончо, вспомнила недоуменный, неверящий взгляд Дейва после того, как пуля пробила ему грудь и отбросила назад. Вспомнилась и ее первая попытка убить шерифа Эвери, когда выстрелом она лишь подожгла свое пончо, хотя шериф находился прямо перед ней. Револьвера для нее у них не было (если только Роланд не отдал бы ей один из своих), управляться с ним она не умела… и, что более важно, не хотела уметь. Учитывая все эти обстоятельства, опять же не забывая о Шими… пожалуй, оптимальный выход для нее — остаться в хижине.
Роланд терпеливо ждал. Сюзан кивнула:
— Мы с Шими будем ждать вас. Я обещаю.
Он улыбнулся, на лице отразилось облегчение.
— А теперь честно ответь на мой вопрос, Роланд.
— Если смогу.
Она посмотрела на луну, лицо Демона бросило ее в дрожь, вновь взглянула на Роланда.
— Каковы шансы, что ты вернешься ко мне?
Он обдумал вопрос, не выпуская ее рук, и после долгой паузы ответил:
— Выше, чем полагает Джонас.
— Мы будем ждать у границы Плохой Травы, и ты сможешь засечь их.
— Да, табун лошадей, который я видела…
— Он может появиться и без табуна, — ответил Роланд, не зная еще, как точно предугадал замыслы Джонаса. — Но шума от его отряда и так будет достаточно. А если их окажется много, мы их и увидим… они прорежут в траве коридор.
Сюзан кивнула. Такое она видела не раз. Загадочным образом Плохая Трава раздавалась в стороны, пропуская группы людей.
— А если они будут ждать тебя, Роланд? Если Джонас вышлет разведчиков?
— Я в этом сомневаюсь, — пожал плечами Роланд. — А если и вышлет, мы их убьем. Если сможем, по-тихому. Убивать мы хорошо обучены. С этим мы справимся.
Сюзан перехватила его руки, теперь она сжимала руку Роланда, а не наоборот. На ее лице читался страх.
— Ты не ответил на мой вопрос. Каковы шансы, что мы вновь увидимся?
Он опять задумался:
— Пятьдесят на пятьдесят.
Она закрыла глаза, глубоко вдохнула, медленно выдохнула, открыла глаза.
— Плохо, но не так плохо, как я думала. А если ты не вернешься? Мне с Шими ехать на запад, как ты и говорил?
— Да, в Гилеад. Там ты будешь в полной безопасности, дорогая… но ты просто обязана добраться до Гилеада, если не услышишь, как взрываются цистерны. Ты знаешь об этом, не так ли?