Колдун из клана Смерти

И Вивиан замер.

Остановился, увидев в крошечных кусочках, торчащих в темном овале рамы, свое отражение. Нетвердой рукой отломил один…

Лицо, которое сейчас отражалось в зеркальном куске, не могло быть его лицом. Безумные черные глаза с расширенными зрачками. Серая кожа. Запавшие щеки… и острые длинные клыки, такие же, как у Виктора, у Идалии…

— Да что же это! — он коснулся своего измененного, странного, чужого лица. — Что это такое?! Кто я такой теперь?!!..

Обломок выпал из пальцев.

Опустившись на пол, Вивиан закрыл глаза, потом лег, уткнувшись в ворох обрывков. Комната вдруг стала поворачиваться вокруг своей оси, все наращивая темп, и остановить ее вращение было невозможно. Потом каменная поверхность качнулась, Вивиан полетел куда-то вниз, в темноту, и вместе с ним, сверкая полированными краями, летели зеркальные брызги, в которых многократно отражался его новый, нечеловеческий облик…

Глава 2 Рапаит

Книга жизни начинается с мужчины и женщины в саду… и заканчивается апокалипсисом.

Оскар Уайльд. Женщина, не стоящая внимания.

2 декабря

К четвертому подъезду спорткомплекса вела длинная очередь. Толпа просачивалась внутрь медленно. Людей, стремящихся на концерт кумира молодежи, рок-звезды Гемрана Вэнса, новообращенного Гемрана Фэриартоса — было слишком много.

Солнце село полтора часа назад. Над опрокинутой ребристой чашей стадиона сверкал белый месяц. Сизые тучи налетали на его острый серп, рвались, и неровными клочьями разлетались по фиолетовому небу, просыпая мелкие звездочки редких снежинок. Ледяной ветер подхватывал их и долго носил над площадью, прежде чем уронить на землю.

Комплекс был построен на холме, и огоньки машин, ползущих по шоссе внизу, отсюда казались длинной новогодней гирляндой.

Рядом с Кристофом нетерпеливо переступала острыми каблучками по асфальту Дона. Ее бриллиантовые сережки поблескивали в свете фонарей. Белые волосы серебрились, словно покрытые инеем. Ее никогда не интересовали фэриартос. Ни старшие, ни, тем более, новообращенные, и девушка искренне недоумевала, как позволила уговорить себя пойти на этот концерт.

Она согласилась только из уважения к номинальному главе клана.

— Ты все еще уверен, что это хорошая идея? — прозрачное облачко пара сорвалось с карминных губ и растаяло в темноте.

— Да. Помнится, Дарэл говорил, что Вэнс отличный музыкант.

— Я не о том. — Дона едва заметно поморщилась и вздохнула, нехотя признаваясь в своих сомнениях. — Стоило ли оставлять Даханавара одного?

— Сэм присмотрит за ним.

Кристоф взглянул поверх голов людей, терпеливо переминающихся с ноги на ногу. Похоже, его интересовало лишь одно — предстоящее зрелище. Или колдун делал вид, что больше его ничто не беспокоит.

— Кристоф, — Дона не смогла сдержать иронию, наблюдая за ним. — Если ты не знал, за тем углом есть дверь, на которой написано «VIP». Было бы гораздо быстрее…

— Безусловно, — согласился некромант, — и гораздо скучнее.

Очередь продвинулась еще немного. Стал виден турникет. За ним маячили два охранника. Дона задумчиво посмотрела на мужчину, стоящего впереди, и тот, втянув голову в плечи, поежился, чувствуя на себе горящий взгляд мистрис [1] .

— Не то чтобы я не доверяю Сэму, но… — собеседница повернула к Кристофу красивое, немного напряженное лицо, — знаешь, в последнее время меня одолевают предчувствия.

1

Мистрис — жрица Смерти. Одно из названий женщин-кадаверциан.

Она подумала немного и добавила:

— …нехорошие предчувствия.

Некромант усмехнулся, провел пальцем по ее лбу, словно пытаясь разгладить суровую морщинку.

— Поэтому мы здесь. Тебе надо развеяться.

Дона мельком улыбнулась, но выражение тревоги не ушло с ее лица.

— Крис, я хотела… спросить. — Она помолчала, тщательно подбирая слова. — Понимаю, сейчас не место и не время…

— Не бойся, говори, — отозвался колдун, и она снова не увидела в его зеленых глазах ничего, кроме спокойствия.

— Кому помешал Вивиан? Зачем убивать молодого неопытного ученика? Да, конечно, Вив очень талантлив, — тут же поправилась она, зная, что Кристоф терпеть не может, когда принижают достоинства его воспитанников, — но все же ему еще далеко до мастера.

Она вопросительно взглянула на спутника и произнесла, наконец, вслух то, о чем давно думала:

— Не логичнее ли предположить, что отрава предназначалась тебе? Хотя надо быть глупцом, чтобы надеяться, будто ты попадешь в такую примитивную ловушку.

Кристоф ответил после продолжительной паузы.

— Я знаю только одно. Нас предупредили. Дали понять, что оружие Лудэра по-прежнему существует.

Дона зябко повела плечами, кутаясь в длинное пальто сливочного цвета. Она еще не родилась, когда закончилась последняя битва с Лудэром, но слышала много жутких рассказов о тех временах.

— Оно не появлялось несколько сотен лет. Кто его хранил? Или изготовил?

— Я могу назвать тебе шесть великолепных кандидатур. — Мастер Смерти взял девушку под руку и притянул ближе к себе, чтобы защитить от холодного ветра. Его горячая ладонь грела даже сквозь драп. — Лудэр.

Дона задумчиво кивнула, соглашаясь с этой версией:

— Они мертвы. Но могли остаться их хранилища, которые мы не уничтожили? Или записи…

— Асиман. У них есть великолепные химики.

— Вриколакос?.. — Это предположение казалось Доне маловероятным. Однако забывать о лесных жителях не стоило — оборотни инстинктивно ненавидели некромантов, хотя, насколько она помнила, никогда не пытались навредить.

— Даханавар. — Кристоф мельком взглянул на «готичного» подростка, с надеждой спросившего у него, нет ли случайно лишнего билета. Улыбнулся, с видимым сожалением отрицательно покачал головой и продолжил, когда тот отошел. — Маленькая месть за то, что я взял под защиту их опального сканэра.

— Может быть… Нахтцеррет.

Колдун хотел ответить, но в этот момент из сумочки Доны зазвучали высокие аккорды…

— Извини, Крис. — Она вынула мобильный, подняла серебристую крышечку, взглянула на высветившийся номер и тяжело вздохнула. — Ну вот, опять… Алло…

— Доброй ночи, миледи, — прозвучал хорошо знакомый бархатистый голос.

— Доброй ночи, сеньор де Кобреро.

Кристоф, не сдерживая довольно иронической улыбки, отвернулся, делая вид, что рассматривает плакат-фотографию трех полураздетых девушек, изображающих певиц.