Колесницы Ра

Талли обратил внимание на это слово — урод. Неважно, что эти люди целиком зависели от Проводников. Проводники, обладавшие бесценным даром пересылать людей и вещи из одного измерения в другое, были для них всего лишь уродами.

— Я еще не выполнял никаких заданий, хотя готов к любым. Графиня очень добра ко мне и Пойли...

— Так значит, ты теперь ее солдат?

— Пока еще нет. Вейн внес за меня залог, как за поклонника. Но я хочу служить Графине. — Теперь к нему вернулась его прежняя, обычная улыбочка. — Здесь столько всего, Рой! Нетронутые богатства! Ты еще увидишь, камни каких размеров добывает Графиня в своих рудниках на Ируниуме! У тебя просто вылезут глаза от изумления.

— И кроме того, — вмешалась в разговор Пойли, — там такие дворцы! Кругом неслыханная роскошь. Я никогда не видела ничего подобного в моем родном измерении Кверане. Дома я не была счастлива. Жить в Ируниуме с Грэем — или в других измерениях, — вот чего я хочу. Да, я тоже буду служить Графине.

— Она и в самом деле произвела на вас обоих впечатление, — сказал Талли, невольно думая о том впечатлении, которое Графиня произвела на него самого.

— Но сейчас мы попали в беду, — продолжал Пайк. — Если мы не сможем прорвать окружение рыбо-людей и добраться до Гарллона, то у нас не будет Проводника, чтобы унести ноги из этого измерения. И здесь нет Врат, соединяющих с лагерем Вейна.

— Ну, — серьезно ответил Талли, — я хотел бы помочь, но не знаю, что могу сделать.

— Графиня найдет способ. Никто в этом не сомневается.

Ну, а теперь можешь ты рассказать нам, что случилось с тобой. Талли рассказал все по порядку. Единственное, о чем он не упомянул, это как он попал из Ра назад в Броркан. Урод... И наконец, он до сих пор сомневался, имеет ли эту силу.

Может, это всего лишь случайность?..

Он уже засыпал под одеялами, когда его разбудил Голтан, потряся за плечо.

— Вставай, Рой Талли. Графиня хочет видеть тебя. Быстрее!

Еще полусонный, Талли натянул голубую одежду и побрел под беззвездным небом к шелковой палатке. Во всем лагере не светилось ни огонька. Однако, когда полог палатки был откинул и Талли шагнул внутрь, его ослепил яркий свет. Очевидно, шелковые стенки палатки были пропитаны каким-то веществом, совершенно не пропускавшим свет.

Графиня сидела на диване, покрытым шкурой леопарда. Одета она была также, как и днем. У ее ног сидела меднокожая, почти нагая фея, одетая лишь в золоченый пояс, держала перед Графиней золотой бокал, и еще одна, кормившая ее сладостями. Запах парфюмерии в палатке ошеломил Талли. Откуда-то струилась тихая музыка, чувственная, возбуждающая, но совершенно ненавязчивая. Все существо Роя Талли откликнулось на эту сцену. Ему захотелось сесть рядом с меднокожей девушкой и взять у нее бокал густого вина. Но он не мог оторвать взгляд от этой женщины, от Графини Пердиты ди Монтиверчи. Перед глазами всплыло воспоминание о том, как он видел принцессу Номи в подобной ситуации — не считая того, что у принцессы еще не зажила серьезная рана. Он подумал о Ларе, затем об Оолоу — и тут же совершенно забыл о них. Женщина заговорила тихо и очень приятно в теплой, интимной манере. Протянутый девушкой бокал вина успокоил Тал ли. Он никогда еще не встречал женщину более живую, более обещающую и одновременно такую таинственную и призывную.

— Грэй рассказал мне о твоих приключениях в Ра, Рой.

Ты, кажется, неплохо повеселился. Бедному Грэю не так повезло.

— Вы спасли его. Я не забуду этого.

— Ах! Я так рада, что ты имеешь чувство благодарности, Рой! Я окружена людьми, которые готовы брать все, но отказывают мне в той малости, что я прошу. Я женщина и, как все женщины, имею страсть к драгоценностям, которых у меня так мало. Я с трудом организовала шахты в Ируниуме... Но я пригласила тебя не за тем, чтобы говорить обо мне. Тебя отправил в Ра этот идиот Корни?

Талли кивнул.

— А кем ты был переправлен назад в Броркан?

Единственное слово вертелось у него в голове — урод! Талли поколебался и что-то промямлил в ответ. Графиня сидела, глядя на него с нежностью, кружившей ему голову. Меднокожие служанки исчезли. Графиня потянулась к нему, все ближе и ближе, так что он ощутил исходящий от нее запах живой женщины. Ее парфюмерия сводила его с ума. Он протянул руки, но Графиня рассмеялась и отодвинулась назад.

— Ты нравишься мне, Рой. Ты кажешься мне настоящим мужчиной. Я нуждаюсь в сильном мужчине, на которого могла бы положиться. Я должна вернуться домой. Я должна получить помощь из моего измерения.

Талли покачал головой. У него пересохло во рту, Он был весь в поту.

— Нет, да, Рой, да! Я знаю. Соломон знает. Он болен, сильно болен. Но он может почувствовать другого Проводника, когда тот приближается к нему. А ты сейчас совсем близко от него, Рой!

— Соломон? Я не понимаю...

— Рой... Многие люди имеют этот чудесный дар, но он находится у них в спящем состоянии. Они могут прожить всю жизнь и не узнать о нем. Я помню человека, которого однажды попросила помочь мне, человека по имени Роберт Инфэйм Престайн. Он попытался обесчестить меня. Он и его друзья Дэвид Маклин, Алек Макдональд, Физьюс, Соби Редферн... Все они ненавидят меня и хотят уничтожить.

— Но... но... я вовсе не ненавижу вас... Я люблю...

— Молчи! Соломон поможет тебе. Я знаю, что ты сделаешь это, Рой. Это необходимо сделать. Ты, Рой Талли, Проводник! От тебя зависит вся наша судьба! Ты проведешь нас из этого измерения в безопасное место. Домой!

Глава 16

В углу шелковой палатки отдернулась занавеска и Талли увидел нелепую красную вельветовую одежду и синюю вельветовую шапочку, украшенную большим бриллиантом, висящую на крючке. Там же висел железный ошейник, легкая серебряная цепочка тянулась от него, как змея, по одеялу, укрывавшему худое, сморщенное тельце. Из-под одеяла виднелась лишь огромная лысая голова, венчавшая тельце.

Талли ошеломленно уставился на нее.

Графиня опустилась на колени перед кроватью. Она смочила платок в чашке с водой и вытерла гигантский купол черепа.

— Соломон.. Соломон... маленький мой... скажи мне хоть что-нибудь... Ты чувствуешь себя лучше? Ох, Соломон, что ты делаешь со мной!

Крошечное личико, сморщенное от возраста и переживаний, дрогнуло. Медленно открылись темные печальные глаза и тут же закрылись вновь. Одеяло чуть колыхалось на крошечной груди.

— Соломон... здесь есть скрытый! Он хочет помочь нам...

Научи его, мой маленький, покажи ему свое искусство. Только с его помощью мы можем вернуться... Мы сможем доставить к тебе самых лучших врачей в измерениях... се лекарства, в которых ты нуждаешься! Соломон, дорогой мой, послушай и помоги мне!

— Да... скрытый... я чувствую это, — заговорил Соломон тонким, как писк мыши, попавшейся в мышеловку, голосом. — Он может быть Проводником... если научится. — Бескровные губы чуть шевелились, из горла вырывалось клокотание. Тали почувствовал отвращение.

— Рой... Соломон величайший Проводник во всех измерениях! Теперь слушай и учись, и когда я вернусь, ты перенесешь всех нас отсюда в безопасное место.

Она оставила их вдвоем и, уходя, задернула занавеску.

— Подойди...поближе... скрытый...

Талли склонился над карликом. Движимый внезапным чувством жалости, он смочил платок и обтер от пота громадный голый череп.

— Ты можешь почувствовать Врата в этом месте?

— Что? — спросил Талли, вздрогнул и огляделся. Он не увидел ни белого пятнышка интенсивного света, ни окружающей его особой зелени. — Нет.