Колесо
Шрифт:
– Дэвид Проун. Тихий и спокойный студент, – начала рассказывать обо мне Аяма, – встречается с девушкой по имени Бэтт Андерсон, имеется младший брат, родители развелись, но продолжают общаться между собой. Дэвид с небольшим трудом находит контакт с людьми, тем не менее спокойно поддержит разговор про спорт, фильмы, сериалы и игры. Казалось бы, ничем не примечательный.
От этого рассказа мне стало не по себе. Я не люблю афишировать то, что мои родители развелись да и сам этот публичный рассказ обо мне не особо приятен. Теперь на экране я увидел свои аккаунты в социальных сетях.
– Фотографии
– Социальные сети в целом отражают мою жизнь такой, какая она есть, – поясняю я, – я учусь в университете, у меня есть девушка и друзья. С моей семьей у меня хорошие отношения. Что вам еще нужно?
– Этого пока достаточно пока. Итак, начните вращать колесо.
Я только начал подводить ладонь к колесу, как из нижней части стула вышел некий стальной механизм, который жестко сковал мои руки. Что за черт?! Я начинаю резко дышать и паниковать.
– Не беспокойтесь, мистер Проун, – успокаивала меня Аяма. – Это для безопасности.
– Чьей?! – ошарашенно спросил я. – Моей или вашей? Что вы собираетесь делать?!
– Мистер Проун, вращайте колесо, пожалуйста.
Механизм меня сковал таким образом, чтобы у меня была возможность дотянуться до колеса. Выполнив требование Аямы, я глубоко вздохнул, облокотился на спинку стула и закрыл глаза. Спокойно, Дэвид, спокойно. Все будет в порядке, слышишь? В любом случае ты закончишь раньше всех, так ведь?
Я задумался о том, как проснулся в этой комнате. Может быть я не проснулся? Все эти вещи: неизвестная комната из телевизоров, странное поведение ребят, строгая одежда, некая Аяма, эмодзи – как будто нереальные.
Вообще-то у меня сегодня была запланирована встреча с Бэтт и ее мамой: нужно было помочь с ремонтом в их доме.
Я продолжал держать глаза закрытыми, несмотря на то, что колесо начало останавливаться: в этой тишине только и слышно замедление скорости его вращения. Мне так не хочется знать, что мне выпало! Этот страх неизвестности просто преследует меня с того момента, как я тут проснулся. Тем не менее я решаюсь и открываю свои глаза.
16. Колесо
Мой главный позор.
17. Дэвид
Мое сердце забилось сильнее. Нет, нет, нет! Черт! Так, веди себя спокойно. Не делай вид, что тебе плохо, иначе тебя раскусят. Надо рассказать о другом случае.
– Интересно, – загадочно заявила Аяма, – позвольте вам кое-что показать.
Передо мной на стене началась демонстрация нарезки роликов из YouTube с неловкими моментами из жизни различных людей: падениями, танцами, пениями.
– Каково это, когда вас снимают в подобном неловком положении, а потом выкладывают видео в сеть? Может быть зрителям это смешно, но каково это быть тем человеком, которого снимают? Вам должно быть знакомо это, мистер Проун, – намекала Аяма.
Они все знают обо мне! А может Аяма блефует? Дыши глубоко, Дэвид и делай вид, что все в порядке. Вдох и выдох. Вдох и выдох. Следуй советам Эммы. Внезапно я резко почувствовал
страх в области солнечного сплетения, так как мой стул резко развернулся на сто восемьдесят градусов – я увидел недоумевающих однокурсников. В этот момент я очень сильно покраснел и начал жалеть, что сел за это колесо первым. Может быть не стоило этого делать? Но кто бы тогда пошел? И что было бы тогда?– Итак, Дэвид Проун, – вновь обратился ко мне компьютерный женский голос, – расскажите о своем самом главном жизненном позоре.
Я сильно зажмуриваю глаза и вспоминаю свои ощущения, когда переживал то ужасное мгновение. Все меня видели, все меня знали! Я не хочу! Не хочу! Я вновь пытаюсь глубоко дышать, но делаю это слишком громко. В мою голову то и дело лезут эти надоевшие вопросы о том, какого черта мы тут все оказались, и что вообще происходит!
– Мы знаем, что вы чувствуете, мистер Проун.
– Да?! – возмутился я. – Тогда вы зачем заставляете меня рассказать о своем самом главном позоре?! Зачем? Зачем это вам нужно? Скажите мне!
– Слишком много вопросов, мистер Проун, – спокойно ответила Аяма, – вам же лучше рассказать то, что нужно, как можно раньше.
– Да вы же знаете, что это неприятно! – продолжил кричать я. – Это ужасно!
– Увы, мистер Проун, вам выпал сектор «Позор», поэтому вам нужно рассказать о своем главном позоре. По-другому никак. Ладно, не будем тянуть время.
Мои однокурсники продолжали молчаливо смотреть на меня и молчать. Мне показалось, что я словно актер, который участвует в спектакле, а мои ребята – обыкновенные зрители.
– Я не буду ничего рассказывать! – крикнул я.
– Оу, а мне интересно, – тихо смеялась эта стерва Кейт.
– Заткнись ты, ясно?! – резко я ей сказал, потому что она меня разозлила еще сильнее.
Черт побери, вот лучше бы она сидела на моем месте и знала, каково мне!
– Эй, – недовольно заявил Крис, – не надо тут ей грубить.
– Крис! – обратился я к нему. – Она будет и над тобой смеяться, почему ты ее защищаешь?
– У нас мало времени, – сказала Аяма. – Давайте, мистер Проун, я дам вам десять секунд. Тик-так-тик-так-тик-так.
На экране появилось десять эмодзи: на этот раз это были обычные смайлики.
– Да понял я! Понял!
– Десять, девять, восемь, семь, шесть… – отсчитывала Аяма и с каждым новым числом смайликов становилось меньше.
О, нет, опять!
– Хорошо, хорошо, – быстро ответил я, – в прошлом году перед поступлением в университет мы с друзьями пошли в бар, и ко мне начала приставать немножко полная девушка. На меня глядели все посетители бара и смеялись.
– Ох, мистер Проун, а врать нехорошо! Это очень нехорошо! Придется вас наказать.
– Что вы собираетесь делать?!
Неожиданно наверху разошелся один из экранов, спустились большие наушники и… А-а-а-а-а! Хватит! Хва-а-а-а-тит!!
– Перестаньте! Перестаньте! Нет! – умолял я.
Этот ужасный звук прекратился, и наушники опять поднялись наверх. Это было ужасно. Я такого звука в жизни не слышал. Что это было? Такое чувство, что в мою голову вставили сто дрелей и включили их одновременно.