Колхоз – дело добровольное

Газета «Степная Новь» занимала три комнаты в здании райисполкома, по совместительству в этом же здании пребывал райком КПСС и ВЛКСМ. Лишь райотдел милиции гордо располагался в соседнем здании, о чем свидетельствовала мотоциклетная колесница у входа, раскрашенная в цвета украинского флага – в данной реальности, это означает, что средство передвижения – казенное имущество правоохранительной службы.

Завершало архитектурное богатство центральной площади будущего города монументальное здание неопределенного назначения с гордой, не до конца выгоревшей, надписью: «Товарищи строители! Затопим котлован шлюза к паводку 1975 года!».

Был бы смартфон, обязательно сфотографировал бы этот реально нетленный креатив ещё брежневских времен.

Долго соображаю, о каком шлюзе идет речь, и не могу вспомнить. Что за чудеса? На всякий случай спрашиваю у Коли, и неожиданно получаю исчерпывающий ответ, что это судоходный шлюз, построенный в комплекте с легендарным вододелителем.

– Вот оно оказывается как! Мало им было денег угробленных на плотину, так они ещё и канал вдобавок к нему построили.

Стоит отметить, что исполинское сооружение, в тени которого скромно укрылся солидный судоходный шлюз, коим никто и никогда не пользовался, никогда толком и не работало. Что не мешало трудовому коллективу проработать на нем три десятка лет без малейшей, даже микроскопической пользы. На момент моего провала в прошлое в 2015-м, персонал вододелителя и множества его дочерних сооружений и филиалов все также успешно ходил на работу и получал зарплату. И даже смена генеральных секретарей на президентов не могла прервать эту традицию.

– Товарищ, вы по какому вопросу?

Осматриваю редакцию и её единственного представителя, и прихожу к выводу, что, похоже, несколько погорячился насчет фото на глянцевой обложке. Такое ощущение, что они газету на папирусе вручную рисуют. Из всего оборудования – только древняя печатная машинка, на которой вполне уместно смотрелась бы надпись «Ундервудъ». Такие видел только в фильмах о гражданской войне. Не удивлюсь, если там и «ять» найдется.

Скромно, можно сказать, даже – бедно живут акулы пера в это время. Ни заказных статеек, ни черного пиара, ни скрытой рекламы тиснуть – ничего, кроме зарплаты. Впрочем, корреспондента у нас всегда и везде радушно встретят, накормят и обязательно напоят – так что есть скрытые бонусы и у этой профессии.

Выясняется, что Михаил – так зовут моего нового знакомого, корреспондент, фотограф и выпускающий редактор местного листка стенгазеты, по ошибке называемого районной газетой.

Выглядит Миша, как и положено, журналисту – несколько помято и измождено. Одет небогато, но опрятно – хотя сразу видно, что не женат. Даже для бедной сельской местности богатым женихом его назвать никак нельзя, а насчет работы по хозяйству – местным мамашам, у которых дочки на выданье, сразу видно, что человек привык не мешки ворочать.

Поэтому моя идея прокатится в сказочный колхозный гарем-цветник, где красивых и одиноких девушек – каждая вторая, не считая каждой первой, при полном отсутствии кавалеров, встретила его полное одобрение. Правда без начальства решить он ничего не может, но если я подожду десять минут, то он сбегает в райком и позовет его.

Чтобы не скучал, вручил мне последний экземпляр «Степной нови» для ознакомления. Ни разу не удивлен – весь номер посвящен все тому же вододелителю. Других тем у них что ли нет? Мысленно оглянувшись вокруг, пришел к выводу, что действительно – нет! Это же адовый адский ад для журналиста, а не жизнь. День вечного сурка —вододелителя!

Делать нечего, придется почитать – вдруг главный редактор ни о чем больше говорить не привык и другие темы не признает?

«… Только в тело перемычек, верховой, продольной и низовой, которые огородили котлован будущей плотины, уложили около 1 миллиона кубометров грунта.

За время строительства сооружения было перемещено более 20 миллионов кубометров земли. Бетонные и железобетонные работы составили 340 тысяч кубометров. Кроме того, забито 2,5 тысячи тонн металлического шпунта, уложено 731 тысяча кубометров дренажей, фильтров, каменных набросок, смонтировано свыше 11 тысяч тонн металлоконструкций…»

Сколько добра зарыли в землю без малейшего смысла! Нет, конечно, изначально какой-то смысл в этой циклопической стройке, по всей видимости, был. Но как в случае с подземными газовыми хранилищами изготовляемых по технологии «Хиросима Дварф», изначальный посыл был утерян во время строительства.

«Вододелитель – это целый комплекс сооружений. Он включает в себя вот это самое сооружение на реке Волга, а также гидроузлы на реках Рыча и Быстрая и вододелительную дамбу длиной 78 км (?), с установленными на ней водопропускными трубами. И все эти сооружения построены для создания временного подпора воды высотой 4,5м во время половодья в вершине дельты реки Волга.

– Назначение вододелителя – создание в маловодные годы в вершине Волги временного подпора, обеспечивающего в восточной части дельты Волги и нижней зоне Волго-Ахтубинской поймы режим половодья, соответствующий оптимальным условиям заливания нерестовых площадей и сельскохозяйственных угодий.»

Прочитаешь и сразу гордость возникает – такую махину построили. Посмотришь в окно, и гордость немного увядает.

По эпичности и несуразности с этим строением может поспорить только местный ЦКК – целлюлозо-картонный комбинат. Судя по названию, проектировщики изначально догадались о будущей судьбе этого монстра, и убрали даже упоминание о бумаге из названия, оставив только картон.

Легенда гласит, что товарищ Хрущев, побывав в наших краях, откушав ухи после рыбалки и глядя на бесконечные заросли камыша, озарились идеей использовать это дармовое, по сути, сырье для производства очень нужной стране бумаги.

Сказано – сделано. Был построен огромный комбинат, а вместе с ним целый микрорайон с непритязательным названием «городок бумажников». Качество картона из «бесплатного» камыша почему-то оказалось не очень хорошим, и кроме как на упаковку и короба он не годился. И второе, самое главное и очень неожиданное – камыш внезапно закончился. «Бескрайние» заросли оказались очень даже конечными и через два года комбинат встал без сырья. Поскольку остановить комбинат и расселить обратно, в никуда, жителей микрорайона, работающих в основном на нем же, было невозможно, то приняли «соломоново» решение – возить древесину для переработки через полстраны из-за Урала, за тысячи километров.

Какова была себестоимость этого «золотого» картона, отвратительного качества, история умалчивает, но деревоперерабатывающий комбинат посреди полупустыни проработал почти четверть века, до самого распада СССР.

– Добрый день, товарищ… ага, Александр! Пройдемте в мой кабинет, там будет удобнее.

Вот и начальство явилось. Высокий, подтянутый, рукопожатие крепкое, взгляд острый пронзительный.

– Евгений Миронович, второй секретарь райкома ВЛКСМ, по совместительству главный редактор нашей газеты. Миша передал мне, что у тебя важное и срочное дело по нашему профилю. Внимательно слушаю, – открывает дверь и предлагает пройти в соседний кабинет.

И действительно, здесь намного удобнее, чисто убрано, да и просто по-богаче. По крайней мере, вентилятор и машинка печатная современная, электрическая в наличии. Даже сейф присутствует – не иначе для солидности, могу поспорить, что кроме печати и бутылки коньяка там ничего больше нет.

Не нравится мне Миронович, категорически. Слишком умный и скользкий, классический партаппаратчик, и взгляд хитрый, пронизывающий. Такое ощущение, что насквозь меня видит, поэтому чувствую себя внебрачным сыном лейтенанта Шмидта. С другой стороны, с таким и договорится проще – свою выгоду он за версту чувствует, и своего не упустит. Именно поэтому не отшил сразу, увидев посетителя – пятнадцатилетнего пацана, а наоборот, ловко отделался от лишнего свидетеля, перейдя в свой кабинет.