Коллекционер бабочек в животе

– Да, я иногда сам не понимаю, как такое получается. Пойдёмте наверх, там много картин, можете выбрать себе что-то, и я готов вас всех сфотографировать, если хотите?– предложил Ренато.

В отличие от гостиной, второй этаж напоминал музей современного изобразительного искусства объединённого с фотостудией, и костюмерной небольшого театра.

– Охренеть!– вырвалось у Артура.– Ренато, дружище, это какой-то храм всех искусств сразу! И витражные стёкла отлично сочетаются со всем этим,– он развёл руки в стороны, указывая на предметы вокруг. А как же погода за окном – не интересует?

– Не хочу знать как быстро уходит время, когда я работаю. День, ночь, зима, лето, год, два – мне всё равно. Но одно нормальное окно я оставил, оно там!– Ренато показал на бархатную тёмно-серую портьеру в дальнем углу. – Можно открыть, это панорамное окно, я люблю иногда смешивать естественное освещение и искусственный свет, получаются очень красивые фотографии. Жаль, уже ночь, можно было бы в той зоне поработать.

– Да тут и без панорамного окна есть где разгуляться: несколько зон, и каждая со своим интерьером и фоновыми стенами, похоже на смену кадров в фильме.

– Да, пять зон и везде можно поменять фон, он тканевый, любой цвет есть! А вот там стена под кирпич, я очень люблю её, можно граффити сделать, потом закрасить.

– А все эти вспышки, стойки с моноблоками?!… Альбина, где ты, ангел мой, иди сюда!– Артур подошёл к огромному открытому гардеробу с одеждой разных фасонов, и даже разных эпох. Наиболее объемные платья и костюмы висели рядом, в полиэтиленовых прозрачных чехлах на длинной передвижной вешалке-стойке.

– Мы тут картины нашли, смотрим! Можно?– спросила Альбина откуда-то из-за декоративной колонны.

– Конечно! Выбирайте любую!

– А почему они не на стенах?

– Те, что вы нашли, это с прошлой выставки… всё что осталось. Идите сюда, я буду вас фотографировать!

– Ой, а можно мне вот эту картинку, Ренато?– Альбина с трудом, не без помощи Нелли, вытащила холст с морским пейзажем, в красивой тонкой раме.

– Oh, santa Madonna! Да, да, конечно, не надо спрашивать даже!

– Спа-си-бо! Как тебе, милый?

– Айвазовский отдыхает, ангел мой! Но как мы её повезём?

– Как и большие фотографии с выставки – в фанерном ящике!

– Умная женщина,– кивнул Артур в сторону жены, обращаясь к Ренато. – Всегда любил умных женщин, а эта ещё и красивая.

– Да, тебе повезло,– он взял в руки свой профессиональный фотоаппарат и сделал несколько кадров пока Нелли и Альбина шли к ним. – Стойте!– Ренато слегка присел.– Хорошо! Улыбнитесь, синьоры!… Спасибо! А теперь идите вот в эту зону, я сейчас настрою свет…

Спустя почти час Артур посмотрел на часы.

– О-о-о, друзья-товарищи, начало первого ночи! Аль, нам рано вставать, ты помнишь? Нелли, ты можешь вызвать такси?

– Нет, нет, мы ещё не договорились о портрете!– вспомнил Ренато. – Я настаиваю на образе богини Венеры.

– Созвонимся, дружище! Альбиночка, это шляпка тебе очень идёт, но нам пора, ангел мой!

– Машина будет через семь минут,– сказала Нелли, получив сообщение от диспетчера такси.

– Ты с нами?– спросил её Артур.

– Мне в другой конец города, моё такси приедет чуть позже.

Нелли хотела остаться, чтобы поговорить с Ренато, и громко выдохнула, когда за Артуром с Альбиной закрылась дверь.

– Ну слава богу! Боже, как это утомительно…

– Ты про гостей?

– Я про фотосессии! Встаньте так, встаньте вот так, поднимите голову, опустите руки, улыбнитесь, присядьте, дышите, не дышите, замрите, умри, воскресните…

– Я такого не говорил, Нелли, и ты не очень-то хотела фотографироваться. А Альбина получилась хорошо, она умеет позировать… Она красивая, яркая… Она…

– Ре-на-то, алё!– Нелли сделала несколько щелчков пальцами у него перед глазами. – Ты не можешь себе позволить в неё влюбиться, слышишь? Она за-му-жем, понимаешь?

– Почему ты так переживаешь? Пошли, я налью тебе вкусного вина и мы спокойно поговорим… Я не собираюсь её насиловать,– сказал он, доставая чистые бокалы и выбирая вино на свой вкус. Но то, что сейчас у меня тут и тут,– Ренато похлопал ладонью по груди и животу, – это мне нравится. Ты же меня знаешь, если она не захочет, я никогда не переступлю границу. Ты садись, и скажи мне, с какой бабочкой она у тебя сочетается, а?– он подал Нелли бокал опустившись на одно колено рядом с её креслом. Это было очень трогательно, по-домашнему, и в то же самое время, очень галантно.

– Я уже об этом думала, пока мы перебирали твои картины. Кстати, я там одну приметила себе.

– Можешь забрать все, я буду очень счастлив.

– Ладно, возьму парочку! Все мне девать просто некуда, только если купить квартирку побольше. Слушай, где мой телефон, я тебе сейчас покажу бабочку, она тоже из нимфалид.

– Минуточку, я поищу!… А как называется бабочка?

– Юнония алмана. Ты сумочку мою найди, она в прихожей, кажется. Хотя, нет! Я же такси заказывала, значит телефон должен быть где-то тут.

– Потом найдём… Ты возьми мой.

– Спасибо, дорогой!… Вот, смотри, сейчас покажу – это она, юнония алмана, а есть ещё, похожая бабочка – павлиний глаз. Тебе какая больше нравится?

– А в чём разница?

– У первой огненно-рыжий окрас, а у второй ближе к кроваво-красному, но и у той и у другой большие пятна похожие на глаза.

– Мне нравится первая, а вот это что?– Ренато показал на соседний снимок другой, не менее красивой, бабочки.

– Это цетозия библис, но она ядовитая, мой золотой… Смотри, отравишься!

– Очень хорошо! Очень! Хочу отравиться! Расскажи мне про неё, почему «библис»? Библис, библис – это же город?

– Пра-авильно, на берегу Средиземного моря, древнейший финикийский город, только сейчас это территория Ливана и название у него другое – Джубейль.

– Так бабочка оттуда что ли?

– Не-е-е, всё намного проще. Слово «библия» – это книги, от греческого «библион» – книга, а «библос» – это папирус, который делали в городе Библисе. По-мне так очень логично, дать городу название того, что там производят,– сказал Нелли. – Теперь посмотри на бабочку: сверху у неё оранжево-красный цвет, а края чёрные, как будто она подлетела близко к огню и они обгорели. А снизу крылья чёрно-бело-оранжевые, с множеством зигзагов, как арабская письменность или персидский ковер, арабеска.