Коллекционер пустоты

– Диск с эротической стрелялкой не может стоить таких денег! Это абсурд!

– Дивный абсурдный мир! Привыкай.

– Слушай, а если разместить в интернете объявления, мол, ищу такой-то диск. Может, у кого-то этот сборник и завалялся. Кто-то и продаст…

– Можешь и разместить. Многие так и делают, когда ищут редкие штуки. Только ты учти: увидишь ты, увидят и другие, вероятность, что у тебя перехватят искомый объект сразу увеличивается. Упустишь один раз, считай, больше шанса и не будет.

Вечером приехала развозка. Новиночки, можно сказать еще горячие, прямо из подпольной типографии. Диски душисто пахли дешевой краской горячей печати обложек. Семен Михайлович был штатным водителем фирмы и по совместительству грузчиком на развозке новых поступлений. Михалыч развозил товар по точкам на своей потрепанной «газели», адский шум приближения которой был слышен за несколько километров от магазина. Я с ним почти не общался, только Повидло перекидывался парой-тройкой дежурных фраз. После разгрузки и заполнения кучи бестолковых бумажек они курили у входа в магазин, я вышел за компанию. Михалыч в тот день был в хорошем настроении и улыбался, чего раньше за ним не замечалось.

– Я вот не понимаю, мужики, кто это дерьмо покупает? По телевизору такую же фигню крутят круглыми сутками, да еще на халяву.

– Ну, людям хочется не зависеть от телевизора. Решил посмотреть любимый фильм – сел и посмотрел. Без посредников и рекламы! – ответил Повидло.

– Да, наверное, мой покойный сынок тоже был из этих. Собирал свои кассеты сраные. Столько денег потратил. Комната его до сих пор завалена этим барахлом!

Повидло мигом отреагировал. Словно в его темной голове кто-то включил лампочку.

– Слушай, Михалыч, а может, мы к тебе в гости нагрянем, посмотрим это барахло, может, чего прикупим… Деньги тебе будут какие-никакие!

Семен Михайлович тут же погрустнел. По глазам было видно, что даже барахло покойного сына ему дорого.

– Это, конечно, можно… Сегодня вечером и заглядывайте… Часиков в девять!

Он написал адрес, попрощался, запрыгнул в свою «газель» и помчался дальше.

– Думаешь, найдем что-то интересное? – осведомился я.

– Не знаю… Всякое может быть. Попытка не пытка. Запомни, когда Вселенная показывает знаки, их надо только распознать!

Едва войдя в квартиру Михалыча, я понял, что жизнь здесь давно остановилась. Все квартиры, погрязшие в нищете, похожи друг на друга. Желтый, наводящий тоску свет хаотично понатыканных лампочек кое-как освещал пространство квартиры. Обилие выцветших охристых и коричневых цветов ужасало. Словно каждая вещь в квартире превратилась в мумию. Потерявшие свою уютную функцию ковры выглядели ужасающе грязными. Разбросанные повсюду пирамиды бессмысленно лежащих вещей добавляли редкие яркие пятна этой помойке, закованной в бетон. Ну и завершал образ особый, слегка приторный «аромат» сгнивших продуктов. Наверное, так пахнет безнадега.

Семен Михайлович жил один в трехкомнатной квартире. Мы не стали спрашивать, что случилось с его сыном. Вскрывать старые раны бессмысленно. Михалыч и сам это понимал, поэтому сразу повел нас в комнату сына.

– Выбирайте… Я на кухне, если че…

Храм, святилище культа прошлого, сакральное место, где стрелки часов давно перестали двигаться. На стенах висели выцветшие фрески со Шварценеггером и Сталлоне. В центре комнаты главенствовал идол культа, массивный черный телевизор «Горизонт». Его выпуклый, покрытый слоями пыли циклопический глаз внимательно уставился на незваных гостей. Он жаждал подношений. У его ног раскинулся главный жрец, увесистый видеомагнитофон марки «Goldstar». А на полу, в ящиках, на столе, всюду, где можно, лежали жертвоприношения. Десятки пыльных VHS-кассет. Это была картина из прошлого, которую можно сравнить, пожалуй, только с откопанными из пепла Помпеями. В центре города в старом потрескавшемся дряхлом доме находилась настоящая машина времени, которой не требовалось топлива, чтобы отвезти своих пассажиров в прошлое.

Среди почти сотни кассет нашлось несколько интересных. В основном это были старые выпуски мультиков. Четыре части приключений Человека-паука, убогое пиратское издание мультфильма про астродроидов из «Звездных войн» с припиской «Друиды» – переводчики обделались и перевели слово дроиды как друиды, – вероятнее всего, за этот раритет Повидло получит много денег. Хотя, судя по его загоревшимся глазам, эта вещь останется в его коллекции навсегда. Фильмы со Шварценеггером, Сталлоне и Жан-Клодом Ван Даммом в переводе Володарского также были взяты с собой.

Когда Михалыч назвал цену за два десятка старых VHS-кассет – всего тысячу рублей, Повидло хотел выдавить улыбку. Но на это у него не хватило сил. Он явно был расстроен и даже растроган. Лицо помрачнело, взгляд уперся в пол, словно искал на грязном коричневом линолеуме нужные слова. Михалыч за бесценок отдавал важную часть жизни своего покойного сына. Всего за одну сраную бумажку.

– Не-не-не, Михалыч, будем честными, это стоит больше. Вот тебе три косаря за всё. И ничего не говори. У твоего пацана был отменный вкус!

Михалыч взял деньги, уставился пустым взглядом в обшарпанную стену:

– Ага, был…

– Ну ладно, мы пошли, увидимся на развозке! Говорят, в следующем месяце увеличат ассортимент продукции…

– Я тоже об этом слышал…

7

Эта чертова эротическая версия Quake начала мне сниться в кошмарах. Первые месяцы после регистрации в ордене я старался каждые выходные наведываться на блошиные рынки. Самозабвенно прочесывал их. Искал в интернете форумы для фанатов определенных игр и жанров. Даже разузнал адреса блошиных рынков в областных городах и селах. Я прочесал восемь маленьких городков и всюду находил кукиш с маслом. Провал был очевиден. Со временем первичный пыл немного спал. Да и рутина словно прыснула ядом, окутывала ленью и апатией.

Первый раз я попал в квартиру Повидло в конце 2006 года. Мы закрыли магазин, шли с работы. На улице стояла мерзкая погода. Конец декабря, а ни сантиметра снега. Морось покрыла все, от далекого серого купола неба до асфальта. Дождь косыми иглами противно колотил по физиономии. Возле входа в метро Сахаровский предложил:

– Может, по пивку?

– Как вариант…

– Давай ко мне.

– Ладно.

Желтая краска на старой пятиэтажке выцвела, и цвет дома напоминал содержимое памперса. Трехкомнатная квартирка на последнем этаже остро нуждалась в ремонте. Жил Повидло с мамой.

Это была высокая женщина лет пятидесяти. Впалые щеки, серые, словно выцветшие, глаза. Увидев меня, она чуть оживилась, на секунду показав далекий и уже исчезающий образ веселой и добродушной женщины. В отличие от квартиры Михалыча дома у Сахаровских было уютно. Да, они тоже жили довольно бедно, и квартира нуждалась в ремонте, но присутствие здесь заботливой хозяйки создавало совершенно другие ощущения. И запах. Наверное, именно так пахнет домашний уют. Мать Артема поприветствовала меня – мне показалось, она обрадовалась, что у ее сына все же есть невиртуальные друзья, – и ушла на кухню приготовить нам бутерброды.